Об общественном подвижнике Михаиле Ходорковском

Екатерина Гениева, директор Всероссийской государственной библиотеки иностранной литературы им. М.И. Рудомино, экс-глава института «Открытое общество» (Фонда Джорджа Сороса в России) - о благотворительных проектах Михаила Ходорковского и о том, что его связывает с такими общественными подвижниками как Александр Мень, Андрей Сахаров и Дмитрий Лихачев.

Прессцентр-ТВ: Екатерина Юрьевна, вот уже шестой год мы с вами являемся свидетелями процесса по делу «ЮКОСа» в отношении Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. За это время в России были закрыты фонд «Открытая Россия», Фонд «Открытое общество», Фонд «Интерньюс». С чем Вы связываете эту тенденцию?

Екатерина Гениева: Вы знаете, это все сложнее, нежели просто закрыты. Потому что самый простой ответ на ваш совершенно справедливый вопрос - что это боязнь определенных консервативно-негативных сил, которые не особенно приветствуют ни западное влияние, ни контакты со всем миром, ну чтобы вот Россия оставалась, говоря этими словами, такой вот самоценной, уникальной страной. С моей точки зрения - это все глупости, но эти глупости, которые на самом деле очень живучи. Но есть история, которой я тоже была свидетельница. И которая имеет уже прямое отношение к этим двум персонажам, о которых мы невольно говорим, когда говорим о фондах, о благотворительности в мире. Это история Ходорковского, история «ЮКОСа» и это история «Открытой России». Потому что я была участницей переговоров и Джорджа (Сороса - прим. ред.) с Михаилом Борисовичем относительно того, как одно перельется в другое. Михаил Борисович, я думаю, из той же компании. И то, что он начал делать, когда он стал владельцем такого количества денег, - это совершенно то, что делал Сорос, когда он стал мультимиллионером. И его знаменитая фраза - «миллионеры тратят деньги, мультимиллионеры делают историю» совершенно приложима к Михаилу Борисовичу Ходорковскому. Собственно говоря, у них такой случился общественный договор. Действительно «Открытая Россия» восприняла, взяла какие-то существенные проекты Фонда Сороса и как в зеркальном отображении продолжала их делать. Когда мне говорили, что они делают то же самое, что делал Фонд Сороса, как же право первой ночи? Так это замечательно, что они это делают, что страна, где появились такие бизнесмены, готова это делать. Я была всячески готова помогать «Открытой России» во всех их начинаниях - и в интернете, и в региональных программах. Ну и, конечно, этим он, Михаил Борисович, останется точно в истории - его отношением к созданным детским домам, которые сейчас находятся в таком труднейшем положении. И, конечно, стыдно за российских бизнесменов. Мне кажется, что ... просто чувство локтя..., конечно, страх, но ты же помогаешь, в конце концов, не Ходорковскому, ты помогаешь его делу...

Прессцентр-ТВ: Если сравнить Михаила Борисовича и Джорджа Сороса, то они похожи в том, что вывели благотворительность на качественно новый уровень. Это были мощнейшие инвестиции в социально-ориентированные проекты, направленные на развитие гражданского общества.

Екатерина Гениева: Вы абсолютно правы, это проекты, которые все направлены, они помогают, не унижая. Они помогают, пробуждая вот такую отчетливую гражданскую позицию. Они проекты гражданского общества. Другое дело, что у нас гражданское общество слабенькое и на ножках оно стоит таких все время колеблющихся. У отца Александра Меня было такое правило. Когда в Россию хлынули эти огромные количества Библий, Новых Заветов, Евангелий от Луки, от Матфея, мы все со страстью думали¸ что мы сейчас будем это раздавать по разным школам. На что отец Александр сказал: «Вы знаете, этого делать не надо, их надо продавать». Я говорю: «То есть, как это продавать?» А он говорит: «Понимаете, все, что раздается, это вообще вещь унизительная и это плохая благотворительность. Тот, который не может купить, Вы и так ему все равно отдадите. Надо вложить что-то свое».

Хотели, чтобы Сорос ушел из России, и Михаил Борисович сидит с этим совершенно безумным процессом, во всяком случае, я уже не могу понять, кто в чем, как и за какие миллионы, кто кому не заплатил. И не пытаюсь понять....

И Александр Мень, и Сахаров, и Лихачев... - конечно, это были люди, которые, знаете, очень страшное сравнение, - будучи посланными в такое время и они были в состоянии разбудить гражданскую совесть нации. Я думаю, что Михаила Борисовича арестовали, потому что он задумал огромный проект: переподготовку учителей истории, а это изменение менталитета. Они все братья: отец Александр Мень занимался исключительно тем, что готовил эту несчастную советскую интеллигенцию-интеллигентщину к тому, чтобы быть готовым к тому, что тогда называлось перестройкой. Сорос занимался тем, что разрушал коммунистическую, социалистическую систему и очень преуспел в этом, надо сказать. Михаил Борисович пришел на это поле, в этот виноградник, когда уже очень многое было посеяно. И он очень многое мог бы сделать. Я возлагаю надежды на делание.

Вот сколько отпущено сил и возможностей и пространства - делай, делай каждый день. И Михаил Борисович это прекрасно понимал, когда начинал эти библиотечные проекты. Это ведь пространство, где очень много можно достичь, потому что оно же в миниатюре - открытое общество: туда приходят все, может придти любой человек - наркозависимый ребенок, проститутка, там никто на них клейма, если это нормальная структура - не ставит.

Мне однажды приснился отец Александр. Он редко мне снится. Он был уже в мире ином. У него были синие губы и он был в замечательном этом своем облачении. А от него мне нужен был текст - комментарий к библии. Сон как у Бергмана. И я ему говорю: «Отец Александр, нам нужен текст, мы опаздываем со сроками, понимаете». И мы пошли в какую-то комнату. Он так решительно наклонился и с нижней полки достал брюссельское издание библии, которое было написано с его комментариями - он просто никогда не был подписан в те годы. И говорит: « Ну, вот же, Катя, печатайте». Я говорю: «Минуточку, он же не закончен!». Он говорит: «Делайте!»

Прессцентр-ТВ: Если говорить о таком глобальном проекте и фонда Сороса, и фонда Открытая Россия Михаила Ходорковского как помощь сельским библиотекам, то фактически десятки библиотек в отдаленных районах получили возможность приблизится к «комьюнити центр»...

Екатерина Гениева: Да была идея: чтобы они из читальных залов могли превратиться в центры местного сообщества.

Прессцентр-ТВ: На сегодняшний день, вы могли бы привести примеры - где так живут и в каких регионах это все происходит реально, несмотря на закрытие программ?

Екатерина Гениева: Вы знаете, я даже не возьмусь, потому что это происходит в таких количествах регионов. А идея тогда была - создать центры, сообщество, куда может придти человек не только за книгой, но за разговором, за беседой, за чашкой чая, за тем, что он выяснит за компьютером. Вот так мы начинали с Михаилом Борисовичем в Сибири, где поставили компьютеры в регионах, где была очень высокая степень наркотической зависимости. Эти семена попали не только в каменистую почву, но и в плодородную. Если бы я вам сказала что, нет, все плохо, все погибло, все ужасно, что ничего не происходит - это не так. А сама Людмила Евгеньевна Улицкая с ее фондом «Хорошая книга» и с ее потрясающей статьей, которая оказала сейчас невероятное образовательное воздействие на чиновников о том, что благотворительность, доступна каждому и для этого не так много нужно. Это надо захотеть. Возвращаясь к вашему вопросу о переписке Люси Улицкой с Ходорковским. Это очень важный документ. Важный социальный документ.

Прессцентр-ТВ: Исторический?

Екатерина Гениева: Исторический документ. Потому что он возвращает нас в традиции таких вот философических бесед, это разговор о том, как обустроить эту страну, которая и в Ходорковском, и во всех нас - мы же все дети этой системы - мы инфицированы этой советской системой. И я не знаю, сколько поколений должно пройти... Я человек, который родился в другой среде, не комсомольский работник, воспитана в дворянской семье, в которой, понятно, какое количество людей погибло, вот здесь их лица, портреты. Но, тем не менее, я помню наш с ним (Ходорковским - прим. ред.) разговор. Он говорит: «Екатерина Юрьевна, не забывайте, что я человек не образованный». Понимаете, я всегда его уважала за то, что он это признавал. Мы же все оказались инфицированы этим. И надо из себя эту рабскую психологию изжить, выжить. Поэтому это исторический документ.

Прессцентр-ТВ: Как Вы познакомились с Михаилом Борисовичем?

Екатерина Гениева: Это целая история, очень забавная. Я помню, как мы летели на его самолете. И вот тогда произошел тот разговор, когда он сказал: «Не нужно преувеличивать мою интеллигентность и знания, вы сыпете именами, которых я и не знаю. И вообще, сделайте такое доброе дело, напишите мне список из ста книг, которые я должен прочитать». А дальше мы с ним очень часто встречались по делам фонда, по этим «сиамским близнецам», которыми должны были стать фонд Сороса и фонд Михаила Борисовича. Жалко, что все так произошло. Но знаете, история - дама капризная, кто его знает, что там произойдет?

Прессцентр-ТВ: А что бы отец Александр мог бы сказать, если был бы жив, наблюдая за происходящим с ЮКОСом и Михаилом Ходорковским?

Екатерина Гениева: Он бы точно ушел от политической составляющей, потому что считал это не своим делом. Но он был человек. И он первый написал письмо о возвращении гражданства Солженицыну. Я не исключаю, что он бы поднял свой голос в защиту Михаила Борисовича Ходорковского.

Прессцентр-ТВ: Кто-то желает Михаилу Борисовичу - свободы, кто-то - стойкости, чего вы хотели бы пожелать?

Екатерина Гениева: Я хотела бы пожелать отчетливо Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву сохранить нравственную уверенность в выбранном пути. Конечно, я желаю здоровья, стойкости. Но, прежде всего, вот этого. Потому что ведь вода камень точит.