От голода Россию спасла Советская власть

1. Из истории вопроса

Голод в царской России – явление регулярное, повторяющееся с давних времен. «Бог насылал на нашу землю глад, народ завыл в мученьях погибая…». Это о временах правления Бориса Годунова у А.С. Пушкина, конкретнее, о голоде 1602-1604 годов. Вот как описывает его интернет-энциклопедия «Википедия»: «В 1601 шли долгие дожди, а затем грянули ранние морозы и, по словам современника, «поби мраз сильный всяк труд дел человеческих в полех». В следующем году неурожай повторился. В стране начался голод, продолжавшийся три года. Цена хлеба увеличилась в 100 раз. Борис запрещал продавать хлеб дороже определённого предела, даже прибегая к преследованиям тех, кто взвинчивал цены, но успеха не добился. Стремясь помочь голодающим, он не жалел средств, широко раздавая беднякам деньги. Но хлеб дорожал, а деньги теряли цену. Борис приказал открыть для голодающих царские амбары. Однако даже их запасов не хватало на всех голодных, тем более, что узнав о раздаче, люди со всех концов страны потянулись в Москву, бросив те скудные запасы, которые всё же имелись у них дома. Около 127 тыс. человек, умерших от голода, было похоронено в Москве, а хоронить успевали не всех. Появились случаи людоедства. Люди начинали думать, что это — кара Божья. Возникало убеждение, что царствование Бориса не благословляется».

«Известный исследователь голода профессор Лешков насчитал, что с начала XI до конца XVI века на каждое столетие приходилось по 8 неурожаев, которые повторялись через каждые 13 лет, вызывая иногда жестокий голод (особенно в 1024, 1070, 1092, 1128, 1215, 1230—1231, 1279, 1309, 1332, 1422, 1442, 1512, 1553, 1557 и 1570 годах). Причины их были те же, как и в новейшее время: засуха, избыток дождей, ранние морозы, «прузи» (саранча) и т.д.

XVII столетие открылось страшным голодом при Борисе Годунове в 1601 и 1602 годах. Вновь разразился голод в 1608, 1630 и 1636 годах. Из множества неурожаев, постигших Россию в царствование Алексея Михайловича, неурожай 1650 года вызвал бунт в Пскове, усмирённый без содействия вооружённой силы: царь созвал земский собор, который послал в этот город своих представителей. В общем, число неурожаев и голодовок в течение XVII, XVIII и XIX столетий увеличивается. В XVIII столетии было 34 неурожая, а в течение XIX столетия лишь до 1854 года их было 35.

В 1842 году правительством было констатировано, что неурожаи повторяются через каждые 6—7 лет, продолжаясь по два года кряду. За вторую половину XIX столетия особою жестокостью отличались голода, порождённые неурожаями 1873, 1880 и 1883 года. В 1891—1892 году голодом были постигнуты 16 губерний Европейской России и губерния Тобольская с населением в 35 миллионов; особенно тогда пострадали Воронежская, Нижегородская, Казанская, Самарская, Тамбовская губернии. В Поволжье от катастрофического голода пострадали восточные области чернозёмной зоны — 20 губерний с 40-миллионным крестьянским населением. В менее обширном районе, но не с меньшей интенсивностью бедствия голод повторился и в 1892—1893 годах.

Особенно сильные вспышки голода приводили к тому, что в неурожайные годы народ прибегал к употреблению суррогатов. В 1121 году в Новгороде «ядяху люди лист липов, кору берёзовую, а инии мох, конину». Также было и в 1214—1215 году, а в 1230—1231 году «инии простая чадь резаху люди живые и ядяху, а инии мёртвые мяса и трупие обрезаече ядяху, а другие конину, псину, кошки». Особенно распространено было употребление суррогатов в злосчастные 1601—1602 года, когда ели солому, сено, собак, кошек, мышей, всякую падаль, такую мерзость, что, как говорит летописец, «писать недостойно». Во время голода в Нижегородской губернии в 1734—1735 годах крестьяне питались гнилою дубовой корою, ели дубовые жёлуди и т. п.».

2. Лев Толстой – свидетель и очевидец

В 19 веке царское правительство предпринимало меры по борьбе с голодом, но усилия власти не давали нужного результата, и со второй половины 19 века она все чаще прибегала к помощи общественности. «Работа на голоде» стала делом чести для русской интеллигенции. Не однократно принимал в ней участие и Лев Николаевич Толстой, столетие со дня смерти которого просвещенный мир будет отмечать 20 ноября этого года, в то время, когда его творчество, наблюдения и мысли стали весьма актуальными для нынешних поколений, живущих в эпоху тотального кризиса столь нелюбимой великим писателем системы наживы – капитализма. Будучи по складу ума аналитиком, Лев Николаевич пытался определить причины периодически повторяющегося бедствия России - голода. Будучи художником-литератором, он оставил потрясающие описания народных лишений, в том числе в статье «О голоде», которая была переведена на английский в 1891 году Э.М. Диллоном и опубликована в 1892 году. На русском языке статья увидела свет лишь в 1954 году. Вот какие картины предстают перед нами: «Подхожу к краю деревни на этой стороне. Первая изба — не изба, а четыре каменные, серого камня, смазанные на глине стены, прикрытые потолочинами, на которых навалена картофельная ботва. Двора нет. Это жилье первой семьи. Тут же, спереди этого жилища, стоит телега, без колес, и не за двором, где обыкновенно бывает гумно, а тут же перед избой, расчищенное местечко, ток, на котором только что обмолотили и извеяли овес. Длинный мужик в лаптях лопатой и руками насыпает из вороха в плетеную севалку чисто отвеянный овес, босая баба лет 50-ти, в грязной, черной, вырванной в боку рубахе, носит эти севалки, ссыпает в телегу без колес и считает. К бабе жмется, мешая ей, в одной серой от грязи рубахе, растрепанная девочка лет семи. Мужик — кум бабе, он пришел помочь ей извеять и убрать овес. Баба — вдова, муж ее умер второй год, а сын в солдатах на осеннем ученье, невестка в избе с двумя своими малыми детьми: один грудной, на руках, другой лет двух сидит на лавке.

Весь урожай настоящего года — в овсе, который уберется весь в телегу, четверти четыре. От ржи, за посевом, остался аккуратно прибранным в пуньке мешок с лебедой, пуда в три. Ни проса, ни гречи, ни чечевицы, ни картошек не сеяли и не садили. Хлеб испекли с лебедой — такой дурной, что есть нельзя, и в нынешний день баба утром сходила побираться в деревню, верст за восемь. В деревне этой праздник, и она набрала фунтов пять кусочков без лебеды пирога, которые она показывала мне. В лукошке было набрано корок и кусочков в ладонь, фунта 4. Вот все имущество и все видимые средства пропитания.

Другая изба такая же, только немного лучше покрыта и есть дворишко. Урожай ржи такой же. Такой же мешок лебеды стоит в сенях и представляет амбары с запасами. Овса в этом дворе не сеяли, так как не было семян весной; картофелю три четверти, и есть пшена две меры. Рожь, какая осталась от выдачи на семена, баба испекла пополам с лебедой и теперь доедают».

«Народ голодает, и мы, высшие классы, очень озабочены этим и хотим помочь этому. И для этого мы заседаем, собираем комитеты, собираем деньги, покупаем хлеб и распределяем его народу.

Да отчего он и голоден? Неужели так трудно понять это? Неужели нужно или клеветать на него, как бессовестно делают одни, говоря, что народ беден оттого, что он ленив и пьяница; или обманывать самого себя, как делают другие, говоря, что народ беден только оттого, что мы не успели еще передать ему всей мудрости нашей культуры, а что мы, вот, с завтрашнего дня начнем, не утаивая ничего, передавать ему всю эту нашу мудрость, и тогда уж он перестанет быть беден; и потому нам нечего стыдиться того, что мы теперь живем на его шее,— все это для его блага?

Нам, русским, это должно быть особенно понятно. Могут не видеть этого промышленные, торговые народы, кормящиеся колониями, как англичане. Благосостояние богатых классов таких народов не находится в прямой зависимости от положения их рабочих. Но наша связь с народом так непосредственна, так очевидно то, что наше богатство обусловливается его бедностью, или его бедность нашим богатством, что нам нельзя не видеть, отчего он беден и голоден. А зная, отчего он голоден, нам очень легко найти средство насытить его.

Средство одно: не объедать его.

Неужели надо искать эти midi à quatorze heures(трудности там, где их нет), когда так все ясно и просто, особенно ясно и просто для самого народа, на шее которого мы сидим и едем? Ведь это детям можно воображать, что не лошадь их везет, а они сами едут посредством махания кнута, но нам-то, взрослым, можно, казалось бы, понять, откуда голод народа.

Народ голоден оттого, что мы слишком сыты.

Разве может не быть голоден народ, который в тех условиях, в которых он живет, то есть при тех податях, при том малоземелье, при той заброшенности и одичании, в котором его держат, должен производить всю ту страшную работу, результаты которой поглощают столицы, города и деревенские центры жизни богатых людей?

Все эти дворцы, театры, музеи, вся эта утварь, все эти богатства,— все это выработано этим самым голодающим народом, который делает все эти ненужные для него дела только потому, что он этим кормится, т. е. всегда этой вынужденной работой спасает себя от постоянно висящей над ним голодной смерти. Таково его положение всегда.

Нынешний год только вследствие неурожая показал, что струна слишком натянута. Народ всегда держится нами впроголодь. Это наше средство, чтобы заставлять его на нас работать»

3. Избавление от голода

Придя к власти, коммунисты поняли, что Россия с ее неустойчивым климатом, расположенная географически в большей своей части в северных районах с суровым климатом и проблемными почвами, может справиться с голодом только с помощью мощных крупных сельских хозяйств, в которых можно наладить оснащенное технически производство с применением достижений науки и строгой организации труда. Уже с 1918 года в стране развернулась агитация за создание коллективных хозяйств. Известно, что в то время основных видов таких хозяйств было три:

- Сельскохозяйственная коммуна, в которой обобществлялись все средства производства и велось общественное землепользование. Члены коммуны не имели своего личного подсобного хозяйства, все потребности бытового обслуживания удовлетворялись на основе коллективного хозяйства. Коммуны организовывались на бывших помещичьих и монастырских землях. Советская власть помогала коммунам, предоставляя в их пользование хозяйственные постройки, инвентарь, скот, посевной материал.

- Сельскохозяйственная артель предполагала обобществление землепользования, труда и основных средств производства. Члены сельхозартели (позднее стали называться колхозами) имели в личной собственности жилой дом и подсобное хозяйство, держали скотину, размеры личного подсобного хозяйства ограничивались уставом артели. Доходы распределялись по количеству и качеству труда в зависимости от доходов предприятия.

- Товарищество по совместной обработке земли (ТОЗ) обобществляло сельскохозяйственные земли и труд. Скот, машины, инвентарь, постройки оставались в частной собственности крестьян. Доходы распределялись не только по количеству труда, но и в зависимости от размеров паевых взносов и ценности средств производства, вложенных членом товарищества в совместное хозяйство.

Последняя форма коллективного хозяйства была наиболее распространенной в стране. В 1929 году ТОЗы составляли 60,2% всех коллективных хозяйств, коммуны 6,2%,сельскохозяйственные артели – 36,6%. За основу всеобщей коллективизации сельского хозяйства советская власть выбрала, тем не менее, последнюю форму – артели, за которой впоследствии закрепилось название колхоз. Эта форма позволяла провести не только техническую реорганизацию сельского хозяйства, но и наилучшим образом вписывалась в плановую систему советской экономики. С 1929 года после Пленума ЦК ВКП(б), принявшего постановление «Об итогах и дальнейших задачах колхозного строительства» в стране началась активная фаза коллективизации. Советской власти приходилось спешить, чтобы в кратчайшие сроки создать сельское хозяйство, способное не только предохранить страну от вспышек голода, но и обеспечить условия для масштабной и экстренной индустриализации, без которой она не могла бы сохранить свой суверенитет во враждебном окружении капиталистических стран. Мы можем убедиться в том, какая это была насущная задача, наблюдая ту борьбу против, казалось бы, ушедшей в небытие советской власти, которую развернула мировая буржуазия в период системного кризиса капиталистической системы. Уж очень не хочется удачливым представителям самого безжалостного и эгоистического строя, которым является капитализм, уходить с исторической арены. Они готовы свалить на советскую власть все беды двадцатого столетия, в том числе и периодические вспышки голода, лишь бы отвратить трудящихся от мысли создать новую цивилизацию без социальной несправедливости, без присвоения общественных богатств небольшой группой богачей. Тем не менее до создания мощных сельскохозяйственных предприятий в виде колхозов и совхозов России (позднее Советскому Союзу) пришлось пройти через испытание голодом.

Немаловажную роль в возникновении голода сыграли как природные катаклизмы (засуха, сильные морозы при отсутствии надежного снежного покрова, сильные ветры и т.п.), но и происходящие в стране и в мире политические и социальные события (мировые и гражданские войны, социальные потрясения, противостояние различных идеологий), приводившие к разрушению экономики, конфронтации, трудностям в организации государственного управления, модернизации страны. К таковым случаям можно отнести и наиболее известные вспышки голода в России в XX веке — голод в Поволжье 1921—1922 годов, вызванный продолжительной засухой и последствиями Гражданской войны. Голод 1932—1933 годов в период коллективизации, которая проходила в условиях сопротивления консервативной части российского общества при двухлетней жестокой засухе и бесснежных зимах с сильными морозами. Голод в блокадном Ленинграде (1941—1944). И, наконец, голод после Великой Отечественной войны - последний в истории Советского Союза, менее тяжелый, но все-таки ощутимый голод 1946/47 годов в южных областях страны, вызванный тяжелейшими погодными условиями, осложненными почти двухлетней разрушительной оккупацией этих мест фашистскими захватчиками.

Взятый советской властью курс на борьбу с голодом посредством создания крупных сельскохозяйственных предприятий (колхозов и совхозов), несмотря на все издержки и ошибки, о которых И.В. Сталин написал уже в марте 1930 года в знаменитой статье «Головокружение от успехов», себя оправдал. Новое сельское хозяйство оснащалось машинной техникой с соответствующей производственной и социальной инфраструктурой. В основе технического перевооружения сельского хозяйства лежало быстрое развитие сельскохозяйственного машиностроения, в особенности тракторостроения, внедрения агротехнических приемов, последних достижений сельскохозяйственной науки. К 1940 году посевы озимой пшеницы в колхозах и совхозах выросли до 14,3 млн. га по сравнению с 8,3 млн. га в самом благополучном дореволюционном 1913 году. Площадь посева всех сельскохозяйственных культур выросла с 1928 года по 1937 год на 22,3 млн. га. В том числе посевы зерновых увеличились на 12,3 млн.га. Все жившие до войны граждане Советского Союза, с которыми довелось беседовать автору этой статьи, единодушно утверждали, что в последние годы перед войной жизнь «была очень хорошей», «в стране все было».

После восстановления народного хозяйства, разрушенного в период Великой Отечественной войны, совершенного в краткие сроки, сельское хозяйство Советского Союза получило новый импульс развития. В процессе реализации четвертого пятилетнего плана восстановления и развития народного хозяйства СССР на 1946 – 1950 годы ассигнования на развитие сельского и лесного хозяйства из государственного бюджета выросли. В 1946 году они равнялись 12,9 млрд.руб., или 11,9% бюджета, в 1950 году составили уже 34 млрд.руб.,или 21,6%.

Всего за годы первой послевоенной пятилетки из государственного бюджета страны сельское и лесное хозяйство получили 115,5млрд.руб.

В целом за эти годы произведенный национальный доход вырос по сравнению с 1940 годом на 64%. С голодом в стране было покончено.

Аниме онлайн каталог