Современная экономика - это полноценная наука
На модерации
Отложенный
Решение Нобелевского комитета подчеркивает, что экономика - полноценная наука с признанными авторитетами, чьи работы остаются актуальными в течение десятилетий, а не коллекция шарлатанских заявлений на злобу дня
Читая по очереди с Сергеем Гуриевым курс «Теория контрактов» магистрантам РЭШ, мы обычно раздаем им индивидуальные задания: внимательно прочитать параграф-другой из книги «The Economic Institutions of Capitalism» и изложить содержание прочитанного своими словами. Но не просто словами, а на модельном языке, с определениями, теоремами и доказательствами. В этом году я впервые отошел от этой практики - и, на тебе! автору книги Оливеру Уильямсону дали Нобелевскую премию по экономике.
Уильямсон пишет неясно, и понять его часто непросто. В этом и состоит сложность нашего задания. Однако ни у кого не вызывает сомнения значительность его вклада в экономическую теорию, точнее - в теорию фирмы. Почему некоторые фирмы большие, а другие маленькие? Почему разные фирмы практикуют совершенно разные структуры управления и схемы принятия решений? Почему некоторые операции осуществляются внутри фирмы, а другие заказываются на стороне?
Тексты Уильямсона, вероятно, содержат ответы на эти и множество других вопросов. Но его сознательное неприятие ставшего традиционным метода рассуждений делает расшифровку его текстов настолько трудоемкой, что уверенного ответа на вопрос, что там есть, и чего нет, не может, вероятно, дать никто. Многие, однако, пытаются: начиная от студентов РЭШ и заканчивая видными специалистами, - в первую очередь Оливером Хартом. Ему именно за огромную работу по формализации идей Уильямсона прочили совместную с ним премию. Ничего, Харт премию, может быть, еще получит, - он на пятнадцать лет моложе. Надо сказать, что в противоположность работам Уильямсона, тексты Харта написаны чрезвычайно, даже нарочито прозрачно (и на великолепном английском!), что делает их более предпочтительными для первичного ознакомления с предметом. В особенности рекомендую небольшую монографию Харта «Firms, Contracts, and Financial Structure».
Менее предсказуемо присуждение премии Элинор Остром. Не потому, что не за что: беглое знакомство с внушительнейшим списком ее публикаций немедленно отметает такое предположение. А потому, что ее имя чрезвычайно редко мелькает в среде профессиональных экономистов. По образованию Остром - political scientist. По-русски эту специальность часто переводят словом «политолог».
Но оно, кажется, в нашем языке зарезервировано за «говорящими головами», руководителями всевозможных фондов, щедро комментирующими текущие события. Большинство работ Остром опубликовано в журналах именно по этой науке. Не скрою, я узнал о существовании Остром только из решения Нобелевского комитета (и, кажется, целый ряд моих коллег - тоже http://ksonin.livejournal.com ). Что ж, не в первый раз премия по экономике достается представителю смежной специальности: в 2002 году лауреатом стал психолог Даниэль Канеман, а в 2005 - математик Роберт Ауманн. Кстати, Остром - первая в истории женщина-лауреат премии по экономике.
Каждый год я провожу небольшой тотализатор, предлагая всем желающим попытаться угадать лауреата Нобелевской премии по экономике. Подобные тотализаторы проводятся едва ли не на каждом крупном факультете экономике в США. Я открываю его ставкой «против всех», а остальные участники должны делать ставки на конкретные фамилии. За шесть лет я еще ни разу не выиграл, хотя пару раз был очень близок к этому. Это означает, что в экономической среде имеется значительный консенсус по поводу того, кто достоин премии. В аналогичном тотализаторе, скажем, на Нобелевскую премию мира, шансы, что кто-нибудь угадает лауреата, ничтожны.
Однако за исключением прошлого года, когда премию присудили Полу Кругману, решения Нобелевского комитета не были предсказуемы: лауреат не был в десятке наиболее популярных ставок. Кроме того, угадывали всегда не более одного лауреата. Этот год не стал исключением. Остром, естественно, не угадал никто. А Уильямсон был лишь тринадцатым по объему ставок.
В решении Нобелевского комитета мне наиболее импонирует то обстоятельство, что в разгар экономического кризиса он остановил свой выбор на ученых, занимающихся подчеркнуто фундаментальными исследованиями, не имеющими прямого отношения к текущей ситуации. Такое решение подчеркивает, что современная экономика - полноценная наука с признанными авторитетами, чьи работы остаются актуальными в течение десятилетий. А не коллекция конкурирующих шарлатанских заявлений на злобу дня, соревнующихся лишь в своей правдоподобности в глазах не слишком образованного обывателя (и избирателя). Последнее суждение должно быть очевидно для каждого, кто хоть раз открывал любой из международных академических журналов по экономике. Но, к сожалению, широкая публика вспоминает об экономике как науке едва ли чаще, чем раз в год, - когда объявляют очередного лауреата Нобелевской премии.
Комментарии
То, что называется "экономикой", можно назвать чем угодно, кроме науки. Шаманство, шарлатанство, сектантство, мессианство, критиканство и т.п. Преподаватели, например, сами над собой смеются: экономист-миллиардер - это как еврей-грузчик. Оксюморон. К сожалению, мало места и нет ни времени ни желания, чтобы написать развернутое эссе о том, какой бардак эта "наука". Регулярно приводящая к кризисам, которые она, будучи наукой, должна была бы предсказывать, регулировать, смягчать и т.д. А на деле, например, "экономисты" высокоученые насоветовали Баффету в прошлом году понакупить нефтяных бумаг - в аккурат перед падением цены, и влетел Уоррен на несколько арбузов... вот вам и вся наука...
Я с вами не согласен абсолютно. Без материальной компоненты математики быть не может в принципе. Даже абстрактные понятия материальны. Если бы это было не так, то мы бы не смогли думать. Если вы с этим согласны, то вам придется согласиться и с тем, что экономика может так же, как и математическая наука, оперировать абстрактными понятиями для описания происходящих процессов в реальной экономике.
Мне бы хотелось узнать у вас по подробнее, что вы понимаете под некой общей наукой.
Это обыкновенная игра ..нескольких шулеров ...
Об этом сказал еще Менделеев ...
В отличии от математики
есть такая школа, рассуждающих о богатствах наций, называется "монетаризм". Ее современные представители и приверженцы сейчас и "правят балом", а иже с ними толпы заумышей от торгашей до фондовых аналитиков. Вся эта братия - Не Экономисты, подчеркиваю - они не хотят изучать и заниматься наукой экономикой.
Для тех, кто не знает экономическую историю поясню - монетаризм уже более чем век как "разгромлен экономической мыслью", но жажда быстрой наживы, безответственность - сила !
Просто давайте не будем путать монетаризм, пирамидные фонды, популизм и пр. (псевдонаучные образования) с наукой экономикой . . .
есть такая школа, рассуждающих о богатствах наций, называется "монетаризм". Ее современные представители и приверженцы сейчас и "правят балом", а иже с ними толпы заумышей от торгашей до фондовых аналитиков. Вся эта братия - Не Экономисты, подчеркиваю - они не хотят изучать и заниматься наукой экономикой.
Для тех, кто не знает экономическую историю поясню - монетаризм уже более чем век как "разгромлен экономической мыслью", но жажда быстрой наживы, безответственность - сила !
Просто давайте не будем путать монетаризм, пирамидные фонды, популизм и пр. (псевдонаучные образования) с наукой экономикой . . .
Экономика НИКОГДА не станет наукой, потому что НИКОГДА не сможет сделать то, что положено всякой уважающей себя науке - сделать систематизированный ряд предсказаний и предположений, которые сбудутся точно в соответствии с написанным.
Вы, батенька, говорите, да не заговаривайтесь. Электрон - и то нельзя просчитать, т.к. согласно Гейзенбергу можно либо точно знать его место, либо скорость, а одновременно и то и другое точно знать нельзя. А Вы хотите прогнозировать результирующую от деятельности нескольких миллиардов людей, которые по сравнению с электроном сложнее на неимоверное количество порядков. Ну-ну. Блажен кто верует.
Вообще, наука занимается предсказаниями (результатов экспериментов искусственных и естественных). Если говорить о предсказательности экономики, так она там не выше, чем в астрологии. Даже если будем просто бросать кости, предскажем точнее, чем экономисты.
В строгом смысле это конечно же не наука, как впрочем и психология, социология - везде, где нет своего предмета.. Но очень хочется...
Результаты такого отношения общества и государства к экономическим процессам - за окном у каждого из нас.
Любой уважающий себя химик сначала пропишет весь будущий процесс, от начала до конца, просчитает результаты реакции, и только потом будет экспериментировать с составами и компонентами. Даже на бытовом уровне всем очевидно, что надо лить кислоту в воду, а не наоборот.
Но в отличие от всех остальных "настоящих" наук, экономика в России - поле для постоянных над ней экспериментов. Мы как дети, постоянно суем пальцы в розетку. И, естественно, получаем. С упорством, достойным лучшего применения, мы пытаемся снизить и остановить цены и инфляцию, и при этом развиваем монополии, всячески ограничиваем конкуренцию и придумываем новые механизмы суррогатного налогообложения, и т.д. и т.п.
Что тут говорить - с 2000 по 2007 год экономическое направление в России возглавлял юрист, то...