Журналист обязан думать о последствиях

К сожалению, сама профессия журналиста на переломе эпох сводится к успешной мистификации потребителя нашей продукции. Успех журналистской профессии стал обозначаться не уровнем ее реального влияния на происходящее в обществе, а уровнем ее интегрированности в пропагандистские задачи.

Стюардесса на киевском рейсе \"Аэфрофлота\" предложила мне субботнее издание \"Российской газеты\". Я отношусь к \"Российской газете\" как к правильно сделанному официозу, но вряд ли могу отнести себя к ее преданным читателям.

Даже когда \"Российская\" была символом новой прессы и ельцинского Верховного Совета РСФСР, я как-то не увлекался ее текстами: официальная газета все-таки может рассчитывать на специфическую аудиторию, даже когда пишет правду. И уж наверняка может рассчитывать на очень специфическую аудиторию, если озабочена скорее созданием реальности, приятной для власти.

Так что самолет - это редкий шанс узнать, о чем думают коллеги из \"Российской газеты\". На этот раз меня привлекло настоящее леденящее душу расследование: журналисты из официоза смогли узнать, чем занимаются в редакции неназванного \"желтого\" издания - из писем некого молодого человека, решившего научиться мастерству в популярном таблоиде. Вывод редакции неутешителен: это - не журналистика. Это - смерть души.

Я не принадлежу к поклонникам и уж тем более к читателям бульварных газет. Но в отличие от журналистов \"Российской газеты\" понимаю, что журналистика бывает разной - солидной и \"желтой\" в том числе. Меня лично не пугает, что у моего соседа другие жизненные интересы, а соседка проводит досуг за чтением таблоида или просмотром очередной телепрограммы \"из жизни звезд\".

Но я знаю еще одну простую истину - журналистика не может быть лживой. И поэтому меня всегда поражает, когда морали начинают учить люди, сами же эту мораль и разрушающие.

Я не знаю, что хуже - искать сомнительные сенсации у подъездов знаменитых артистов или рассказывать только что уволенному с работы читателю, как замечательно жить, какие большие планы у президента и премьер-министра, как все дружно выходят из кризиса, в который, в общем-то, и не заходили.

Хотя во втором случае мера ответственности гораздо, гораздо больше. Потому что человек должен реалистично относиться к тому, что происходит у него дома.

Знать правду о происходящем, представлять себе реальный уровень проблем, не считать, что за него все решат другие \"взрослые\" дяди, не читающие \"Российской газеты\" и других официозов, зато рассказывающие, как и о чем нужно писать. Конечно, солгать человеку относительно личной жизни его любимого исполнителя - это плохо. Но солгать ему относительно честности проведенных выборов - неизмеримо хуже. Потому что в первом случае мы наблюдаем банальный обман читателя, а во втором - развращение гражданина.

К сожалению, сама профессия журналиста на переломе эпох сводится к успешной мистификации потребителя нашей продукции. Успех журналистской профессии стал обозначаться не уровнем ее реального влияния на происходящее в обществе, а уровнем ее интегрированности в пропагандистские задачи. Если журналист \"свой\", то он обязательно поймет, как говорить и писать правильно. Чтобы было приятно стране и партии.

Но журналист тем и отличается от читателя и зрителя, что обязан думать о последствиях своей мистификаторской деятельности. В последние советские годы - бывшие для меня одновременно и студенческими - мне приходилось наблюдать за агонией великой пропагандистской империи газеты \"Правда\". Ее журналисты тоже были уверены, что все делают правильно - и доказательством тому были квартиры, пайки и неплохие заработки. А потом меняющийся мир внезапно всей своей тяжестью обрушился на них - и на их изумленных читателей...