Нерусский русский: можно ли говорить \"окей\", не нарушая закон

В конце прошлого года меня пригласили выступить на заседании Общества родного языка в городе Тарту. Мне предложили рассказать о нашей языковой ситуации и языковой политике в отношении государственного языка, то есть русского. Кроме меня было еще четыре докладчика, которые говорили о языковой ситуации в Эстонии, Латвии, Финляндии и Швеции. Почти все доклады начинались с краткого описания государственный программы по развитию и поддержке соответствующих языков, рассчитанной не на год или два, а на много лет вперед (докладчики говорили по-эстонски, но мне переводили).

Мой доклад был последним, и мне пришлось начать его с фразы о том, что у нас такой программы нет, но она нам не то чтобы совсем не нужна, – нужна, но, по крайней мере, не так, как Эстонии и ее соседям. Действительно, проблемы у нас немного другие, но должен признать, что я лукавил. Просто иначе пришлось бы подробно говорить о законе о государственном языке (de facto заменяющем такую программу), а этого ужасно не хотелось. Не люблю я этот закон! В мае этого года ему исполнится пять лет, и самое лучшее, что можно о нем сказать, – это то, что он не работает. И хорошо, что не работает! А если уж совсем откровенно, то он и не может работать. В принципе. Но это, так сказать, не для печати.

Ключевыми в этом законе являются статьи 1 и 3. В первой определяется, что такое русский язык как государственный язык РФ (она так и называется), а в третьей – сферы использования государственного языка. И именно здесь возникают неразрешимые проблемы. Про статью 3 как-нибудь в другой раз. В первой же, и еще раз подчеркну – ключевой статье всего семь параграфов, из которых четыре вызывают, мягко говоря, удивление, правда, удивление разного рода.

Про четвертый и пятый мне не понятно, зачем они вообще нужны. Процитирую:

4. Государственный язык Российской Федерации является языком, способствующим взаимопониманию, укреплению межнациональных связей народов Российской Федерации в едином многонациональном государстве.
5. Защита и поддержка русского языка как государственного языка Российской Федерации способствуют приумножению и взаимообогащению духовной культуры народов Российской Федерации.

Я, наверное, совсем не понимаю людей, пишущих законы, но по жанру это, скорее, декларация добрых, очень добрых намерений, чем нечто, требующее выполнения, а я именно так представлял себе законы. Но от этих параграфов хотя бы никому не должно быть плохо, а вот два других – третий и шестой – гораздо более опасны.