Обреченный скорый

Прошла неделя с крушения "Невского экспресса"

За это время нашлись "пропавшие без вести" - слава богу, в большинстве своем живые. Похоронены погибшие. Залатано железнодорожное полотно, по которому вновь мчат скорые поезда. Но вопросы остались. Корреспондент "Недели" Андрей Коц, посетив место трагедии и пообщавшись с участниками спасательной операции, постарался ответить на некоторые из них.

Может, теракта и не было?

Офис главы администрации сельского валдайского поселения Недикса Мхитаряна находится в селе Лыкошино, одном из двух ближайших к месту подрыва населенных пунктов. Он выехал к "Невскому экспрессу", как только узнал о крушении.

"Тем вечером я сидел дома, работал на компьютере. Услышал взрыв. Буквально через минуту знакомый звонит: "У нас крушение поезда". Тут же "сел" на телефон, набрал начальника ЛИУ-3, колонии строгого режима, расположенной неподалеку от нашего села. Там по тревоге собрали весь личный состав медработников, отправили к месту крушения. Сам сел в машину, поехал к железной дороге. Еле добрались, "десятка" на дороге завязла, пришлось ее тросом вытаскивать. Добрались на место, темно, хоть глаз выколи. Лежат вагоны, вокруг люди бродят. Мы с коллегами побежали к ближайшему вагону, а дальше все как в быстрой съемке. Подхватываем ближайшего раненого, оттаскиваем в сторону, потом другого, третьего. Среди пассажиров оказался человек с медицинским образованием, он оказывал первую помощь. Работали и машинисты, и бортпроводники. Все, кто мог ходить, помогали. Много лыкошинцев приехали на своих машинах. В селе же большинство - железнодорожники. Это было для них делом чести.

Многих перевязывали прямо на насыпи. Раненых укладывали слева от путей, мертвых - справа. Последних было много. Страшнее в жизни зрелища не видел. Страшно и то, что обходчики этот район осматривают регулярно, но террористы оказались хитрее. Тут же затеряться легко. Поставил фугас и в лес ушел. Сейчас сотрудники спецслужб с оружием прочесывают окрестности, но толку от этого может быть мало. Те, кто устроил аварию, уже, наверное, далеко. Ну, может, улики какие-нибудь найдут. За такие преступления надо наказывать с максимальной строгостью.

Говорите, есть сомнения, был ли это теракт? У меня их нет. В последний раз обход полотна проводился 27 ноября в 13.00, обходчик Павел Малов не обнаружил ничего подозрительного. За неделю до подрыва участок дважды осматривали специальные поезда, оборудованные дефектоскопами - приборами, проверяющими целостность и состояние полотна. А заминировали пути, возможно, непосредственно перед проездом "Невского экспресса" - ведь за 40 минут до крушения этот же участок спокойно проскочил скоростной "Сапсан"...

Почему врачи прибыли на место трагедии так поздно?

Как только стало известно о трагедии, из всех окрестных населенных пунктов на место выехали десятки машин "скорой помощи". Ночью, по разбитой в хлам грязевой речке, которую и дорогой-то не назовешь. Специалисты Бологовской ЦРБ прибыли одними из первых. Рассказывает главврач Центральной районной больницы Бологого Владимир Тарасов.

"К нам в больницу поступило 26 пострадавших. Практически все в состоянии шока, "тяжелых" человек шесть. Нас оповестили о подрыве практически сразу. Тут же собрали всех врачей, вплоть до педиатров, начали готовить операционные. Был задействован весь автопарк больницы, включая машины высокой проходимости. На месте мы были уже минут через 30. Быстрее было никак, вы сами видели, что представляют собой здешние дороги. Чтобы пробраться через грязь, приходилось и толкать автомобили, и доски под колеса подкладывать. Сложность заключалась и в том, что подъехать непосредственно к месту аварии было невозможно, врачи бегом бежали от машин к месту аварии метров 500. Но добрались даже раньше МЧС. Помогали вытаскивать людей из вагонов, переносили в машины "скорой помощи". Молодцы легкораненые и непострадавшие пассажиры поезда - они здорово нам помогли.

Хорошо отработали психологи - люди были страшно подавлены морально, наши их "вытягивали" как только могли. У меня, кстати, это не первый такой случай. В 1988 году километрах в 20-30 от места нынешней аварии сошел с рельсов скоростной поезд "Аврора". Виной назвали плохое состояние железнодорожного полотна. Тогда 30 человек погибло, больше сотни раненых было. Да еще в вагонах вспыхнул пожар, многие пассажиры тогда получили ожоги. В этот раз хоть ничего не загорелось. Но все равно, случай на редкость тяжелый".

Был ли второй взрыв?

Монтер пути Юрий Гаврилов помогал восстанавливать полотно, обыскивал вагоны. Когда раздался тот самый второй взрыв, которым ранило председателя Следственного комитета при прокуратуре (СКП) Александра Бастрыкина, Юрий как раз работал на полотне. Взрывной волной у железнодорожника выбило из рук пилу-"болгарку". Сам он, к счастью, не пострадал: "Хоть меня и не задело, но трясет до сих пор".

По словам экспертов СКП, еще один заряд был заложен неподалеку от места крушения и подорван дистанционно, с сотового телефона.

К слову, мобильники на месте аварии некоторое время не работали - спецслужбы глушили сигнал специальной аппаратурой. Видимо, высокому начальству срочно потребовалось позвонить...

Надежен ли сам экспресс?

О том, что думают по поводу аварии "рулевые поездов", "Неделе" рассказал машинист Артур Нагайченко, водящий составы между двумя столицами уже восемь лет.

"Поезд "Невский экспресс" - один из лучших наших поездов. Полностью российского производства, быстрый, надежный, удобный. Безопасный. Но сами понимаете, каким бы безопасным он ни был, теракт есть теракт. В 2007 году взрыв произошел в головной части поезда, что и спасло экспресс. Вагоны по инерции "протолкнули" подорванную "голову" через опасный участок. Эта инерция и большая скорость движения не позволили поезду уйти под откос. В этот же раз подрыв произошел под последними вагонами. Взрыв "отцепил" их от основного состава. А три вагона - не весь поезд - обладают гораздо меньшей устойчивостью. Вот их и выбросило с насыпи.

Машинистов обязательно учат мерам антитеррористической деятельности. Мы должны все время "мониторить", что происходит на рельсах. Если видим у путей каких-то подозрительных людей - должны тут же сообщать либо дежурным по станциям, либо поездному диспетчеру.

Мосты и тоннели охраняются более тщательно. Участок дороги, где произошло крушение, осматривается обходчиками. После теракта 2007 года серьезно усилили безопасность на железнодорожных вокзалах. Но сами понимаете, какова протяженность железных дорог в России, не застрахован никто. А повесить на каждый столб по камере наблюдения - проблематично. Крушение "Невского экспресса" мы все воспринимаем как личную трагедию. Но что делать, надо работать. Опытные машинисты и проводники понимают, что всякое бывает. А вот молодые начинают бояться. За "Невским экспрессом" теперь уж точно закрепится дурная слава"...

Чужая беда нас не волнует?

Вот уже это точно нет. Те, кого задела эта трагедия, вели себя самоотверженно.

Механик Сергей Васильев, дежуривший в ту ночь на железнодорожной подстанции, первым бросился вытаскивать раненых.

"Сидел, следил за показаниями приборов, и тут как громыхнет! Выбежал к полотну, мама моя! Связался с начальством и побежал к рухнувшим вагонам. Страшно не было, тогда думал не о себе..."

Железнодорожники Андрей Клочко, Александр Егоров и Михаил Скотников и многие другие помогали оказывать первую помощь пассажирам, медики из лыкошинской амбулатории привезли шины и перевязочные материалы - село Лыкошино превратилось в лагерь спасателей. Непрофессиональных, но смелых и ответственных. И эта готовность местных жителей прийти на помощь спасла немало жизней.

Второй с конца вагон, сошедший с рельсов, остановился в двух десятках метров от избушки 78-летней Елены Голубевой.

"Я на железной дороге отработала 40 лет, осматривала мосты, обходила пути, помогала с ремонтом. Работала вплоть до 1986 года. В этом доме раньше была казарма железнодорожников, здесь и живу. Вот за этим столом я сидела, когда произошел взрыв. Перепугалась страшно. Из дома выходить побоялась, мало ли что!

Когда все стихло, снаружи начали страшно кричать. Выглядываю в окошко, а у меня перед домом какие-то люди с фонариками бегают. Они стали стучать в дверь. Я открыла. В дом занесли восемь человек раненых. Все в крови. Вот здесь их положили, в комнате, еще постельное белье от крови не отстирала. Врачи подъехали позже. А пока раненые друг друга перевязывали. Я им все тряпки, все лекарства, какие были, отдала. Завели в дом одну женщину молодую, она, видно, рассудком повредилась. Глаза безумные, все лицо разбито, плачет навзрыд, ничего не соображает. Усадила ее на лавку, пыталась успокоить, по голове гладила. Да все без толку.

Потом двое мужчин забежали, попросили теплую одежду, раненых на улице укрыть. Все им отдала - шубу, валенки, шарф. Потом костер на улице развели, к нему раненых относили. На улице-то холодно, а многие без курток, некоторые даже босиком.

За 40 лет работы на железной дороге я ни разу не сталкивалась с авариями. И тут такое. Даже в войну так страшно не было! Когда Бологое немцы бомбили, у нас в хате стекла дрожали, земля ходуном ходила. Видела и тела изуродованные, и раненых... Но так страшно, как сейчас, не было... И ведь посторонние здесь не ходят! Только на днях приезжала какая-то машина серебристая, в ней три человека были..."

Пассажиры этой серебристой машины и стали в итоге главными подозреваемыми. Корреспондент "Недели", к слову, два дня после крушения экспресса колесил по окрестностям на серебристой машине, а также совершенно спокойно "гулял" туда-сюда по железнодорожным путям с увесистым рюкзаком и подозрительной физиономией. Никем не остановленный. Словно и не было никакого теракта. Это к вопросу о действиях "силовых" структур на месте теракта...