\"Мили\" и \"ярды\" непрофессионализма

Не стоит, конечно, цепляться к словам, если они вне контекста. Но направляемые на науку «мильярды» в устах вице-премьера Сергея Иванова, филолога по первому образованию, как он сам себя отрекомендовал на «правительственном часе» в Госдуме, честно говоря, резанули и слух, и разум не столько даже фонетической корявостью, сколько чиновничьим самодовольством.

ВИЦЕ-ПРЕМЬЕР был приглашён в Думу, чтобы обсудить с депутатами меры, принимаемые правительством по развитию фундаментальных и прикладных наук и использованию их достижений для развития экономики. Из перечисленных им мер можно выстроить огромный бюрократический «таунхаус», элементы которого мало отличимы друг от друга: есть департаменты и комиссии, концепции и стратегии, да дело плохо двигается. Что же касается увеличивавшихся до нынешнего года бюджетных «мильярдных» ассигнований на фундаментальную и прикладную науку, о чём заявлял С. Иванов, то львиную долю их следовало бы отнести на инфляционные издержки.

А теперь отбросим «строительные леса», возведённые правительственными чиновниками у храма науки, и убедимся, что затеянная реконструкция — всего лишь очередной этап грандиозной ломки. Прошу эксперта Госдумы по науке Владимира Бабкина пройти по следам вандалов-реформаторов, которые с начала двухтысячных годов приступили уже к системному уничтожению научно-технического комплекса России. В 2001 году была отменена льгота по НДС на ввозимое научное оборудование, затем научные учреждения лишились льгот и по налогу на имущество, и по земельному налогу. В 2004-м из закона исчезло обязательство государства о выделении на научную сферу четырёх процентов расходной части бюджета. Затем отменена государственная аккредитация научных организаций, что породило армию посредников между наукой и государством, в руках которых находились бюджетные средства. Позже государство через создание автономных учреждений попыталось стряхнуть с себя часть бремени по финансированию бюджетной сферы, в том числе и научных учреждений. В 2006—2007 годах топор «реформ» прошёлся по Российской академии наук, изменив её правовой статус и введя вместо сметного субсидиарный принцип финансирования. В 2009-м были предприняты первые попытки отъёма земель у РАН якобы под жилищное строительство. Сегодня власть намеревается располосовать всю бюджетную сферу, вытолкнув её в рынок. Эту задачу призван решить закон о так называемом совершенствовании правового положения государственных (муниципальных) учреждений.

С сожалением говорил заместитель председателя правительства С. Иванов о повсеместном дефиците инженерных кадров и огромном числе юристов, экономистов и менеджеров. К последним, впрочем, вице-премьер и сам изрядно тяготеет. Все его помыслы, сосредоточенные на привлечении частных инвестиций в научную сферу. А ведь мировой опыт показывает, что для бизнеса интересна, как правило, уже производимая продукция, которую можно технологически совершенствовать.

Свой взгляд на проблему развития фундаментальных и прикладных наук изложил коллегам-депутатам и гостям из правительства член фракции КПРФ, академик РАН, лауреат Нобелевской премии Жорес Алфёров.

Жаль, что С. Иванов, курирующий в правительстве не только науку и высокие технологии, но и связь, транспорт и оборонно-промышленный комплекс, не присутствовал во время фракционных «пятиминуток». Может быть, он смог бы пролить свет на тёмные места российско-французских переговоров по вопросу закупки нашими военными французских вертолётоносцев «Мистраль»? Именно к этим торгам привлекла внимание парламентариев член фракции КПРФ, заместитель председателя Комитета Госдумы по обороне Светлана Савицкая. Два с половиной месяца назад депутат-коммунист Олег Куликов уже выносил на рассмотрение палаты протокольное поручение о целесообразности намечаемой сделки. «Начался ползучий процесс перехода на закупки военной техники за рубежом, причём у тех, кого мы раньше называли нашими вероятными противниками», — заявила лётчик-космонавт, дважды Герой Советского Союза С. Савицкая. Она потребовала провести расследование, кто стоит за этой сделкой.

Нередко в стенах Государственной думы в разных вариациях звучит это слово — «лоббизм», что означает «тихо, в кулуарах, обстряпать дельце». Банковское, пивное, строительное… лобби — где огромные прибыли, там и соблазн, вопреки интересам общества, соорудить законодательное ложе под себя. Отчего депутатам из «Единой России» пришёлся не ко двору законопроект, внесённый Законодательным собранием Нижегородской области, где устраняются зазубрины правового механизма защиты прав «дольщиков»? Нижегородские парламентарии предлагали установить строго определённый срок подачи документов на государственную регистрацию — десять дней с момента подписания договора участия в долевом строительстве — и пени за нарушение этого срока. Положительный отзыв правительства на законопроект поступил ещё пятнадцать месяцев назад, но Комитет по финансовому рынку упорно тормозил рассмотрение законопроекта. А теперь подвёл черту: надо, конечно, искать методы воздействия на недобросовестных застройщиков, но этот законопроект, «кроме ухудшения нынешней ситуации, никакого улучшения не даст».

Вот те на! «Либо здесь какие-то общие или частные интересы, либо полный непрофессионализм, ну сейчас модно говорить «лоббизм» в стенах Государственной думы», — сделал вывод первый заместитель руководителя фракции КПРФ Сергей Решульский.

Отмахнулись «единороссы» и от очевидного общественного блага, что сулил законопроект, предоставляющий учителям право на бесплатное посещение музеев. Нашли нелепые отговорки, пересказывать которые газетной площади жалко. Словом, кто хочет решить проблему — ищет возможности, кто не хочет — причину. Депутат от Компартии, заслуженный учитель России Тамара Плетнёва горячо убеждала коллег-парламентариев поддержать законопроект. Ведь учитель, особенно сельский, сегодня в таком положении, что даже газету или журнал не может позволить себе выписать, а в музее порой и годами не бывает, говорила она. Вспомнила, кстати, Тамара Васильевна, что Госдумой второго созыва был принят закон о бесплатном посещении музеев детьми. Но драконовский 122-й закон о монетизации льгот уничтожил и тот добрый росток, чтобы лишь чертополох заполонял души.

«Единороссовский» конвейер по выбраковке законопроектов от оппозиции ни разу не дал на пленарном заседании 10 марта сбоя. Проект закона, подготовленный членом фракции КПРФ Борисом Кашиным, об ограничении пятью годами сроков полномочий членов Национального банковского совета, направляемых органами государственной власти, набрав 120 голосов «за» и ни одного «против», также отправился в архив с пометкой «отклонён».

Выступление члена Комитета Госдумы по науке и наукоёмким технологиям Жореса АЛФЁРОВА на «правительственном часе» 10 марта

ВОПРОС возрождения промышленности высоких технологий, диверсификации экономики на основе научно-технических разработок — это вопрос жизни и смерти нашего государства. Хотя финансирование науки у нас за последние годы, естественно, благодаря росту ВВП увеличилось, но оно ещё по-прежнему в несколько раз отстаёт от финансирования в советские времена, в том числе в фундаментальных исследованиях, в десятки раз отстаёт от Соединённых Штатов Америки и многих других государств.

Вообще, деление науки на прикладную и фундаментальную несколько искусственно. Мой старый, к сожалению, уже покойный, друг и товарищ, президент Британского Лондонского королевского общества Джордж Портер говорил, что вся наука — прикладная. Разница только в том, что отдельные приложения возникают быстро, а другие — через 50, 100 лет.

Нам, конечно, чрезвычайно важно смотреть, какие научно-технические разработки могут давать довольно быстрый эффект. Мы на самом деле совершенно не используем огромный научный потенциал.

Одно из немногих достижений последних двух десятилетий — то, что мы сохранили Российскую академию наук как научную структуру. И, несмотря на старение, несмотря на отток учёных, Российская академия наук, безусловно, остаётся основной научной организацией страны.

Чрезвычайно вредным, я бы сказал, безобразным является противопоставление вузов и университетов Академии наук. Да, нужно развивать науку в университетах, безусловно, имеется много хороших примеров. Я, например, согласен, что в Томске, в Сибири, сегодня хорошие достижения. Но никогда не нужно противопоставлять академию и университеты. Вузовская наука может успешно развиваться, только используя научный потенциал Академии наук.

Академия наук, её центральная часть, без региональных отделений, имеет бюджет 31 миллиард на 2010 год, он уменьшен на 3 с половиной миллиарда рублей. Если же учесть, что зарплата (а мы, естественно, вынуждены были повысить её, поскольку она была совершенно кошмарной) составляет 20 миллиардов рублей, если учесть, что нужно как-то содержать академические учреждения, то окажется, что на фундаментальные программы мы могли выделить примерно два миллиарда рублей, из которых программа фундаментальных исследований в области нанотехнологий, руководителем которой является ваш покорный слуга, составляла 250 миллионов в прошлом году и 185,5 миллиона рублей в этом году. Подписано соглашение с Роснано о научно-техническом сотрудничестве. На самом деле долгосрочная программа Роснано должна быть направлена в первую очередь не на получение быстрого коммерческого эффекта, а на наиболее перспективные научно-технические разработки, которые могут создать базу в этом направлении.

Нужно оценивать научные организации по реальным результатам. В моей области, в физике конденсированного состояния, за последние десятилетия было два крупнейших достижения, которые пошли в практику.Вообще, не рассчитывайте на возвращение российских учёных, уехавших за границу. Те, кто успешно решил там проблему, уже не приедут. Наша задача — чтобы от нас утекало меньше. А для этого нужно, чтобы наука была востребована, чтобы мы вернули престиж нашим научно-техническим исследованиям, разработкам и людям. Возрождать экономику, основанную на высоких технологиях, без научных учреждений страны, и прежде всего Российской академии наук, невозможно.