Россия встаёт с архитектурных колен

Строительство «Охта центра» и снос ЦДХ: два в одном флаконе

Зачем плоскому Петербургу нос? Неужели первые лица страны ощущают себя как майор Ковалёв, который ходил, утратив главное украшение лица, прячась за платком? Но если Петербургу нужен нос, символ вертикали, то Москву вполне может украсить дом-апельсин.

Ещё во время оно (примерно в то время, когда Владимир Путин получал высшее образование) учебники политэкономии утверждали: простейший путь выхода из кризиса - вложения в инфраструктуру и строительство.

Схема элементарна. Государство изыскивает средства на новые дороги и новое жильё, вкладывается в строительство производств, этот госзаказ запускает живительную волну и в смежных отраслях.

Так получают работу смежники вроде архитекторов, инженеров, производителей цемента, кирпичей, бетона, отсюда возникает спрос и в добывающих отраслях, у людей появляются деньги на то, чтобы ходить в рестораны, покупать больше продуктов в магазинах, брать ипотечные кредиты и прочее.

Рекламодатели вновь интересуются СМИ, поскольку отдача от вложений теперь уже определённо появится. И вот именно этим экономика жива до следующего коллапса. Картина маслом.

В общественном сознании последних докризисных лет с той или иной степенью иронии (иногда и веры) утверждалась мысль: «Россия встаёт с колен». Когда руководители страны стали опять посылать советских времён постройки военную морскую технику на учения в далёкие океаны, когда наши самолёты полетели к берегам Латинской Америки, дабы произвести эффект не только на Чавеса, но и на Северную Америку, именно о возрождении былой мощи должен был подумать как отечественный обыватель, так и всё интересующееся нами человечество.

Доказать себе и всем, что мы отряхиваем порядком перепачканные коленки, должны были и громкие архитектурные проекты в столичных городах, на которые приглашались именитые западные зодчие.

Чаще всего это были Норман Фостер и Эрик ван Эгераат (докризисная практика продолжается и сейчас: к примеру, облик новой культурной столицы России - Перми - должен формировать англичанин Роберт Тавернор).

Накануне кризиса, возможно, наиболее одиозными столичными проектами считались здание «Газпром-Сити» (затем переименовано в «Охта центр» ) в Петербурге авторства лондонского архитектурного бюро RMJM и снос ЦДХ в Москве с последующим созданием на его месте дома-апельсина по проекту Нормана Фостера.

Что ж, видимо, Россия опять встаёт с колен: об этом свидетельствуют факты последних дней. Несмотря на многочисленные протесты культурной и архитектурной общественности, да и просто обычных петербуржцев, «Газпром» своей иглой, кажется, таки пронзит северное небо.

Сомнения в этом, появившиеся было в текущем году, рассеиваются на глазах. Сейчас фактически на объекте ведутся работы нулевого цикла. На территории, отведённой под строительство «Охта центра», 3 декабря начали заливать сваи-баретты.

Об этом в своём блоге написал научный сотрудник Института истории материальной культуры РАН профессор Сергей Белецкий :

«По имеющимся у меня достоверным сведениям, сегодня в центре площадки охтинского мыса, на участке, находящемся в непосредственной близости от рвов крепости Ландскрона и остающихся нераскопанными отложениями культурного слоя неолитического поселения, началась выемка грунта под заливку свай-баретт. Одновременно, согласно требованиям технологии заложения таких свай, ведётся их заливка бетонитом», - пишет Белецкий.

По мнению Белецкого, «это уже не угроза, а начало осознанного уничтожения памятников археологии Охтинского мыса, грубое нарушение закона и прямой вызов министерству культуры и Росохранкультуре».

Археолог, в частности, ссылается на протокол заседания экспертного совета по охране культурного наследия при Росохранкультуре: «Обратить внимание заказчика на недопустимость использования в ходе проведения работ на участке строительства в непосредственной близости от раскопов и законсервированных фрагментов земляных фортификационных сооружений тяжелой строительной техники в целях исключения угрозы нанесения ущерба указанному археологическому объекту».

Противники строительства намерены отстаивать свою правду в судах и у чиновников высшего уровня. Активисты движения «Синяя лента - символ защиты небесной линии СПб» отправили срочные телеграммы президенту Дмитрию Медведеву, главе Росохранкультуры Александру Кибовскому, требуя остановить работы.

Представители движения «Живой город» обратились опять же к Дмитрию Медведеву, а также к генпрокурору Юрию Чайке и министру культуры Александру Авдееву, требуя принять «незамедлительные меры по прекращению противоправной деятельности застройщика», который «фактически приступил к строительству нулевого цикла, не имея разрешения на строительство, обязательное наличие которого предусмотрено статьёй 51 Градостроительного кодекса РФ».

Но в данном случае наиболее уместной кажется восточная мудрость «собака лает, караван идёт».

В пятницу, 4 декабря, в Смольнинском суде, где представители «Яблока» и движения «Охтинская дуга» судятся с застройщиком по поводу недопустимости высотного отклонения для башни, рассматривалось ходатайство о запрете на работы по испытанию и заливке свай на площадке «Охта центра».

Суд ходатайство отклонил, мотивируя своё решение тем, что приостановить в подобном суде можно лишь действие оспариваемого правового акта, но не строительные работы, законность которых предметом иска не является.

Россия, без сомнения, встанет с колен раньше, если наш газовый монополист обзаведётся себе памятником.

Никаких небоскрёбов прежде в Питере не было - пресловутый высотный регламент. Слово «регламент» в петербургском контексте, кажется, очищается от всей шелухи позднейших наслоений и звучит во всей первозданности эпохи Петра.

Великий реформатор слово это активно использовал, называя им свои законодательные акты, направлявшие жизнь страны на новый лад.

Создав новую горизонталь русской жизни, Пётр создал плоский город, в котором чувствуешь себя как на шахматной доске. Гуляешь по нему, как пешка по полю.

В «Медном всаднике» Евгений от этого сошёл с ума. А Гоголь вот писал, что жители столицы как-то видели прогуливающимся то ли по Невскому проспекту, то ли по Таврическому саду без хозяина... нос.

Нос выдавал себя за статского советника и был потом задержан при попытке выехать дилижансом в Ригу. Что он был только нос, без прочих признаков человеческого существа, едва заметили.

А хозяин носа - коллежский асессор Ковалёв - был «кавказским коллежским асессором», то есть не настоящим, по сути, потому что служба на Кавказе была даже не год за два...

Но предпочитал говорить асессор Ковалёв, что он майор. Это примерно одно и то же, но армейский чин престижней. Врал ведь Ковалёв, по большому счёту...

Ещё Ковалёв покупал орденскую ленточку, хоть не был кавалером никакого ордена.

По сути, история газпромовского небоскрёба - история того же самого носа. Начать с того, что, по мнению газпромовских начальников, небоскрёб этот (читай: нос) - символ современной России и её экономических достижений, ну и, само собой подразумевается, «Газпрома» как источника достижений.

Оно и понятно: нет небоскреба - нет и достижений. Куда России без такого носа? Страна же встаёт с колен...

Недавно у Отара Иоселиани спросили, почему западные чиновники, политики умеют делать красивое лицо, а наши не умеют: вот вызволили из застенок «Талибана» какую-нибудь американскую журналистку, и Буш (или Обама, не важно) её в Америке встречает, в самом аэропорту, ручкается с ней, обнимает по-отечески.

И пускай рейтинг у Буша ниже плинтуса, но лицо красивое он сделает всё равно. Отар Иоселиани остроумно, а может, даже и мудро ответил: «Чтобы сделать красивое лицо, надо сначала, чтобы было хоть какое-то собственное».

Зачем плоскому Петербургу нос? Неужели первые лица страны ощущают себя как майор Ковалёв, который ходил, утратив главное украшение лица, прячась за платком?

Но если Петербургу нужен нос, символ вертикали, то Москву вполне может украсить дом-апельсин. Председатель правительства РФ Владимир Путин подписал распоряжение, предусматривающее снос здания Центрального дома художника и передачу территории правительству Москвы под новое строительство.

Сообщение о подписании распоряжения № 1796-р, датированное 28 ноября, появилось на днях на сайте правительства РФ.

Честно говоря, казалось уже, что о ЦДХ забыли. Но кризис, как полагают власти, заканчивается, да и строительство чего-то нового на месте ЦДХ, несомненно, подстегнёт развитие московской экономики.

Напомним, что о сносе ЦДХ и строительстве по проекту Нормана Фостера на его месте здания в форме разрезанного на дольки апельсина впервые заговорили весной 2008 года, после демонстрации проекта в Каннах в марте 2008 года на стенде строительной и девелоперской фирмы «Интеко» (идея его родилась в голове у жены мэра Москвы Елены Батуриной, руководительницы «Интеко»).

После многочисленных протестов горожан и московских СМИ главный архитектор столицы Александр Кузьмин заявил, что инвестора на площадку может выявить только конкурс и об участии «Интеко» речь пока не идёт.

Однако более чем вероятно, что на конкурсе (предположим, что он состоится) победит именно «несуществующий» проект Фостера, автора целого ряда выдающихся из окружающего ландшафта зданий (в данном случае характеристика «выдающийся» может быть применена, кажется, наиболее верно именно в таком значении).

По словам архитектурного критика Григория Ревзина , распоряжение о сносе возникло после заседания у вице-премьера Игоря Шувалова, который занимался этими вопросами:

«На нём присутствовали участники председательской комиссии по сносу и Елена Батурина, не знаю, в каком качестве. И там шла речь именно о возращении к проекту «Апельсин», который был год назад оставлен в связи с кризисом».

Так что, возможно, на улице Лужкова ещё продолжается праздник, что, конечно, удивительно, учитывая хотя бы скандалы на минувших московских выборах.

Что же, будет хорошо, если Россия всё-таки встанет с колен, построит новые военные корабли (пусть и по лицензии французских производителей), возведёт новые здания (бог с ним, что ужасные: ломать, в конце концов, не строить, так что шанс избавиться и от «Охта центра», и от какого-нибудь «Апельсина» у нас никто не отнимет).

Но почему власти делают свои дела так наплевательски по отношению к обществу, которому не нужны никакие новые доминанты, никакие новые символы?

Те, кто способен воспринимать архитектуру через её символику, вряд ли видят за риторикой нынешней власти реальный, а не метафорический подъём.

Какие достижения должны закрепить эти символы? Впрочем, на дворе по-прежнему постмодернистская эпоха, симулякры в чести. Мифические достижения увековечиваются нелепыми символами.

А за ними пустота. Но это уже лирика.

Лишь бы экономика заработала.