Иран и Россия: заоблачные мечты опустились на землю

Всего несколько месяцев тому назад официальные средства массовой информации Тегерана носились с иллюзорными мечтами о создании новой оси, которая будет противостоять глобальному влиянию \"великого шайтана\" в лице Америки. По их мнению, такая ось должна была включить в свой состав Венесуэлу, Россию, Китай и Исламскую Республику Иран.

России, получившей богатый опыт противостояния Соединенным Штатам во время холодной войны, отводилась центральная роль в этой воображаемой оси.

Но сейчас все говорит о том, что Москва не вошла в воображаемую ось, став членом \"клуба врагов Ирана\", о чем свидетельствует комментарий, опубликованный 12 июля государственным информационным агентством IRNA.

Авторы этого комментария называют президента Дмитрия Медведева американской \"марионеткой\" и советуют ему прислушаться к \"мудрым советам более заслуженных государственных деятелей России\", в число которых, очевидно, входит и премьер-министр Владимир Путин.

Изначальной причиной недовольства Тегерана стало решение России поддержать новые санкции ООН против хомейнистского режима. На это наложилось заявление Медведева о том, что Тегеран на самом деле пытается создать ядерный арсенал, и что Россия этого не допустит.

Разыгрывание российской карты является важной частью стратегии президента Махмуда Ахмадинежада после его прихода к власти в 2005 году.

Ахмадинежаду так сильно хотелось добиться расположения Москвы, что он объявил о реанимации двух ирано-российских договоров, подписанных в 1921 и 1941 годах. Этими соглашениями России предоставлялось исключительное право иметь военно-морские силы на Каспийском море и высаживать свои войска на иранской территории, если она почувствует возникновение угрозы. При шахе эти договоры были денонсированы. Но официально о расторжении этих двух соглашений было объявлено лишь в 1979 году. Сделал это Ибрагим Язди (Ibrahim Yazdi), короткое время занимавший должность министра иностранных дел в правительстве Хомейни.

Действуя с несомненного согласия Али Хаменеи, \"верховный руководитель\" Ахмадинежад пошел еще дальше в своей попытке заручиться поддержкой России. Он положил конец появлению на территории Ирана чеченских и дагестанских боевиков, проходивших подготовку в Афганистане и Пакистане, а затем через Иран попадавших в районы боевых действий на Кавказе.

В 2006 году он закрыл тегеранское представительство кавказских \"моджахеддинов\" и передал России примерно 30 чеченских и ингушских активистов в рамках аннулированного соглашения, которое было подписано в 1969 году.

Сейчас представители хомейнистского режима в Тегеране считают, что действия против российских \"моджахеддинов\" стали важной составляющей успеха Москвы в подавлении чеченского сопротивления, пусть и временного.

Поэтому совершенно естественно, что в комментарии IRNA появилась плохо скрытая угроза по поводу того, что Тегеран может пересмотреть свою политику. Информагентство напомнило Медведеву, что если Иран будет ослаблен (как можно предположить, из-за санкций ООН), \"существующая ситуация в Чечне и Ингушетии не останется прежней\".

Российская политика в отношении Ирана является образцом двуличия.

Россия с удовольствием наблюдает за тем, как Исламская республика играет роль шипа в боку у американцев. Но в то же время, она старается не допустить того, чтобы хомейнистский режим вырос из тапочек своего муллы.

Россия позвала Иран присутствовать на заседаниях Шанхайской организации сотрудничества, куда входят также Китай и республики Центральной Азии, сделав это в качестве жеста благодарности за античеченскую политику Ахмадинежада. Но когда Ахмадинежад потребовал, чтобы Иран сделали полноправным членом ШОС, Россия настояла на предоставлении Исламской республике всего лишь статуса наблюдателя.

И Путин, будучи президентом, и теперь Медведев вежливо игнорируют настойчивые требования Тегерана о том, чтобы Москва пригласила Ахмадинежада совершить настоящий государственный визит в Россию. Оба руководителя также упорно отказываются от приглашений нанести государственный визит в Исламскую Республику Иран, хотя Путин провел полтора дня в Тегеране в рамках саммита прикаспийских государств.

Самым большим оскорблением стало то, что Ахмадинежада не пригласили на этот саммит в прошлом году - предположительно, из-за его сомнительного переизбрания и возникших из-за этого народных волнений в Иране.

Есть и другие свидетельства того, что Москва уже не так уверена в стабильности Ирана из-за аномальной внутренней и внешней политики Ахмадинежада.

Во-первых, Москва настаивает на заключении договора о разделе Каспийского моря между пятью прибрежными государствами: Казахстаном, Россией, Азербайджаном, Ираном и Туркменистаном.

Согласно российской схеме, которая была представлена в прошлом году, Иран, у которого самая длинная береговая линия на Каспии, должен получить 11,5 процента каспийской нефти, а также минеральных и рыбных ресурсов. Иран всегда выступал против этой схемы, заявляя, что Каспийское море следует считать внутренним, и делить его надо пропорционально между пятью прибрежными государствами. Согласно такой формуле, Иран должен получить 25 процентов морских ресурсов.

Иранская формула также дает прибрежным государствам право вето на контракты со странами, не входящими в каспийскую пятерку.

Используя такое право вето, Тегеран сможет выдворить из этого региона европейские и американские компании, которым сегодня принадлежит львиная доля в большинстве контрактов, особенно в освоении нефтяных и газовых месторождений.

Даже в отношении каспийской икры Москва заняла жесткую антииранскую позицию.

Россия в прошлом году наложила запрет на квоты, позволявшие Ирану вылавливать 1000 тонн дорогих осетровых. В результате в 2009 году икра из района Каспия не экспортировалась.

В этом году Тегеран был вынужден согласиться на квоту в 800 тонн. Москва же в итоге получила 2400 тонн, включая долю Казахстана, которой владеют российские компании.

Россия также заявила, что не будет поставлять в Иран комплексы ПВО С-300, за которые Исламская республика заплатила еще в 2007 году. Эти комплексы могли существенно усилить противовоздушную оборону Ирана от возможных авиаударов Израиля и США.

Еще одним элементом такой политики увиливаний является атомная электростанция в Бушере – первая в своем роде в Иране.

Русские должны были ввести ее в строй в марте 2005 года.

Но сейчас они обещают начать \"заключительные испытания\" где-то до конца 2010 года. Многие в Тегеране, включая бывшего руководителя Иранского агентства по атомной энергии Голамрезу Агазаде (Gholamreza Aghazadeh), считают, что русские этого вообще никогда не сделают.

Судя по истории Ирана в ее среднестатистическом измерении, Тегеран всегда считал Россию одним из двух своих традиционных врагов – наряду с Британией. Вот почему явно пророссийские жесты Ахмадинежада не пользуются там популярностью.

Сокращая свою политическую и дипломатическую поддержку Ирану, Россия стремится сохранить и даже развить свои экономические связи с этой страной. Объем товарооборота России с Ираном превышает 3 миллиарда долларов в год, в связи с чем она является десятым внешнеторговым партнером Исламской республики.

На прошлой неделе российский государственный (так в тексте – прим. перев.) нефтяной гигант \"Лукойл\" вызвался продавать Ирану топливо в нарушение санкций, объявленных США и Евросоюзом. Взамен \"Лукойл\" хочет получить эксклюзивный контракт на разработку нефтяных месторождений в иранских водах Каспия. Если Ахмадинежад отдаст \"Лукойлу\" такой контракт, то отчасти сбудется российская мечта, которую она вынашивает с середины 19-го века.

Не пытается ли Россия воспользоваться нынешней слабостью Исламской республики и ее изоляцией, чтобы реализовать свою мечту и занять господствующие позиции в Иране?

Средствам массовой информации Ирана следует задуматься над этим вопросом вместо поддакивания внешнеполитическим оскорблениям и угрозам Ахмадинежада.