Минск : вопрос об отмене российской \"нефтяной квоты\"

Президент Белоруссии Александр Лукашенко 15 марта прибыл в Венесуэлу. Свой нынешний визит он охарактеризовал как особый, заявив, в частности, что Белоруссия сейчас переживает \"наверное, самый сложный период\". 16 марта Лукашенко и президент Венесуэлы Уго Чавес договорились о том, что Венесуэла будет ежедневно поставлять в Белоруссию 80 тысяч баррелей сырой нефти, которая будет перерабатываться на белорусских НПЗ, после чего полученные нефтепродукты планируется продавать в Европу. Ситуацию прокомментировал 17 марта для ИА REGNUM Новости главный редактор журнала \"Новая экономика\" (Минск) Сергей Шиптенко.

Обнародованные результаты переговоров следует рассматривать не столько в экономическом контексте, сколько в политическом. Белорусско-венесуэльские отношения давно стали неотъемлемым элементом пропаганды. Крупнейшим торговым партнером в Латинской Америке для Белоруссии по-прежнему остается Бразилия, а политическим - Венесуэла. Подобное тянется к подобному. И Уго Чавес, и Александр Лукашенко - талантливые политические игроки. У них много общего как в плане совпадения ряда черт психологических портретов, так и ступеней восхождения к вершинам власти. И сегодня, как верно отмечено, у каждого из них (и у каждого - по своим причинам) достаточно сложный период карьеры.

Относительно договоренностей двух лидеров по поставкам венесуэльской нефти на белорусские НПЗ можно лишь удивиться. И оснований для такой реакции несколько. Технологически Мозырский и Новополоцкий НПЗ настроены именно на российскую нефть марки \"Urals\". В ходе \"нефтяной войны\" озвучивалось много старых идей прозападной оппозиции, в частности, доктрин партии \"Белорусский народный фронт\" о диверсификации поставок энергоресурсов. На критике БНФ и откровенного прожектерства врагов России 15 лет назад Александр Лукашенко сделал политический капитал, который помог ему прийти к вершинам власти, а затем все это время ее удерживать. Среди таких идей, реанимированных в течение последних двух лет - создание \"Балто-Черноморского коллектора\", поставки ближневосточной нефти в РБ и др. Однако еще тогда экономисты убедительно доказали несостоятельность подобного рода планов. Помимо чисто транспортно-логистических издержек требовалась коренная ломка технологического процесса, \"заточенного\" под российскую нефть, поиск новых рынков сбыта совершенно новых не только по качественным, но и ценовым характеристикам продуктов.

Несомненно, иранская или венесуэльская нефть - более качественная, но и более дорогая в сравнении с закупаемой Белоруссией российской. К примеру, битум, получаемый из венесуэльской нефти, позволяет делать более качественное дорожное покрытие. Но расчеты показывают, что такой продукт белорусского производства появится не скоро и будет в разы дороже, нежели выработанный из сибирской или речицкой нефти. Он будет дороже, чем такой же, только выработанный западноевропейскими производителями.

И дело здесь не только в том, что белорусские НПЗ по глубине переработки существенно уступают французским или немецким. Дело еще и в объемах переработки, технологиях, сети сбыта и ряде других факторов. А в регионе ЦВЕ белорусский битум или мазут из венесуэльской нефти едва ли найдет потребителя. Разумеется, если такой экспорт не будет дотироваться из кармана белорусского налогоплательщика, как это имеет место быть по целому перечню белорусских товаров на рынке России и других стран.

Нидерланды закупали белорусский мазут, выработанный из российской нефти потому, что он был дешев. Продукты более глубокой переработки нефти не котировались в ЕС. Нет оснований считать, что Новополоцкий НПЗ составит конкуренцию западноевропейским производителям.

Относительно недавно белорусское правительство обсуждало планы экспансии на украинский рынок нефтепродуктов при том, что украинские НПЗ закупали ту же российскую нефть по более высокой цене, но продавали на внутреннем рынке бензин дешевле. Т.е. украинское правительство и нефтепереработчики не были внакладе, но при этом относились к отечественному потребителю более гуманно, чем в социально ориентированной рыночной Белоруссии.

На рынках Украины, Литвы и Польши белорусские нефтепродукты будут конкурентоспособны лишь в том случае, если они будут дешевле и их цена не будет поводом для антидемпинговых расследований.

Однако, если руководство Белоруссии будет продолжать нынешнюю стратегию, то в этом случае закономерно встает вопрос о сокращении российской \"нефтяной квоты\" вплоть до ее отмены. И это, очевидно, самый главный вопрос, который поставлен перед правительством России двумя президентами в Каракасе.

Добавим к этому проблему нормального функционирования российских компаний, торгующих нефтепродуктами на белорусском рынке. Сегодня ими поставлен вопрос о сворачивании бизнеса в Белоруссии. Так внутриэкономические проблемы становятся проблемами международной политики. Совершенно ясно, что российские инвесторы будут искать защиты у Владимира Путина и Дмитрия Медведева. Также напомним, что местный рынок нефти и нефтепродуктов никогда не был свободным, и конкуренция на нем, в цивилизованном понимании этого термина, здесь тоже никогда не наблюдалась.

Едва ли белорусы дождутся от правительства, которое они, несомненно, заслужили, снижения акцизов на бензин. Таковые составляют более половины от цены каждого проданного на АЗС литра. Снижение акцизов - это снижение госрасходов со всеми вытекающими отсюда последствиями как для бюрократического аппарата, так и для аффилированных с ним коммерческих структур. Как ни парадоксально, но кризис работает на госидеологию РБ. В частности, на тезисы о дебюрократизации и либерализации, на лозунги типа \"государство для народа\".