Россия зовет: \"Вперед… в 1990-ые!\"

Кривое зеркало неолиберализма

Два подряд экономических форума в Сочи и в Москве, на которых выступал Председатель правительства РФ, убедительно показали, что кризис, так же как и дефолт 1998 года, ничему не научил российское правительство, а потому он будет продолжаться до полного коллапса российской экономики.

И России придется еще раз за последние четверть века пройти через тяжелейшие испытания, о которых предупреждал в марте этого года известный астролог П. Глоба: «Первая волна кризиса продлится до 2012 года, а ее пик придется на лето 2010 года. В нынешнем году будет достигнута стагнация, некая стабильность, когда многие подумают, что кризис достиг своего дна и вскоре начнется подъем. Однако это не так. В 2010 году в Россию вернутся «лихие 1990-е». Страну ожидает всплеск бандитизма, массовый передел собственности, криминальные разборки на улицах городов».

Я не большой приверженец астрологии. Более того, я не уверен, что она имеет хоть какое-то отношение к научному познанию мира. Но выводы Павла Глобы полностью совпадают с моим собственным анализом нынешней ситуации в мировой экономике, основанной не на астрологии, а на теории больших экономических циклов выдающегося русского экономиста Николая Кондратьева. Этот анализ я не раз излагал в многочисленных своих статья в течение последних лет и на своем сайте (http://www.antikrizis.orel.ru). Полное непонимание механизма кризиса нашими официозными экономистами порождает абсолютную неэффективность антикризисных мер правительства и убедительно свидетельствует о том, что методы борьбы с кризисом нужно искать не на тех путях, на которых их ищет правительство.

Выступление Председателя правительства РФ в Сочи и Москве показало, что он видит нашу экономику в кривом зеркале неолиберализма. В.В.Путин абсолютно прав, когда утверждает, что «критически важна способность принимать верные решения, а затем энергично и успешно их реализовывать, находить новые направления для развития». Но все его «новые направления для развития» — это те же самые старые либерально-монетарные решения, которые и привели мировую экономику к нынешнему кризису. А принятие неверных стратегических решений, по определению, не может привести к достижению успешных результатов.

ИНВЕСТИЦИИ В РАЗВИТИЕ ИЛИ В СПЕКУЛЯЦИИ?

Доклад В.В.Путина на экономическом форуме в Сочи назывался «Россия. Инвестиционная стратегия». Этот доклад, по задумке автора, предполагал дать общее направление для разработки правительством «набора действий по модернизационной повестке и обеспечению посткризисного развития». Утверждение автора доклада о том, что «российская экономика по-прежнему тотально недоинвестирована» вряд ли может быть кем-то оспорено. Но вся проблема заключена в том, какие инвестиции нужны российской экономике? Прямые, в реальную экономику, или портфельные, спекулятивные инвестиции на фондовый и валютный рынки. Выступая перед В.В.Путиным, Герман Греф отметил, что иностранные инвестиции в российскую экономику на 75% были портфельными, т.е. спекулятивными, и только на 25% прямыми инвестициями в реальную экономику.

В своем докладе Путин утверждает: «В выигрыше окажется та страна, которая предложит инвестору наиболее благоприятные условия и перспективы роста. Мы в России будем стремиться к созданию именно такой обстановки». И далее: «Сегодня Россия имеет не только самую низкую ставку подоходного налога в 13%, … но и самую низкую среди стран «Восьмерки» и БРИК ставку корпоративного налога». Если сюда еще добавить самую низкую ставку на выплачиваемые дивиденды, то с точки зрения правоверных либералов, абсолютно все меры, необходимые для привлечения иностранного капитала, в России налицо.

Но почему же тогда только 25% инвестиций идет в реальную экономику, а 75% на спекулятивный рынок? Да потому, что господствовавшая с начала 1980-х гг. и до кризиса либерально-монетаристская или неолиберальная модель экономического развития была заточена именно на развитие спекулятивного капитала. Основанная на принципе А.Смита «laisser faire» (предоставьте свободу действовать), эта модель требует полного невмешательства государства в экономику. Она считает, что капитализм с помощью рыночных механизмов способен сам, без вмешательства государства регулировать экономические процессы, обеспечивая необходимое равновесие между спросом и предложением, производством и потреблением.

Основной целью общественного развития в этой модели становится индивид-потребитель, а индивидуальное благосостояние выдвигается в качестве фундаментальной проблемы социально-экономического развития. Первопричину всех экономических процессов либеральные монетаристы видят не в производстве, а в обращении. Главной ее целью — является повышение нормы накопления, а самый высокий уровень прибыли можно получить только на спекулятивных операциях. Именно поэтому господство этой модели в мировой экономике и привело к массовому надуванию спекулятивных пузырей и нынешнему мировому экономическому кризису. А переживаемый в настоящее время кризис призван осуществить «перезагрузку» мировой экономики и переход ее на новую модель экономического развития неокейнсианскую в своей идеологической основе.

Но Председатель правительства РФ предлагает обеспечить принцип наибольшего благоприятствования для привлечения спекулятивного капитала, инвестируемого в Россию. Мы уже проходили это в 1990-х гг., когда такое же создание благоприятных условий для привлечения спекулятивного капитала со всего мира привело к дефолту 1998 года. Более того, он гарантирует свободный вывод капиталов из России и заявляет: «Мы сознательно пошли на потерю значительного объема ЗВР — свыше 100 млрд долларов. Именно для того, чтобы все участники рынка (международные спекулянты — А.А.) поняли: в России возврата к прежнему регулированию не будет. Россия останется рыночной, либеральной экономикой».

За такое высказывание в любой демократической стране премьер-министр тут же лишился бы своего поста. Ведь смысл этого заявления, если перевести его с либерального на русский, заключатся совершенно в ином: «Мы забрали у российских пенсионеров, врачей, педагогов, военных, безработных и т.д. 100 млрд долларов и отдали их международным спекулянтам, чтобы они и дальше могли свободно наживаться на природных богатствах России!». Но если бы эти 100 млрд долларов были вложены в реальную экономику, например, в строительство жилья, то на них можно было бы построить 100 млн квадратных метров жилой площади. А это в 1,5 раза больше, чем было построено в рекордном 2008 году.

Загрузка строительной индустрии привела бы к загрузке ее заказами тысяч заводов по производству строительных и отделочных материалов, металлургических предприятий и т.д., что создало бы мультипликативный эффект по всей российской экономике. И вместо безработицы в России была бы нехватка рабочей силы и полная загрузка тысяч предприятий. «Мудрое» же российское правительство предпочло подарить эти огромные деньги международным спекулянтам, чтобы успокоить их, дав знак, что в России можно продолжать «надувать финансовые пузыри».

Но может быть, мы идем «единственно верным путем» в соответствие с общим вектором развития человечества? Хотя Китай демонстрирует всему миру прямо противоположный путь экономического развития. И политическая стабильность КНР, которая основывается отнюдь не на либеральных ценностях, позволяет, по словам Путина, «принимать правильные решения, без оглядки на политические последствия», особенно без оглядки на Вашингтон. А главное, в Китае существуют ограничения для спекулятивного капитала — «есть валютные ограничения для инвесторов (спекулянтов — А.А.), связанных с выводом капиталов (В.В.Путин)». И именно поэтому в Китае 75% иностранных инвестиций направляется в реальную экономику, и лишь 25% в спекулятивную.

Ведь прямые инвестиции (реальные заводы и оборудование) сложно вывезти обратно, а если «есть валютные ограничения для инвесторов, связанных с выводом капиталов», то смысл спекулятивных операции теряется, т.к. нельзя быстро увести с рынка свои капиталы, когда лопнет очередной спекулятивный пузырь. Следовательно, «либеральный режим», который, по мнению Путина, «является одной из фундаментальных основ для полномасштабного инвестирования в экономику России», способствует только спекулятивным портфельным инвестициям. И совсем не является такой уж фундаментальной основой более масштабного прямого инвестирования иностранного капитала в реальную экономику Китая. «Но мы пойдем другим путем!», — решил В.В.Путин и попросил зал поаплодировать международному спекулянту Джону Карлсону. Ведь именно ради таких спекулянтов, как г-н Карлсон, и осуществляется либерализация российской экономики.

НАС ЖДЕТ НЕОКЕЙНСИАНСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

«Конечно, — считает В.В.Путин, — определенную роль могут и должны сыграть государственные инвестиции… Хотел бы подчеркнуть, госинвестиции — это важный, но далеко не единственный и не главный антикризисный рецепт». Но вот почему-то не только руководство Китая, но и руководители Германии, Франции, Великобритании и даже США имеют прямо противоположную точку зрения и резко увеличили в условиях кризиса госинвестиции в свои экономики. Наш премьер хочет быть «святее папы римского», или точнее либеральнее самых отъявленных либералов. Но тогда, чтобы его идей были своевременными и прогрессивными, ему нужно вернуться во времена Р.Рейгана и М.Тэтчер. Именно в начале 1980-х гг. произошла неолиберальная революция, вытеснившая кейнсианскую модель экономического развития и установившая господство неолиберальной.

Сейчас же мир стоит на пороге неокейнсианской революции и в течение ближайших 12-15 лет на смену неолиберальной модели, полностью исчерпавшей свой прогрессивный потенциал, придет неокейнсианская модель экономического раз-вития, которая уже сейчас на практике осуществляется в Китае. Эта модель экономического развития основана на признании необходимости и значимости государственного регулирования рыночной экономикой. И результат экономического развития КНР в последние десятилетия лучше всяких слов доказывает, что за такой моделью развития будущее. Даже в условиях мирового кризиса неокейнсианская экономика Китая показывает 8% роста по сравнению с прошлым годом, а неолиберальная российская, ориентированная на привлечение спекулятивного иностранного капитала, еще больше — 10%, но только с минусом.

Одним из основных признаков перехода с повышательной волны большого Кондратьевского цикла к понижательной является массовое перенакопление капитала, которое проявляется в резком усилении финансовых спекуляций, перепроизводстве в главных отраслях экономики, затоваривании на мировых рынках. И В.В.Путин отмечает это: «Классические признаки перепроизводства в некоторых отраслях — скажем, в автомобилестроении полное затоваривание во всех странах мира». Но тут наш премьер лукавит, никакого затоваривания в автомобильной промышленности Китая нет и в помине. Более того, китайский рынок в этом году вышел на первое место по объемам продаж автомобилей, обогнав даже США.

Но в других странах мира действительно скопилось огромное количество товаров, которые не находят потребителей. Как предлагают решать эту проблему либерал Путин: «Это требует времени. Постепенно… все эти товары будут распроданы, и появится еще один прямой повод для дальнейших шагов в развитии». Это типично либеральный подход — нужно немного подождать, все само собой рассосется, и рынок сам все расставит по своим местам. А кейнсианский подход основан на концепции управления спросом. Основным фактором, способным вывести экономику из кризиса, по мнению Дж.М.Кейнса, является совокупный спрос. Поэтому нужно стимулировать массовый спрос, что и делают сейчас многие страны в той же автопромышленности: выкупают у автовладельцев их старые автомобили, стимулируя, таким образом, покупку ими новых авто.

Кейнсианская модель экономического развития, которая сформировалась в 1930-40-х гг., была заточена именно на стимулирование массового спроса населения на товары длительного пользования. Для этого во всех развитых странах в 1950-60-х гг. был создан массовый средний класс, как потребитель основных материальных благ, составлявший 70% населения этих стран. Характерно, что до Великой депрессии средний класс повсеместно не превышал и 30% населения развитых стран, а безграничные возможности массового производства, сформированные системами Тейлора, Форда и других, вошли в противоречие с ограниченными возможностями массового потребления. Большинство потребителей США в 1920-30-х гг., как и в нынешней либеральной России, могло позволить себе удовлетворять только свои самые минимальные потребности в еде и одежде.

Первым это понял Генри Форд, который благодаря созданию конвейерного производства в десятки раз смог увеличить производство своих автомобилей. Но его ограничивал узкий рынок потребления этих автомобилей. Тогда он резко поднял зарплату своим рабочим и обязал их покупать произведенные ими автомобили. Так он быстро расширил свой рынок сбыта. Эта же идеология позже легла в основу «Нового курса» Ф.Д.Рузвельта и экономической теории Д.М.Кейнса. Эту же экономическую модель использует коммунистический Китай в настоящее время.

Поэтому уже сейчас в Китае средний класс составляет 43% населения страны, а в либеральной России, несмотря на все словоблудие и призывы к созданию массового среднего класса, вот уже 10 лет его доля топчется на отметке в 20%. А «ларчик просто открывался» — во всех развитых странах подлинно массовый средний класс был сформирован в 1950-60-х гг. во время господства кейнсианской модели экономического развития. В период же господства неолиберальной модели средний класс повсеместно размывался, и росла дифференциация в уровнях жизни населения развитых стран, за счет обнищания беднейшей части населения этих стран и роста в геометрической прогрессии числа миллиардеров и мультимиллионеров, наживавшихся на надувании спекулятивных пузырей.

КТО РАСКРУЧИВАЕТ ИНФЛЯЦИЮ В РОССИИ?

Развитию прямых инвестиций в реальный сектор экономики России, по мнению либерала Путина, мешают два основных фактора: отсутствие «длинных денег» и высокая инфляция. «Греф дал два источника «длинных денег» — это страховые фонды и пенсионные, но есть еще один, про который он забыл. Он, наверное, самый главный — это накопления граждан в банках. (В.В.Путин)». Но уважаемый Владимир Владимирович возможно сам подзабыл, что он руководит не Америкой, с ее высокоразвитой рыночной экономикой и самым высоким в мире уровне благосостояния граждан. И даже не Китаем, с его высоким уровнем накопления, заложенным глубоко в национальном менталитете, а Россией с ее нищим, и неоднократно обобранным уже в последние десятилетия, населением.

Поэтому рассчитывать на серьезный рост страховых и пенсионных фондов в ближайшие годы, а так же накоплений граждан в банках — просто наивно. Но Путин не был бы «твердокаменным либералом», если бы вспомнил о главном источнике «длинных денег» в том же Китае или в Южной Корее последние 20-25 лет, а так же в Японии последние 40-50 лет. Это государственные финансовые ресурсы. В основной массе развивающихся стран, демонстрирующих высокие темпы экономического развития именно государственные финансовые ресурсы выполняют роль «длинных денег», и в качестве «локомотива развития» разгоняют экономику.

Но в России государственные финансовые ресурсы обозвали «лишними» и вывезли из страны на Запад. В середине прошлого года этих «лишних длинных денег», вложенных на Западе было почти 600 млрд долларов. Да и сейчас, после того как наше либеральное правительство «подарило» 200 млрд долларов международным и российским спекулянтам, осталось еще 400 млрд. Вполне достаточно, чтобы создать свою национальную, независимую от ФРС, финансовую систему. И на базе этой суверенной финансовой системы развивать российскую экономику, вытаскивая ее из кризиса. Именно это предлагает сделать, например, Сергей Глазьев.

Но это противоречит либеральной идеологии, т.к. делает Россию, подобно Китаю, независимой от ФРС США, освобождая от контроля и фактически прямого управления всей российской финансовой системой двенадцатью частными банками США. Ведь именно 12 крупнейших частных банков США являются учредителями ФРС, которая «является единственным центром производства денежной массы (В.В.Путин)» для всей мировой экономики. Эта проблема, по мнению либерала Путина, может быть решена, «если будет какая-то общая договоренность об общих правилах поведения или будет несколько мировых резервных валют». Но еще «дедушка Крылов» утверждал, что «волк» пойдет на переговоры только, если попадет на «псарню», а с «овцами» ему разговаривать не о чем. Пока же, кроме Китая, США окружают безобидные «овцы», в числе которых и Россия. Поэтому ни на какие «общие договоренности» США не пойдет и, как справедливо заметил А.Нагорный, все «саммиты двадцатки» ничего «не родят, даже мыши».

Пока российские ЗВР находятся в западных банках и ценных бумагах, а основным источником благосостояния российской экономики являются поступления от экспорта сырья, Россия находится в полной финансовой зависимости от ФРС и США. Более того, привязка российской финансовой системы к западным деньгам является и главным источником инфляции в нашей стране. В предкризисные годы в Россию шел поток нефтедолларов, западных кредитов и «инвестиций» международных спекулянтов: «У нас был огромный приток капитала в предыдущие годы — в 2007 году чистый приток частного иностранного капитала был у нас 81 млрд плюс нефтедоллары и т.д. Конечно, ЦБ при всем к нему уважении все-таки не до конца справился с задачей изъятия лишней денежной массы с рынка. (В.В.Путин)».

Но хорошо, если бы наш уважаемый Председатель правительства объяснил, как можно изъять «лишнюю денежную массу», вбрасывая ее рублевый эквивалент на наш внутренний рынок. Ведь ЦБ выкупал часть валютных поступлений и вывозил их на Запад, т.е. он изымал валюту, а не рубли, вбрасывая при этом на российский внутренний рынок ее рублевый эквивалент. В 2005 году 2 трлн свеженапечатанных и ничем необеспеченных рублей ЦБ вбросил в российскую экономику, а вся денежная масса (М2) в стране составляла тогда всего 6 трлн рублей. Таким образом, Банк России вбросил в российскую экономику 34% необеспеченных рублей. Наши либеральные горе-экономисты не могут понять, что стерилизуя валюту и отправляя ее на Запад, они стерилизуют не деньги, рублевый эквивалент которых ЦБ уже вбросил на внутренний российский рынок, а товары, которые могли бы приобретаться за эту валюту, дабы препятствовать росту инфляции на внутреннем рынке.

В 2007 году ЦБ выкупил валюты и вбросил на внутренний рынок необеспеченных товарами уже 3,5 трлн из общей массы в 13 трлн рублей, т.е. 26%. Как же у нас может быть не двухзначная инфляция, если ЦБ вбрасывает на рынок от трети до четверти необеспеченных товарами рублей? По моим расчетам, от 46 до 58% величины инфляции в 2005-2007 годах формировалось именно из-за скупки валюты ЦБ. И делалось это специально, чтобы «не дай бог» Россия, подобно Китаю, не стала проводить свою собственную независимую от ФРС национальную финансовую политику. Поэтому пока мы не разорвем «пуповину», связывающую российскую финансовую систему с американской, инфляция у нас будет всегда двухзначной.

И последнее замечание. Если либералу Путину «непонятно как устранять» «несоответствие между денежной массой в самих США и глобальной экономике», то мне, исходя из теории больших экономических циклов Н.Д.Кондратьева, абсолютно ясно.

Это «несоответствие» устранит мировой экономический кризис, который на втором своем этапе, примерно в 2012-2015 гг. (П.Глоба указывает на 2014-15 гг.), приведет к третьему дефолту доллара и полному крушению нынешней мировой финансовой системы со всеми ее «фьючерсами» и «деривативами», основанной на господстве доллара и частного ФРС, как единого мирового эмиссионного центра.

И только после этого крушения мировая экономика перейдет на несколько мировых резервных валют, которые будут жестко контролироваться и регулироваться ООН и ее финансовыми институтами.

Но это произойдет лишь тогда, когда с господством неолиберализма в мировой экономике будет покончено.