Рунет - последнее искушение Кремля

В этом году с выступлений в Рунете началось несколько громких политических скандалов. Не закрутит ли власть гайки в виртуальном пространстве?

Когда Рунет шагнул из университетов в квартиры, мало кто предполагал, что со временем Сеть станет рупором для выражения недовольства властью и государственным аппаратом. Тогда, в середине 1990-х, эту роль активно играли печатные и электронные СМИ: поделенные между олигархами или принадлежащие трудовым коллективам, они претендовали на то, чтобы стать важным институтом демократии. Потом началось закручивание гаек: закрывались каналы, снимались с эфира рискованные передачи наподобие "Кукол" Виктора Шендеровича, менялось руководство печатных СМИ. В результате ряда слияний, поглощений, закрытий почти все центральные СМИ оказались либо в руках государства, либо под его опосредованным контролем. Последний осуществляется через владеющие СМИ крупные финансовые группы, меньше всего заинтересованные в какой-либо напряженности в отношениях с высшими чиновниками. Ничто не должно мешать основному бизнесу. А газета, журнал или радио - довесок к нему, "непрофильный актив". Иногда приятный, но чаще горький. В какой-то момент могло показаться, что на этом история свободы слова (в традиционном - западном - представлении) в российских СМИ закончилась и началась привычная цензура-самоцензура.

Однако не тут-то было: один за другим в Интернете стали появляться видеоролики, которые по популярности едва ли не превосходят "Взгляд" Листьева-Любимова-Политковского конца 1980-х, а по остроте могут соперничать с выпадами патентованных оппозиционеров. При этом история майора Дымовского, обличавшего порядки в МВД, или история Яммского дома-интерната для престарелых (Псковская область) не просто наделали шуму в Сети, но и шагнули за рамки Интернета - на уровень федеральных СМИ, в том числе и главных телеканалов. С интернатом вообще произошла невиданная доселе история. Всего-то нужно было волонтерам, ухаживавшим за стариками, выложить в Сеть текст с обвинениями персонала дома-интерната в халатности и неоказании помощи больным, сопроводив его соответствующими фотографиями, как главврача уволили, а темой заинтересовался губернатор области и Минсоцздрав РФ.

В итоге Интернет из места политических дискуссий все больше превращается в островок свободы, в последний ресурс для тех, кому есть что сказать в надежде, что его услышат.

СЕТЕВОЙ КЛАПАН

Вопрос только, стала ли Сеть такой сама или власти "помогли", подтолкнли к сплочению сетевую оппозицию? "Интернет, видеохостинги, оппозиционные блоги и форумы - это то, что нам оставили специально, - убежден политолог, вице-президент Российской ассоциации по связям с общественностью (РАСО) Евгений Минченко. - В Сети налицо намеренная минимализация цензуры". "Государственные службы не могут полностью контролировать Сеть, зато могут влиять", - соглашается вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин.

По мнению политологов, власть в целом устраивает сложившаяся в Сети ситуация, несмотря на предпринимаемые время от времени попытки ее зарегулировать. Они, кстати, достигают своей цели: взбадривают сетевое сообщество, оживляют дискуссии, заставляют тех, чья оппозиционная деятельность осуществляется посредством клавиатуры и мыши, поверить, что они делают важное дело. Евгений Минченко полагает, что Сеть дает возможность недовольным членам общества (а чем-то недоволен время от времени бывает каждый из нас) выпустить пар. А заодно власть всегда может потрафить западному общественному мнению и политикам: мол, смотрите, у нас есть территория свободы, свободные медиа, активные блоггеры. "Режим не желает выглядеть авторитарным, - полагает Алексей Макаркин. - Мы же не КНДР, не Белоруссия и не Венесуэла. Нельзя пойти на третий срок и нельзя перекрыть Интернет. Это проблема политической свободы, что значимо для партнеров российских властей по G-8". Тем более что, как правило, дискуссии на политических сайтах и форумах не опасны, они не сопровождаются серьезными протестными действиями в реальности; Интернет - не средство координации протеста, а место для самовыражения.

Между тем свободный Интернет важен для очень заметной части среднего класса. "Многие там просто живут", - отмечает Алексей Макаркин. Введение прямой сетевой цензуры будет воспринято негативно, вызовет активное недовольство. Причем не столько у радикалов, которые и так все время недовольны властью, но и у вполне лояльных людей. Лояльных, пока им не мешают жить так, как они хотят. "ЖЖ и видеохостинги - часть их прайвеси, государственные перегибы гарантированно вызовут раздражение", - уверен эксперт.

Взамен властям приходится терпеть недовольство той части российского общества, которая не слишком привязана к компьютерам и сетевой коммуникации. Это в основном пенсионеры и бюджетники - те, кто ходит на избирательные участки и отдает свои голоса за "Единую Россию" и ее кандидатов. Упреки традиционные: в Сети порнография, игры, которые затягивают детей и подростков, а также сетевая преступность и хакеры. Недаром отечественный сегмент Всемирной паутины часто именуют помойкой.

Приходится терпеть и неожиданные прорывы через Сеть, подобные истории майора Дымовского. Схожие действия были и раньше, до появления ресурсов, куда можно выкладывать ролики. Например, раздраженные корпоративным идиотизмом работники обожают выкладывать на различных форумах (или у себя в ЖЖ) подборки высказываний начальства, какие-то вопиющие примеры, документы внутреннего распорядка. По мнению сетевых специалистов, такое будет происходить в разных отраслях деятельности все чаще и чаще.

КОНТРОЛЬ, ВЛИЯНИЕ И САМОЦЕНЗУРА

Если власть не может контролировать сетевую активность, то может на нее влиять, убеждены эксперты. При этом методы технического давления - блокирование сайтов, удаление информации, давление на компанию-провайдера наименее эффективны. В ответ можно разместить ресурс или ролик на зарубежном сервере, видеохостинге, сменить название сайта или доменную зону. Так, благодаря подобным уловкам много лет существует сайт и форум наркоманов, где они обмениваются впечатлениями и рецептами, назначают встречи, виртуально хоронят умерших товарищей. ФСКН и МВД прекрасно осведомлены о существовании ресурса, но ничего с ним сделать не могут. Можно, в конце концов, добиться правды в суде: так, по словам Евгения Минченко, удалось отстоять популярный на Урале сетевой ресурс http://www.ura.ru от посягательств недавно уволенных замов полпреда в УрФО. "Дошло до Высшего арбитражного суда, но отстояли", - гордится эксперт. Гораздо удобнее и результативнее влиять на людей в Интернете при помощи активных кампаний и поддержки своих блоггеров и форумов, убежден Алексей Макаркин. В пример он приводит ритуальные выступления оппозиции по поводу "кровавого режима", имевшие реальные причины - давление на оппозиционеров со стороны силовых структур. Власти при помощи лояльных блоггеров абсурдировали изначально здоровую критику, создав "кровавую гэбню". И вот уже почти никто не воспринимает всерьез инвективы правозащитников.

Второй важнейший инструмент влияния власти на Интернет в России - самоцензура сетевых журналистов, редакторов и владельцев ресурсов. Притом они часто чистят форумы, блоги и т.д., исходя не столько из буквы закона, сколько из собственных ощущений. Так, недавно разразился скандал: в одной из конференций популярного сайта http://www.auto.ru владелец удалил ветку, где водители обсуждали "блатные" машины с мигалками и спецномерами, а также совершенные ими нарушения на дорогах. Пользователи ресурса выкладывали фото таких машин, сообща выясняли, кто на них ездит. Иногда такое общественное расследование приносило удивительные результаты: номера МВД или правительства обнаруживались на машине директора рынка и т.д. Владелец ресурса прикрыл ветку целиком, не вдаваясь в обсуждения.

"Самоцензура - на первом месте, специально обученные сотрудники госслужб - на втором", - подтверждает Евгений Минченко. "Это связано с тем, что владельцы и сотрудники сетевых ресурсов считают свою сферу коммерческой, - уверен Алексей Макаркин. - Они не политические агитаторы, они стремятся отсечь все, что угрожает бизнесу". Случаи, когда за публикации на форумах влетало собственникам, были. Так что менеджеры и собственники не хотят проблем, они идут по пути минимизации рисков. "Только это уже не самоцензура, - возражает либеральный политолог Дмитрий Орешкин. - Это, скорее, цензура внешняя, основанная на страхе: я не пишу, потому что боюсь".
Эксперты затрудняются предсказать, чем и когда закончится свобода Интернета. Многие считают, что рано или поздно власть прикрутит гайки и в Сети. "Еще год или два будет продолжаться эта либерализация, учитывая то, что Дмитрий Медведев - сам блоггер и фанат Интернета", - утверждает Евгений Минченко. "Дело не в Медведеве, дело в Западе - свобода Интернета сохранится до тех пор, пока России нужно будет поддерживать имидж цивилизованной страны", - рассуждает Алексей Макаркин. А Дмитрий Орешкин полагает, что власти обязательно будут и дальше пытаться контролировать Интернет: необходимо постоянное информационное обеспечение, внушающее гражданам, что вертикаль работает.

Пока существующая ситуация устраивает всех. Эксперты полагают, что по крайней мере до 2012 года (а то и до Олимпиады) статус-кво будет сохраняться. Резко развернуть ситуацию может только форс-мажор. Например, серьезный рост киберпреступности: сейчас она еще экзотична для России, но Западная Европа уже страдает от постоянных атак на банки и попыток взлома охранных систем. МВД не гарантирует, что отечественный криминалитет не освоит все, что умеют немецкие или британские подростки. Кроме того, побудить власть к замораживанию интернет-свободы может слив в Сеть чего-то очень нежелательного - например, информации о личной жизни или финансовых делах президента, премьера или членов их семей. В этом случае эксперты "Профиля" не исключают и возведения виртуального железного занавеса по китайскому варианту.