Для кого \"Суды будут гуманнее...\"?

В течение минувшей весенней сессии депутаты рассмотрели и приняли ряд инициированных президентом законопроектов, направленных на реформирование судебной системы. Окончательно был принят закон, позволяющий людям, пострадавшим в результате затягивания судебных процессов, претендовать на компенсацию, и закон о применении альтернативных мер пресечения в виде домашних арестов и залога. Этот же пакет документов предлагает и ряд гуманных поправок в уголовный кодекс: отныне в качестве наказаний за ненасильственные преступления даже средней тяжести чаще будут применяться такие виды наказаний, как штрафы и принудительные работы.

Подробно об этих документах ER.RU рассказал член комитета Госдумы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Дмитрий Вяткин. По его словам, закон о компенсациях необходим, он вводится, чтобы дать возможность гражданам получать возмещение в случае неправомерного затягивания рассмотрения их дел или неисполнения решения судов по их делам. «Сейчас люди вынуждены прибегать к защите своих прав, требовать компенсацию через Европейский суд по правам человека. Для нас, как для серьезной независимой страны, неприемлемо, когда некий международный судебный орган решает проблемы наших граждан, а сами мы не можем с этим разобраться», – заявил Вяткин.

Заместитель председателя Конституционного Суда РФ в отставке, советник Конституционного Суда РФ, заслуженный юрист РФ Тамара Морщакова в целом согласилась с депутатом: она считает, что закон очень правильный. Однако у нее есть определенные опасения насчет его адекватной реализации. «Если закон будет применяться адекватно, и если финансовые институты не будут строить препятствий возмещению ущерба за судебную волокиту, то количество жалоб россиян в Страсбургский суд может сократиться».

Член общественной палаты Вячеслав Гриб также считает введение компенсаций за судебную волокиту «разумным». По его словам, суды должны не только принимать верные решения, но и делать это вовремя: «Судебное решение, вынесенное через годы, теряет смысл. Человек обращается в суд, чтобы восстановить свои права, если это не делается вовремя, значит, эффективную защиту он не получил. Суд, конечно, должен рассудить - скорого суда быть не должно, но когда процессы идут годами, отчасти теряется смысл правосудия, ведь суд должен не только правильно, но и своевременно принять решение».

Согласны комментаторы ER.RU и с необходимостью законодательных поправок, направленных на гуманизацию судопроизводства и наказаний за нетяжкие преступления.

«Было решено, что нецелесообразно сажать в СИЗО предпринимателей каждый раз, когда им предъявляется какое-то обвинение. Это глупо, неправильно, несправедливо для людей, в отношении которых презумпция невиновности еще не опровергнута. Важно это и с точки зрения тяжелых экономических последствий: если в СИЗО сажают руководителя производства – предприятие останавливается, и страна несет убытки», - считает госпожа Морщакова.

С тем, что заключение под стражу необходимо применять как можно реже, согласен и господин Гриб, убежденный, что залог и домашний арест – это весьма действенная мера пресечения, которой не стоит пренебрегать: «Если человек украл на 100 тысяч рублей, то для него будет разумным залог в 1 миллион рублей или полмиллиона рублей. Может быть, кто-то и сбежит, но мы должны помнить, что большинство – не очень богаты, и для них залог может стать реальным сдерживающим фактором. Что касается домашнего ареста, то мы должны максимально уйти от заключения людей под стражу, потому что содержание в СИЗО – это уже наказание и его нужно применять в исключительных случаях».

Депутат Вяткин считает, что гуманизаторский законопроект – это следствие естественного развития судебной системы в РФ: «Жизнь меняется, меняются общественные отношения, которые необходимо защищать. То, что раньше было общественно опасным, сейчас таковым не признается. Необходимо, с одной стороны, больше применять те наказания, которые не связаны с лишением свободы, с другой – ограничить людей от возможного чрезмерного воздействия со стороны правоохранительных органов на стадии судопроизводства. По многим экономическим статьям аресты более не будут применяться. Что касается принудительных работ – такой вид наказания очень важен. Например, суд решает, что оснований отправить человека в места лишения свободы нет, но и штраф с него не возьмешь, потому что у него нет денег, он не работает нигде. В таком случае и было бы эффективным применять такие наказания».

Однако опасения относительно применения этих более гуманных мер все-таки есть. По словам госпожи Морщаковой, уже были случаи, когда судье не позволяли отказывать в аресте предпринимателя, обвиняемого исключительно по экономическим статьям. «Уже есть определенные искажения этого закона. Мне известно о случае, когда в Астрахани судью, отказавшегося арестовывать предпринимателя, лишили статуса», - рассказала юрист.

Кроме того, в течение весенней сессии депутаты обсудили, однако пока окончательно не одобрили, и ряд других законодательных инициатив, направленных на совершенствование судебной системы.

Речь идет о предложении создать апелляционные инстанции при судах общей юрисдикции и о введении такой профессии, как медиатор – то есть человек, который может во внесудебном порядке помочь урегулировать гражданский спор.

Господин Вяткин считает, что закон о дополнительных апелляционных инстанциях буквально революционен, потому что наконец-то меняет российскую систему судов общей юрисдикции, которая пока остается в том виде, в каком она была при СССР.

«Революционный законопроект, потому что система судов общей юрисдикции остается неизменной с советских времен, в отличие от нормальной системы арбитражных судов, которые раньше вообще судами не назывались. Таким образом, сейчас по разным категориям дел существует разное количество инстанций - это совсем неправильно. Должна произойти унификация порядка рассмотрения дел в арбитражных судах и судах общей юрисдикции, что собственно и предлагается. Об этом говорится давно, и этот закон долгожданный. Все стороны получат возможность на пересмотр дел от и до, что очень важно. Добавление новой инстанции дает возможность усилить качество принимаемых решений», - убежден депутат.

Полностью с ним согласен и господин Гриб, который констатировал, что, по сегодняшним законам, полноценного права на обжалование судебных приговоров у осужденных нет. Благодаря апелляционным инстанциям такое право у них появится: «Нужно кричать «ура». Это прорыв. Апелляционные суды есть во всех цивилизованных странах мира, а их отсутствие – это грубейшее нарушение прав людей на свою защиту. Я очень приветствую этот закон».

По словам Морщаковой, при нынешнем законодательстве конституционное право осужденных на полный пересмотр их дел, фактически, не соблюдается, потому что суды высшей инстанции, в которые могут обратиться осужденные за апелляцией не могут исследовать доказательства так, как суды первой инстанции.

«Это необходимый закон. Если его не будет – мы не отвечаем требованиям международной конвенции. Остается лишь вопрос, как будет организована апелляционная инстанция. Похоже, что, согласно закону «О судах общей юрисдикции», просто кассационные инстанции, которые были в судах субъектов, в Мосгорсуде или в каком-нибудь высшем республиканском суде просто эти инстанции переименуют в апелляцию, это, конечно, эффекта никакого не даст», - опасается экс-судья.

Не очень доверяет Морщакова и предлагаемому введению института медиаторов, т.е. посредников, которые помогают людям решить их разногласия по гражданским делам в досудебном или внесудебном порядке.

«Главное, чтобы этот закон не слишком сильно ограничивал свободу сторон договариваться, а такая опасность есть. Согласно документу, человек, который предлагает мирное урегулирование с помощью медиатора, должен в этом предложении изложить правовые последствия возможного в будущем соглашения. Это совсем неадекватно. Наши законодатели склонны все ставить в какие-то рамки и требовать от участников дисциплинарных мер и решений», - полагает экс-судья. Тем не менее, госпожа Морщакова считает, что этот закон необходим, чтобы согласовать внесудебное разбирательство с судебными процедурами. «Чтобы суд мог приостановить производство, пока не будет достигнуто соглашение. Или чтобы можно было отказаться от обращения в суд, дожидаясь мирного урегулирования», - полагает юрист.

В том, что введение института медиаторов необходимо, убежден и господин Вяткин. По его словам, впервые такой институт возник еще в 1970-х годах в странах Западной Европы, в США, Великобритании, и сейчас активно используются в Китае, Индии, Израиле и других странах мира.

«Две стороны в споре, который передан в суд или еще не передан, могут добровольно выбрать себе посредника, который не является представителем какой-либо из сторон, и он должен помочь им прийти к гражданско-правовой сделке. Медиатор сам никакого решения не принимает, он лишь помогает сторонам договориться. Медиатор может заниматься этим профессионально или не профессионально, за деньги или бесплатно, - поясняет законодатель и тут же приводит пример: - Семейный спор о разделе имущества при расторжении брака. Суд не может, как в советские времена, разменять жилплощадь: из двухкомнатной квартиры сделать две однокомнатные. Сейчас суд может лишь определить доли каждого из супругов, но разъехаться они должны самостоятельно. В такой ситуации стороны могут попросить своего общего родственника помочь договориться. Они пишут ходатайство в суд, чтобы приостановить разбирательство по их делу для проведения медиативных процедур. В итоге, они приходят к соглашению, устанавливают сроки его исполнения, благодарят посредника, вот и все. И при этом посредник совершенно не обязательно должен быть профессиональным – он просто может быть авторитетным для обеих сторон человеком».

Более философски к этому вопросу подошел господин Гриб: «Многие споры можно и нужно решать вне суда. Тут мы идем по европейскому пути. Порой людям нужен не судья, а конфликтолог, он старается, чтобы выиграли обе стороны».