Белорусы и литвины: синонимы или антонимы?

В среде белорусской «сьвядомай» интеллигенции (той, что порадикальней) принято считать, что самоназвание «белорусы» нашему народу навязано извне, и что на самом деле мы «литвины». Более конформистски настроенные круги этой же интеллигенции полагают, что термин «литвин» обозначал подданство, а по национальности жители Беларуси были балтами, славянами, евреями, татарами – кем угодно, в общем; всё, что их связывало в единое цело, было подданство Великому князю литовскому.

В течении последних нескольких лет мне довелось пожить в разных районах Беларуси – и, даже не прибегая к анализам ДНК и прочим сложным процедурам, могу сказать: в Беларуси существовало (и по сей день, хоть и весьма неявно, существует) две основополагающие протонации – балты и славяне. Или, говоря по-другому, БЕЛОРУСЫ И ЛИТВИНЫ.

До начала IV века нашей эры территорию Белоруссии (главным образом, по бассейнам рек Неман, Щара, Буг, Нарев) заселяло балтское население. Причем, на момент прихода славян, довольно многочисленное - о чем свидетельствует тот факт, что и сегодня, зная закономерности наследования устойчивых во времени признаков, можно проследить определенную степень сходства белорусов Гродненской, Витебской и, в меньшей степени, Минской областей с населением восточных районов Литвы и Латвии. Многие их жители - высокорослые, крупно, даже несколько грубовато, сложенные люди с крупными чертами лица, светло-русыми волосами, с серыми или голубыми глазами. Это тип северных европеоидов. Такой тип является преобладающим в западных районах Витебской области, в центральных и северных – Гродненской, то есть проживающих в бассейне верхнего течения Нёмана и рек, в него впадающих. Принёманский край – это Литва древнерусских летописей, и народ, его населяющий – литвины (собирательное наименование нескольких племен балтского происхождения).

Понемонье – наиболее благоприятная, с точки зрения климата, флоры, фауны и хозяйственного потенциала, территория современной Беларуси – посему нет ничего удивительного, что до прихода славян эта территория уже была довольно густо населена. Чего не скажешь о бассейнах Припяти, Березины, Сожа, Днепра – которые значительно уступали Принёманскому краю в плане хозяйственного значения. Многочисленные болота, густые леса, слабые и малоплодородные подзолистые почвы – делали юг, центр и восток современной Беларуси малопригодным для освоения человеком. Тем более – балтами, с их крайне примитивной культурой, живущих в состоянии гомеостаза.

В IV-VI веках на территорию современной Беларуси началось проникновение славянских племен с юга: пришельцы селились, в основном, по берегам рек Черноморского бассейна – Припяти, Сожа, Березины, Друти, Днепра, Ясельды. Эти земли были крайне слабо населены, и местное балтское население довольно быстро переняло обычаи способы хозяйствования пришельцев – а затем и их язык и веру (на тот момент – языческую, с ареопагом богов во главе с Перуном – по литовски «Перунасом»). Славяне принесли с собой культуру земледелия и скотоводства, то есть прибавочный продукт у славян на несколько порядков превышал таковой у туземцев. Поэтому совершенно естественно, что несколько десятков тысяч славян, расселившихся в течении IV-VI веков по бассейнам рек Припять, Днепр, Сож, Западная Двина – очень быстро смогли привить свою культуру, способы хозяйствования, наконец, язык – двухсоттысячному (на момент начала славянской экспансии) населению тогдашней Белоруссии. Произошла культурно-языковая ассимиляция балтов славянами – впрочем, не ставшая этнической.

На территории современной Беларуси по-прежнему жили две протонации – с одним языком, способом хозяйствования, религией, но различных по крови.

Государства (княжества) на белорусской земле появились вместе со славянами – основой хозяйственной деятельности которых было скотоводство и земледелие; эти способы производства на несколько порядков превышали по своей доходности доселе бывшие главным занятием балтов собирательство и охоту. Княжества на территории Белоруссии возникали на месте расселения определенных племенных объединений - которое, в свою очередь, шло вдоль основных рек; поэтому нет ничего удивительного, что, например, Полоцкое княжество, «родовое государство» племени кривичей, ставших позднее полочанами, располагалось по среднему течению Западной Двины и по Полоте (кстати, в латышском языке слово «krivie» до сих пор обозначает русских). Его владения распространялись на юг до верховьев Свислочи и Березины. По левому берегу Средней Березины, на юго-западе, оно граничило с дреговичами и их «племенным» княжеством - Турово-Пинским, располагавшимся в бассейне р. Принять и её притоков. На востоке и юго-востоке Полоцкое княжество граничило с радимичами и северянами и их «этногосударственными» образованиями - Смоленским и Черниговским княжествами.

Но к середине XIII века ситуация серьезно изменилась – балтские племена, к этому времени успешно освоившие сельскохозяйственные приёмы своих соседей, и опиравшиеся на куда более плодородные и климатически значительно более благоприятные территории (и по сей день средняя урожайность зерновых в Гродненской области вдвое выше урожаев Витебщины и Могилевщины), как говорится, «перехватили инициативу» в государственном строительстве. Проще говоря – литвинские князья могли содержать куда большее количество воинов и значительно лучше их вооружать, чем князья куда менее плодородных белорусских земель, и, следовательно, одерживать верх в феодальных военных конфликтах. Плюс к этому – на стороне литвинов периодически действовали наёмные западноевропейские дружины, предводитель одной из которых, военачальник датского короля Вольдемара II Победителя, стал первым Великим князем Литовским – Миндовгом. Что символично - создание Великого княжества литовского, русского и жамойтского происходит в те же годы, когда рушится под напором Батевой орды Владимиро-Суздальское и Галицко-Волынское княжества…

В XIII веке Литва взяла реванш у Беларуси: Новогрудок стал метрополией и для Пинска, и для Турова, и для Мстиславля, и для Минска, и для Слонима, и для Клецка – а затем, с течением времени, для Полоцка, Витебска, Смоленска, Чернигова, Киева, Брацлава, Новгород-Северского, Вязьмы и Дорогобужа. Литовский этнический элемент в этом государстве составлял едва ли несколько процентов, к тому же литвины говорили и (если умели) писали по-русски – поэтому нет ничего удивительного в том, что поначалу ВКЛ было славяно-русским государством.

Таким образом, можно подвести итог: белорусами (с весьма серьезной долей условности, конечно) можно назвать потомков славян, расселившихся по бассейнам Припяти, Сожа, Днепра, Березины, Друти, Ясельды; литвинами (не менее условно) – потомков балтов, живших в бассейне Нёмана. Что, впрочем, отнюдь не означает, что сегодня это разделение имеет какой-либо смысл – ибо, прибегая к языку образов, можно сказать, что два дерева с разными корнями настолько переплелись кронами, что разделить их не представляется возможным.