Максим Соколов: Частичная детуркменизация

День выборов 14 марта выгодно отличается от такового же дня полугодичной давности. 11 октября 2009 г. было отмечено многими чудесами и соблазнами. Дело дошло до ухода оппозиционных партий из Думы и до чрезвычайно резких претензий к ЕР и к ЦИК РФ. Ныне же и ЕР, и системная оппозиция (КПРФ, ЛДПР, СР), и ЦИК пребывают, скорее, в состоянии благости. Все довольны, все говорят о своей победе.

При этом все правы, поскольку 14 марта происходило множество выборов разного уровня. От сельских и районных до выборов мэров крупных городов и региональных заксобраний. Если избранников не ранжировать, а механически складывать, тогда вполне прав будет глава думской фракции ЕР Б.В. Грызлов, указавший, что \"Если сравнивать результаты с предыдущими аналогичными выборами, то в различных субъектах, районах, городах мы получили в 1,5, а в некоторых случаях даже в 2 раза больше голосов избирателей. И это, несмотря на то что позади тяжелый год - год последствий мирового финансового кризиса\". Оппозиция предпочитает считать не по валу, а по трендам, и тогда у нее все также получается весьма неплохо. КПРФ, которую накануне выборов загодя хоронили, вместо того добавила в результатах и закрепляется на уровне 25%, ЛДПР подтягивается к 15%, СР, совсем уже погребенная экспертами, около 10% тоже набирает.

И уж чрезвычайно значимым является успех поддержанного КПРФ новоизбранного иркутского мэра Кондрашова, набравшего 62% против 27%, полученных кандидатом от ЕР. Это не просто победа, это разгром, поскольку более привычное прежнее соотношение - свыше 60% у партии власти, в два с лишним раза меньше у оппозиции - в Иркутске оказалось перевернутым. При том, что Иркутск не самый маленький и не самый забытый Богом город, на странный выбор жителей экзотического поселения такой результат не спишешь.

Но даже и без таких резких флуктуаций - вынесем их за скобки - создается впечатление, что шок 11 октября произвел определенное действие. И демарш системной оппозиции, и рассуждения президента РФ о не совсем стерильных выборах привели к частичной стерилизации, или, если угодно, детуркменизации мартовского мероприятия. Приближение к электоральным показателям солнечной Туркмении, казавшееся неостановимым, все-таки остановилось, а кое-где даже пошло вспять. Рисовательный жанр не везде, но в многих местах все-таки поостыл.

Ведь, моделируя дальнейшее после 11 октября развитие электоральных мероприятий, эксперты рассуждали по индукции. Если при каждых новых выборах местное руководство должно улучшать результаты - а прежде наблюдалась именно такая картина, - то, улучшив показатели с относительного большинства на абсолютное, а затем с абсолютного на квалифицированное, руководителям остается последний шаг.

Перейти от квалифицированного большинства к туркменскому. Тем более что в ряде регионов оно и так к тому близко. В сформированной как раз 11 октября Московской городской думе списочное голосование дало приверженцам местного руководства квалифицированные 66%, а всего в МГД приверженцам досталось 94% мандатов. Где Москва, а где Ашхабад - особо и не разберешь. При экстраполяции таких чудесных тенденций будет отдавать не то что Ашхабадом, а как бы и не Пхеньяном. Ухудшать же прежние результаты тоже казалось невозможным - выходит, что руководитель не держит ситуацию, каковой вердикт на номенклатурном языке звучит очень мрачно.

По итогам 14 марта создается впечатление, что наверху инстинкт самосохранения все же сработал и местные руководители получили (вряд ли открытым текстом, скорее, в форме намека) тот сигнал, что мы-де прекрасно понимаем нарисованность прежних результатов, так вот, впредь не рисуйте с таким рвением, а если правдоподобные результаты окажутся несколько просевшими, немедленной каре вас никто подвергать не будет. При желании это можно изобразить даже и без слов, а исключительно на языке мимики и жеста.

Тем начальникам, которые вконец не обезумели, такой намек мог быть только приятен, потому что абсурдность дальнейшего рисования делалась очевидной почти всем и некоторая детуркменизация позволяла вздохнуть с облегчением.

Тем более что, как выяснилось, в ней нет и ничего особенно страшного. В период твердых заданий \"Все выше, и выше, и выше!\" у нас много говорилось о полуторапартийности, и при том совершенно некстати. Абсолютное и тем более квалифицированное большинство - это никакая не полуторапартийность. Имея 2/3 мандатов, а то и более, нет ни малейшей надобности вступать в коалицию с кем бы то ни было. Тогда как суть полуторапартийности - это даже не абсолютное, а относительное (но при этом устойчивое) большинство одной партии, которая, правя бессменно, тем не менее оказывается вынужденной делиться то с одним, то с другим младшим партнером. См. Первую Республику (1946-1993) в Италии. Не самый завлекательный образец, но, впрочем, и не самый ужасный. Тем более что коалиционное творчество изощряет политическую выучку. Сегодня, когда хвалить Италию команды не было и про полуторапартийность все забыли, частично детуркменизированные выборы как раз приближают нас к нравам счастливой Авзонии.