Полиция Таллина отказалась защищать русского

В Таллине на днях произошел весьма показательный инцидент, красноречиво иллюстрирующий положение, в котором оказались русские Эстонии.

Дело было около 2 часов ночи, когда таксист Михаил Артемов согласился подвести очередного пассажира, которым оказался молодой человек в состоянии сильного подпития. Таксист и пассажир изначально договорились о цене. Однако, доставив пассажира к месту назначения, Артемов с удивлением услышал, что тот не собирается платить условленную сумму. Тогда таксист позвонил в полицию. Но там ему сообщили, что если он хочет, чтобы его вызов был принят, то он должен объясниться на эстонском. В результате недобросовестный клиент воспользовался ситуацией и сбежал.

Позже в полиции, комментируя происшедшее, водителю принесли запоздалые и бесполезные извинения. А в свое оправдание сослались на то, что диспетчер, принявший вызов Артемова, плохо понимал по-русски, а все остальные, мол, были заняты. Однако не приходится сомневаться, что речь идет о банальных отговорках, за которыми на самом деле стоит почти неприкрытая языковая дискриминация наших соотечественников, проживающих в Эстонии.

Артемов отделался еще, так сказать, «малой кровью» — в конце концов, он не подвергся нападению со стороны грабителей или бандитов. Потому что в такой ситуации представитель русскоговорящей общины Эстонии остался бы один на один со своей бедой в центре одной из столиц «цивилизованной Европы».

Ситуацию комментирует эксперт Российского института стратегических исследований (РИСИ) Александр Сытин:

— В Эстонии действительно существует закон, согласно которому любое обращение в государственные органы должно производиться либо на эстонском языке, либо при помощи переводчика, которого оплачивает тот, кто обращается.

Хотя понятно, что в случае с экстренным вызовом (скорой помощи, полиции или спасателей) это форменное издевательство — откуда в такой ситуации можно взять переводчика? И существующий в Эстонии порядок является веским поводом для претензий со стороны русскоязычной общины и правозащитников. Конечно, любой порядочный, просто здравомыслящий диспетчер экстренных служб не станет выдвигать подобных требований. Но как мы видим, люди бывают разные и полагаться на их порядочность во всех случаях не приходится. А законодательно это никак не регулируется. К тому же есть огромное количество русских туристов, которые не владеют эстонским языком и с которыми на узких улочках Таллина также может случиться все, что угодно.

Понятно, что ситуация в языковой сфере в Эстонии нормальной быть названа никак не может. Потому что если диспетчер не владел русским языком, то он должен был сам найти переводчика. Он просто должен присутствовать в штате. Однако Эстония отказалась даже подписывать европейскую хартию о языковых правах нацменьшинств. Для предупреждения таких ситуаций в стране должно быть хотя бы неформально закреплено двуязычие. Чего ни в Латвии, ни в Эстонии нет. Я еще как-то с оговорками могу понять, что все граждане Эстонии должны знать эстонский язык. Но когда человеку отказывают в помощи просто потому, что он не разговаривает на госязыке, это просто дикость какая-то. Если бы Эстония участвовала в соответствующих международно-правовых актах, то она была бы обязана принимать обращения на русском языке и вести на русском делопроизводство в тех волостях, где значительная часть населения разговаривает по-русски. Тогда это касалось Таллина и северо-восточных волостей.