Пенсионная система: сеанс разоблачений

Нынешним представителям среднего класса не следует ожидать от государственных пенсионных систем слишком многого, вернее, следует ожидать очень малого

Недавняя публикация результатов управления обязательными пенсионными накоплениями российских граждан, а также заклинания руководства страны о будущей социальной направленности бюджета, поступательного повышения пенсий и одновременного роста социальных налогов (под соусом перехода от ЕСН к страховым взносам), наводят на очень грустные размышления о кризисе пенсионной системы.

И нельзя сказать, что стон стоит только по всей Руси Великой. В США либералы (в местном значении этого термина) рубятся вокруг системы государственных пенсий и регулирования целевых пенсионных накоплений (т.н. счетов 401(к)). Аргентина пришла к фактическому упразднению негосударственных пенсионных фондов. В Казахстане власти пытаются предотвратить катастрофически большие убытки для пенсионных фондов, которые могут возникнуть после реструктуризации долгов двух крупнейших банков страны и еще нескольких значимых заемщиков.

Только отдельные представители Южного полушария и его ближайших соседей поражают остальной мир довольством и олимпийским спокойствием: опросы показывают, что наивысший уровень довольства своими пенсионными системами достигнут в Чили и Австралии. Недалеко от них ушла по популярности и пенсионная система находящегося практически на экваторе Сингапура. Власти этих стран тоже довольны устойчивостью своих пенсионных систем и уровнем жизни среднего пенсионера.

Вопрос о том, как будет решена проблема обеспечения в старости нынешних молодых и здоровых поколений, безусловно, весьма практический. Но прежде чем исследовать эту бессмертную, как Кащей, проблему, стоит развенчать несколько укорененных мифов. После чего переходить к раздаче и сбору «слонов».

Солидарная пенсионная система – не «вечная ценность», а достаточно новое явление. Массовые пенсионные системы появились в Европе и ее колониях только в конце XIX – начале XX века. Первая организованная на страховом уровне государственная пенсионная система была введена в Германии в 1889 году. Характерная черта немецкого подхода, повлиявшая на почти все последующие пенсионные проекты, состояла в том, что социальное страхование было обязательным; и работодатели, и работники должны были вносить средства на ее финансирование. Введенная в Германии система базировалась на многовековой практике существования добровольных фондов взаимопомощи, организуемых гильдиями и рабочими объединениями, а права на пенсию в новой системе основывались на ранее выплаченных взносах. Вскоре Дания (1891) и Новая Зеландия (1898) ввели систему выплат, ориентированную на целевую помощь бедным. Она финансировалась за счет общих налоговых доходов, предполагала проверку нуждаемости и гарантировала плоский уровень выплат. В последующие годы большинство западноевропейских стран сформировали системы пенсионного страхования, ориентированные на германскую модель; англосаксонские страны (за исключением США) и страны Северной Европы в большей степени шли по пути, проложенному Данией и Новой Зеландией.

По большому счету, две модели пенсионной системы решали разные задачи. Германская была ориентирована на сохранение социального статуса работающего после выхода на пенсию. «Датская» система решала проблему поддержания минимального уровня дохода пожилого населения, в основном бедного. Она впоследствии была заимствована Великобританией, чья пенсионная система ведет свою непрерывную историю с 1911 года, когда были введены пособия по старости с 70 лет (при средней продолжительности жизни в районе 45), немедленно прозванные «пенсиями для покойников. Впоследствии такие системы были дополнены разнообразными накопительными программами, решавшими задачу поддержания материального положения пожилых.

Послевоенные успехи солидарных пенсионных систем в развитых странах – сочетание хорошей демографии и бурного экономического роста. Накопления не всегда приносили стабильность и доход в бурную первую половину XX века. Можно вспомнить пенсионеров-самоубийц в книгах Ремарка и Белля, потерявших свои сбережения в результате двух гиперинфляций, или же трагедии рантье, купивших русские или австрийские облигации в каком-нибудь счастливом 1913 году. С расширением избирательного права пожилые граждане и лица предпенсионного возраста смогли в рамках политического процесса в своих странах «пробить» такие полезные для пенсионеров решения, как снижение пенсионного возраста, достижение среднего уровня пенсий существенно выше прожиточного минимума, индексацию текущих выплат довольно высокими темпами. В условиях быстрого роста трудоспособного населения рост налоговой нагрузки был умерен, блага для работников, получивших возможность урезать помощь своим родителям, высоки. Бурный экономический рост вкупе с хорошей демографической ситуацией привел к тому, что достойный уровень жизни пенсионеров удавалось поддержать преимущественно в рамках солидарной пенсионной системы, в комбинации со сбережениями на регулируемом фондовом рынке, корпоративными пенсионными планами, массовыми военными пенсиями и программами для членов профсоюзов.

Кризис пенсионных систем, сложившихся на этапе индустриального развития, – проблема, порожденная изменением демографической ситуации. Пенсионные системы стран-лидеров экономического роста сформировалась на этапе, когда население пенсионного возраста составляло лишь незначительную долю численности работающих. В этой ситуации относительно небольшие сборы с работников и работодателей были достаточны, чтобы обеспечить немногочисленным пенсионерам уровень доходов, сопоставимый с тем, который они имели в период трудовой деятельности (с учетом выпадения расходов на обучение детей, приобретение жилья и т.д.). Массовые пенсии возникли как механизм, обеспечивающий возможность существования при дожитии до возраста неработоспособности, но в качестве побочного эффекта приводила к снижению занятости даже тех, кто мог работать и платить налоги. В США к моменту введения системы социального страхования большинство мужчин в возрасте старше 60 лет работали. Однако, как и в случае со многими другими крупными социальными инновациями, она сама стала фактором снижения уровня занятости в пенсионном возрасте. Среди мужчин в возрасте 60 лет и старше в 1900 году 66% работали. В 1990 году таких было лишь 26%. С 1950 по 1990 год средний возраст официального выхода на пенсию в наиболее развитых странах снизился с 66 до 62 лет. Коэффициент участия в составе рабочей силы лиц в возрасте 60 – 64 года в 1960-е годы в Бельгии, Нидерландах, Франции превышал 70%. К середине 90-х годов он снизился до 20%.

Современные государственные пенсионные системы возвращаются к ориентации на поддержание минимального обеспечения уровня жизни в старости, оставляя поддержание достойного уровня жизни обязательным и добровольным накоплениям работников, работодателей и профсоюзов.

Пенсионные системы начали демонстрировать очевидные сбои где-то с начала 1980-х годов: бизнес стал сокращать финансирование пенсий сотрудников, особенно с учетом повысившейся мобильности работников, рост числа работников замедлился, и пришлось повышать уровень взносов, наконец, на горизонте замаячила перспектива массового выхода на пенсию огромного послевоенного поколения. Практически все «западные» страны и относительно развитые страны Южной Америки столкнулись с завышенными ожиданиями пенсионеров и будущих пенсионеров и с неспособностью государственных пенсионных систем удовлетворить их в обозримом будущем. Умеренное повышение пенсионного возраста, снижения темпов индексации пенсий, могли решить текущие проблемы, но не решали вопроса долгосрочной устойчивости систем пенсионного обеспечения. В странах с низкой налоговой дисциплиной и высокой инфляцией проблемы только усугублялись.

Трехуровневая смешанная модель пенсионной системы, разработанная в недрах Всемирного Банка и активно продвигаемая с 1985, за последние десятилетия стала основой для пенсионных реформ, как в развитых странах, так и в странах с переходными экономиками. В рамках концепции многоуровневой пенсионной системы обязательно должны быть элементы, обеспечивающие гарантию некоего базового уровня доходов и сокращение бедности по всему спектру распределения доходов. Это обеспечение может осуществляться в виде программ социальной помощи, выплаты небольших социальных пенсий неимущим, либо выплаты пособия по старости всем лицам старше определенного возраста. Естественно, что такие программы более-менее адекватно замещают доходы бедных слоев населения и не решают проблем для среднего класса. Его представители должны участвовать в накоплении денег для выплаты пенсий в старости либо через обязательное пенсионное страхование, либо через добровольные финансовые и нефинансовые накопления. Поскольку многие работники даже в развитых странах не делают пенсионных накоплений, то замедление темпов роста пенсий ниже реального уровня инфляции, заметное почти во всех крупных странах, приводит к тому, что альтернативой нищей старости становится продолжение работы после достижения пенсионного возраста (часто с потерей заработка или в неформальном секторе) – что означает фактическое увеличение пенсионного возраста – либо возврат к традиционным ценностям. Хорошим примером является принятый несколько лет назад в Сингапуре закон, карающий за отказ помогать в содержании престарелых родителей целым рядом санкций, включая битье бамбуковой палкой. Круг замкнулся…

Вывод напрашивается не очень приятный, но вполне ожидаемый: скорее всего, нынешним представителям среднего класса не следует ожидать от государственных пенсионных систем слишком многого, вернее, следует ожидать очень малого – несмотря на противоположные заявления властей. Классический вариант решения вопроса, любимый в веке этак XVIII, – с рождением трех сыновей, воспитанием из них юриста, банкира и чиновника, а также отдачи еще пары дочерей за соседей-олигархов, безусловно, перспективен, – но его реализация сопряжена с большим количеством неопределенностей. Спасение утопающих в данном случае – действительно, дело рук самих утопающих, – и наиболее важный вопрос, смогут ли существующие возможности накоплений в рамках «плотов», предоставленных государством или частными структурами, решить проблему достойной старости.