Кто модернизирует Россию?

Продать инновации - промышленные, технологические, социальные. Сначала привлечь инвестиции, а затем обеспечить широкий спрос. Создать инновационный климат в стране, где, по данным группы ЦИРКОН, три четверти населения не спешит принять новые практики... Трудно? А кто обещал, что будет легко?

1. Стрельцы не любили солдат. И тех, кто их выдумал. За что любить-то? За то, что выпендриваются и других заставляют? Да ещё воевать гонють! Вот и бунтовали. Мужики не любили картофель. Во-первых, потому, что и так ладно, а во-вторых, как символ перемен - поганое «вражье яблоко». И тоже бунтовали.

Аристократы не любили заводы. Дымящие, гудящие и приносящие дельцам мильоны, смущавшие их жаждой власти и злоумышлением на сословный строй.

Московская дума отвергла метро (в конце XIX века). За грехи, решила, влекут нас в преисподнюю земли. Да и трамвай приняла со скрипом, ибо бухает и мешает звоном.

Люди не любят, когда им мешают. Мотыжить свой садик. Ковать что-то железное. Делать деньги. Наслаждаться покоем. Жить-поживать. Непрошеное вторжение в привычный уклад вызывает протест. Выражается он по-разному - в жанре бунта черни или элитной интриги, дворцового переворота или массового пассивного сопротивления в виде имитации деятельности или же ничегонеделания, халатности и разгильдяйства...

Но... Стрельцы давно в истории. Картофель - на столе. Метро спасает мегаполисы. Дельцы делают, что делали всегда.

Я упрощаю? Да. Но мир с каждым днём всё сложнее и быстрее, и не у всех есть время читать мудрёные пассажи. Поэтому - просто. Отставание от развитых стран (не важно, в кулинарии, организации производства или в состоянии армии) - угроза безопасности России. Поэтому преодоление такого отставания и последующее движение с опережением остаются темой широкой дискуссии о модернизации и развитии.

2.

Их часто путают. Ибо нет общего мнения о том, что такое модернизация. Кто-то объясняет: это череда улучшений и усовершенствований. Кто-то уточняет: приведение общества, хозяйства и управления в соответствие с передовыми образцами. Кто-то даёт другие определения. То же и с развитием. В итоге неясно, что значат эти слова. Можно ли их использовать в общении на эту тему? Отсутствие общего языка влечёт отсутствие общего понимания, мешает превратить диспут в согласование и планирование действий.

Это ставит важную задачу: договориться о том, что и как называется. Иначе, употребляя слово «деятельность», представители разных школ будут иметь в виду совершенно разные вещи. Как и используя слово «стратегия». И ряд других. Толковать об этом подробно можно много дней. А можно обсудить, договориться и сделать.

3. Другой участок - условия, позволяющие осуществлять модернизацию и развитие. Они нуждаются в субъекте. Скажем, для начала в субъекте создания новых видов деятельности, без которых их не бывает. (Когда-то именно новый вид деятельности под названием «инженерное проектирование» превратил телегу (бричку, карету, дилижанс) в автомобиль, изменив изрядную часть мира.) Есть ли в России подобный субъект?

То есть уместен ли такой разговор сегодня? Где уверенность в том, что в действующей социально-производственной машине имеются виды деятельности, потребные для очередного шага развития? Кто назовёт их и перечислит? И если их нет или не хватает, то где ресурс, достаточный для их выращивания плюс для образования тех, кто их освоит?

И хотя в роли держателей такого ресурса можно увидеть предпринимательское сообщество и корпорацию чиновников (либо альянс их фракций), кто сказал, что они намерены использовать его именно для этого?

Можно предположить, что составление списка таких видов деятельности - задача философии. Во всяком случае, в той мере, в какой она осмысляет хозяйственную, социокультурную, экологическую и политическую ситуацию как проблемную. Следствием такого осмысления могли бы стать рекомендации по формированию «спецзаказа» на них. Но кто поставит такую задачу? И будет ли готов следовать рекомендациям?

4. Впрочем, порой, участники дискуссии всё же делятся мнениями по поводу подобного списка, включая в него масштабное политическое проектирование и управление социальными процессами; формирование рыночного спроса и управление выбором; профессиональное стратегирование и консультирование; привлечение инвестиций в инновационные идеи и проекты и ряд других.

Что касается управления масштабными социально-политическими процессами и процедурами, то, очевидно, этот вид деятельности успешно осваивается в нашей стране. Об этом говорят события последних лет: изменения на партийном поле; отмена всеобщих выборов глав регионов; операции по управлению муниципальными выборами; нынешний расклад парламентских сил; маргинализация непарламентской оппозиции и др.

Но при этом возникают вопросы: а возможно ли успешно модернизировать и развивать послушное общество? То есть такое, что привыкло исполнять указания и спрашивать разрешения? Не потребует ли создание инновационной экономики системы управления, способной поощрять и стимулировать социальные и другие инноваций?

5. Другая сторона медали - умение инновации продавать. Казать товар лицом. Превращать в товар. Видный эксперт в области инновационного брендинга Сергей Митрофанов (компания Brandflight) убеждён: этим видом деятельности у нас владеют немногие. Вот и нет ни площадок для такой торговли, ни механизмов ценообразования.

Овладение инструментами управления рынком (в широком смысле, то есть финансовым, товарным, социальным, политическим) и их умелое использование могут помочь преодолеть препятствия на пути к запуску инноваций в серию и создания спроса.

Похоже, группа прозорливых инвесторов в это производство и станет субъектом модернизации. Или всё же те, кто убедит их: надо покупать?