В Молодежном театре спели мюзикл \"Алые паруса\"

На сцене ни деревеньки, где живет Ассоль, ни замка, где вырос капитан Грей. Ни лодок, ни трактира, ни леса. Есть лишь большой выгнутый кусок металла -- он при необходимости превращается в борт корабля, в стену пивнушки, башню маяка и даже в могилу (в открывающийся люк опустят тело Мэри, жены Лонгрена, которой не суждено было дождаться возвращения мужа из плавания). Лес и ручей, торжественный замок со старой картиной, повлиявшей на воображение мальчика, были очень важны для Александра Грина, но главный режиссер РАМТа Алексей Бородин (при помощи оформившего спектакль Станислава Бенедиктова) рассказывает незнакомый нам с детства сюжет. Он ставит мюзикл, сочиненный Максимом Дунаевским на либретто Михаила Бартенева и Андрея Усачева, а это совсем другая история.

Сказка Александра Грина отчаянно, восхитительно прямолинейна: две нерушимые линии, жизни Ассоль и Грея, летят навстречу друг другу и наконец встречаются; другие люди вокруг присутствуют, но существенного значения не имеют. В буйное, голодное и страшное время писатель придумал гигантское, фантастическое обещание бескомпромиссного счастья; трудно представить себе более цельный мир, чем гриновский. В сегодняшнем же спектакле отражен мир сегодняшний -- раздерганный, неровный, бликующий.

Подробно прорисованы «силы зла», в которых есть и некоторое обаяние, чего совсем быть не могло у Грина. Целиком придумана некая содержательница притона, что приглашает Ассоль поработать (быть может, петь -- у девушки по сюжету дивный голос, и Рамиля Искандер поет действительно замечательно). Бандерша (изящная, змееподобная, блистательная Мария Рыщенкова) появляется с компанией зататуированных вдрызг мужиков на мотоциклах, и они выдают отличный хор («Это кто там сказал -- страх?/ Это кто там сказал -- стыд?/ Надо жить, пока не устал,/ И любить, пока не остыл»). Много сцен у Меннерса-младшего (Денис Баландин) -- ему придумана нервная, взъерошенная любовь к Ассоль: сын трактирщика, погубившего мать девушки и погибшего не без помощи ее отца, пытается заставить героиню выйти за него замуж, и дико, отчаянно ревнует к придуманному когда-то сказочником капитану. Чувство его совершенно безнадежно -- невозможно соперничать с мифом, и от этой безнадежности парень, готовый вполне на шантаж (вытащу твоего отца из тюрьмы, если выйдешь за меня), произносит слова, заставляющие заполненный старшеклассницами зал весьма ему сочувствовать, -- мол, куплю весь шелк в округе, сделаю паруса, и -- апофеоз -- «если хочешь, зови меня Греем».

Надо сказать, что текст в мюзикле вообще качественный, то есть не то чтобы совсем без словесных «заносов» (бодрый хор моряков: «Эй, мореплаватель,/ Добро пожаловать,/ Море вместительно», при этом не подразумевается, кажется, что оно вместит всех утопленников), но в нем есть и смысл, и психология, и игра, что не так часто случается в наших шоу. А вот со структурой все не так ладно: например, в сюжет втиснут совершенно туда не вписывающийся священник, и роль эта, доставшаяся Владиславу Погибе, неприкаянно торчит посреди спектакля. Ходит человек с гигантским крестом на груди, восклицает: «Господи помилуй» и, видимо, переживает некий душевный кризис, в какой-то момент заявляя Ассоль, что «пусты его небеса». Получая в ответ испуганный вопрос: кто же будет теперь крестить людей и провожать их в последний путь? Какая-то совсем отдельная история.

Ассоль в этих «Алых парусах» -- этакая маленькая разбойница. Дыбом стоящая роскошная темная шевелюра, косое платьице, сверху намотана драная сеть, вся -- локти и коленки. В этом есть логика: такому Грею, что нарисован в этом спектакле (почти эпизодическая, возникающая лишь в финале роль выдана Александру Рагулину), только такое чудо и нужно. У Грина капитан был деятелен, он менял мир и любовался им, и девушка ему нужна была тихая. В спектакле Бородина на сушу сходит усталый человек, почти разуверившийся в чудесах, и появление Ассоль его встряхивает, бедовая ее песенка (встречаются они вовсе не в лесу, а в том шалмане, куда девушка пришла по приглашению бандерши, а капитан, видимо, по общей моряцкой привычке посещать девиц для отдохновения) что-то в нем меняет.

Но, рассказав про удачи спектакля, было бы нечестно не упомянуть про самую большую его проблему. Проблема этого мюзикла -- в музыке, точнее, в ее исполнении. Слушать с удовольствием можно лишь Ассоль -- Рамилю Искандер. Что касается других персонажей -- кто-то в рамках технической нормы (Меннерс-младший), а кто трудновыносим (отец Ассоль, к примеру). Понятно, что на сцене работают драматические актеры, а не певцы, но все же режущая ухо нестройность хора вполне могла быть ликвидирована прицельными музыкальными занятиями. Будем надеяться, что театр их для своих актеров еще организует.