Российский бизнес могут вытеснить китайцы

Если российский бизнес не воспользуется уникальным шансом и преференциями, наше место быстро займут китайцы и европейцы, которые постепенно перестают бояться и заходят в регион

На днях я вернулся из Ирака. Сказать, что я был ошеломлен – это ничего не сказать. Пестуемый СМИ образ всего Ирака, как страны террора и ненависти, рассыпался в прах. Вместо руин и воронок я увидел пятизвездочные отели из мрамора, парки аттракционов, бильярдные и боулинги, бутики ведущих мировых брендов и фитнес-клубы, современные супермаркеты и приличные дороги. Правда, речь идёт только о северном Ираке, об иракском Курдистане.

Мы сидим в городском Клубе Инженеров на севере Ирака в провинции Дахук и играем в карты. Мы – это пара русских бизнесменов, бывший мэр иракского города, глава МВД города, прокурор города и строительный долларовый миллионер. Друг миллионер – здесь вполне обычное явление. Количество миллионеров в Курдистане с нескольких десятков в 2003 году выросло до нескольких тысяч в 2009. Рядом с игроками курят дорогие сигары пара курдов, сторонних наблюдателей. Наблюдатели вернулись в родной Курдистан из эмиграции после падения режима Саддама. Вернулись из Европы, чтобы работать. Игра клеится, под штуки и прибаутки на русском и английском языке, с чаем по-курдски и немецким пивом для желающих.

За игрой в который раз за время моего пребывания в Ираке заводится разговор о бизнесе. Собеседники ругают, на чем свет стоит, все мировые СМИ и проклятые турецкие спецслужбы, которые портят имидж региона и вечно по привычке публикуют и показывают ужасы терроризма и отпугивают иностранцев. Ругают СМИ и хвалят Госдеп США. В конце концов, летом этого года США установили различные рейтинги туристической и инвестиционной привлекательности для Курдистана и для остального Ирака.

Мы строим планы по поездке, чтобы я мог воочию увидеть, как живут люди в северном Ираке, населенном курдами, которые представляют абсолютное большинство населения.

Я спрашиваю, поедем с охраной или без. Курды смеются. Смеются, так как это они могут себе позволить с армией в 60 000 – 80 000 человек, которая не подчиняется Багдаду. С армией, полностью контролирующей территорию региона и гарантирующей безопасность. С 2005 года, с момента избрания президента Курдистана Масуда Барзани, в Курдистане не отмечено ни одного серьезного происшествия, а уровень бытовой преступности почти равен нулю и не идет ни в какое сравнение с уровнем преступности в России. На улицах же самих городов нет ни одного полицейского, ни одного охранника в супермаркетах или центрах развлечений. Жизнь идет своей спокойной чередой. Я чувствую себя не в своей тарелке, настолько мне спокойно.

После игры в карты мы выдвигаемся поиграть в бильярд. Состояние расслабленное. Расслаблены и мои русские друзья, которые занимаются охраной иностранного бизнеса в регионе. Работы у них мало и они скучают, особенно в выходные дни. У друзей своя российская охранная компания, которая предоставляет повышенные гарантии безопасности как на промышленных объектах, по месту проживания клиентов, так и при передвижении по региону. Когда им становится совсем грустно, они едут в столицу, в город Эрбиль, где один за другим открываются многочисленные консульства иностранных государств, где можно заехать пообщаться с европейцами в английскую или шведскую деревни, или поболтать «за жисть» со знакомыми немцами, австралийцами, американцами в барах пятизвездочных отелей, которых тут пруд пруди.

В один из вечеров меня знакомят с кардиналом Курдистана. Он уделяет мне немного времени, так как весь с головой ушел в работу, в телевизионный проект французского телеканала. Кардинал готовит серию фильмов об опыте Курдистана. Об опыте гармоничного проживания мусульман и христиан в регионе, ведь религиозная вражда между курдами разных вероисповеданий отсутствует как таковая. Курды разной веры служат рука об руку в вооруженных силах, в городах можно увидеть церкви самых различных христианских конфессий. Двери храмов открыты, никакой охраны нет. Мне довелось присутствовать и на поминках одного из христианских лидеров Курдистана. В дом к родственникам приехало почти всё правительство региона, в том числе и сам президент Курдистана, Масуд Баразани. Вот наглядный пример отношения между людьми и официальной политики в данном вопросе.

Поездки мои, надо сказать, удались на славу. Я побывал в крупнейших городах: Эрбиле, Сулеймании, Дахуке и Захо, в туристических Амадии и Серсенге. Встречался с представителями местной власти, брал интервью у высокопоставленных чиновников. И везде видел, как кипит работа и как искренне заинтересованы курды и руководство в возрождении своего региона. Поражает целеустремленность народа, который активно работает, учится, пытается создать своё будущее и крепко встать на ноги. Во время своей поездки я наблюдал настоящий национальный подъем среди руководства.

После свержения режима Саддама Хусейна курдский народ впервые получил возможность развиваться практически самостоятельно. Этот шанс курды не хотят упускать, понимая, что они геополитически зажаты между турками, персами и арабами. Поэтому они стремятся любой ценой превратиться в сильный экономический регион. Развитие ведётся с нуля, но темпы впечатляют. Там, где ещё 3 года назад были кишлаки, теперь выросли городки и мраморные пятизвездочные отели.

Надо иметь в виду, что нынешний президент Ирака – Джалал Талабани – курд по национальности. Курдистан – это его родовые земли и место многочисленных резиденций и мест отдыха. Топливом развития является денежная прибыль от продажи нефти и международные продовольственные программы. 17% всего бюджета Ирака уходит именно в Курдистан. Именно Курдистан используется им как модель возрождения Ирака и в него вкладываются большие ресурсы. Таким образом, денег в регионе достаточно, но не хватает промышленных производств, опыта, знаний. Речь идет не только о крупных промышленных объектах, но и об объектах малого и среднего масштаба, которые под силу реализовать российскому бизнесу.

Да, я видел итальянские цементные заводы, видел построенные в Эрбиле в стиле «а-ля Газпром» стеклянные здания банков и судов, смотрел интервью с собой по курдским спутниковым каналам, брал интервью у министра туризма в шведской деревне, вел светскую беседу с арабами, строящими гостиницы одну за другой, видел буровые вышки, обменивался впечатлениями с инженерами восточноевропейских компаний, которые оценивают риски вхождения на рынок и рентабельность проектов по строительству дамб и линий электропередач, общался с вполне современными студентками и аспирантками курдских университетов.

Везде кипит жизнь.

На встречах с чиновниками люди рассказывали и о своих проблемах. В связи с потоком нефтедолларов, продовольственных программ и отсутствием перерабатывающих производств, есть сложности в сельском хозяйстве. Урожай фруктов гниёт – нет заводов по производству соков, крестьяне все менее склонны заводить скот, так как нет молокозаводов. С нефтью вообще ситуация интересная. С одной стороны – это благо для региона. С другой стороны, сами курды жалуются, что эта графа бюджета очень сильно расслабляет и подсаживает регион на сырьевую иглу, отодвигая развитие других отраслей на второй план. Нельзя не вспомнить и похожие проблемы России.

Нефтяные запасы Иракского Курдистана насчитывают 45 млрд баррелей и занимают шестое место в мире. Курдистанская нефть составляет 40 – 60 % добываемой во всем Ираке. С 2005 года ведётся разработка месторождений в Захо и под Сулейманией. В планах постройка нефтеперерабатывающих заводов в четырёх главных городах Курдистана (Эрбиль, Сулеймания, Дахук, Захо). Региональное правительство Курдистана (КРГ) заключило более 30 контрактов с иностранными компаниями на разведку, разработку и производство нефти в Курдистанском регионе и приступила к экспорту сырой нефти через Турцию.

После нефти, самое важное для местных – это вода. На весь регион я увидел лишь один завод по бутилированию, построенный турками в городке Акра. Но это – лишь капля в море необходимых объёмов. Пьют воду местные в больших количествах и постоянно. Покупают всё, скрипя зубами, в Турции, хотя у самих полно рек, источников. На данный момент всё же они сообразили и начали бурить и артезианские скважины у себя в долинах, бурят голландцы, а место для строительства заводов по питьевой воде пока вакантно.

На третьем месте стоят проблемы с электроэнергией и транспортом. Мощностей местных ГЭС не хватает. С 3 часов ночи до 8 утра на вилле, где мы жили, отключают свет. Нам это не мешает сидеть на веранде и курить кальян, рассматривая горы, или сорваться искупаться в бассейне и пройтись по местным «Арбатам», которых отключения не касаются. Но для промышленности мощности играют свою роль и губернатор провинции лично заинтересован в строительстве электростанций. Другая тема – авиасообщение. Есть два международных аэропорта, но ощущается нехватка связи между городами, многие из которых находятся в горах. Не один раз меня спрашивали, нет ли желания у российского бизнеса заняться строительством вертолетных площадок и налаживанием вертолетных рейсов. В принципе, интересных вопросов не перечесть.

Несмотря на то, что в Курдистан приходят иностранные компании, в основном турецкие строительные или западные нефтяные, местная власть хотела бы видеть на своем рынке именно российский бизнес. Это обуславливается традиционным исторически сложившимся теплым отношением курдского народа к России. Отец президента Курдистана, Мустафа Барзани, учился в академии им. Фрунзе в Москве. Некоторые высокопоставленные чиновники Курдистана, мэры и губернаторы, говорят на русском языке.

Курды не желают делать бизнес с арабами или турками по историческим и национальным причинам, и прекрасно понимают, что США интересует в регионе только нефть и использование их в качестве противовеса арабам остального Ирака. Поэтому все преференции в Курдистане хотели бы предоставить российским или европейским компаниям, если они будут работать в промышленной сфере, в первую очередь в области производства. Конкуренцию российским компаниям пока могут составить только китайцы и корейцы, которые активно выходят на рынок Курдистана.

Как всегда на востоке, связи играют огромную роль. На данный момент в Курдистане уже существует совместная российско-курдская компании, доля в которой принадлежит бывшему мэру третьего по величине города Курдистана. Компания хорошо известна руководству Курдистана и имеет хорошие связи во властных структурах. Один из российских учредителей проживает в Ираке уже 8 лет и за это время сделал многое для установления доверительных отношений. Есть прямые выходы на министра иностранных дел, министра внутренних дел, которые являются родственниками президента Курдистана. Наиболее дружеское расположение у русским я ощутил в городах Дахук, Серсенг и Амадия Созданы все условия для выходы российского бизнеса и в столицу Курдистана, город Эрбиль. В интервью, которое дал изданию «Искусство Войны» министр туризма Курдистана, он особо подчеркнул, что только приветствует появление русских туристических групп в регионе и надеется на развитие культурных и туристических связей.

Государственные деньги в Курдистане выделяются только на промышленное развитие региона и под реальные проекты. Распределением бюджетов по проектам до 10 млн долларов решает губернатор провинции. Проекты более высокой стоимости обсуждает кабинет министров Курдистана. Для российских компаний через существующие связи получить в этих пределах бюджет под реальный проект не представляется особо проблематичным. Курдская сторона готова выступать в качестве соинвестора наиболее интересных и перспективных проектов.

Пробыв в Ираке всего две недели, я не мог отделаться от ощущения, что всё мне напоминает Россию 90-х. Не в плане криминала или развала системы, а в плане существующих возможностей, открытых дверей, вариантов и свободных ниш для развития и для старта с нуля. Курдистан стремится стать одним из экономически сильных и что важно, светских регионов на Ближнем Востоке, и делает для этого всё возможное. Нет сомнений, что регион будет получать политическую и военную поддержку на этом пути от американцев и европейцев, но есть и экономическая сфера. Пока курды в качестве примера имеют в виду уровень Дубаи, но амбиций им не занимать. Кто войдет первым на этот рынок, кто пустит корни раньше всех, тот получит всё.

Риски – минимальные, через некоторое время западный бизнес также оценит уровень безопасности своих вложений и начнет инвестировать в Курдистан. Если российский бизнес не воспользуется таким уникальным шансом, учитывая уже такое редкое явление в мире, как симпатии и преференции для нашего каптала и людей, то место россиян очень быстро займут китайцы и европейцы, которые всё постепенно перестают бояться и активно заходят в регион.