В Госдуме возник спор по поводу ответа Польше

Дума отказалась от жесткого ответа Польше на резолюцию сейма, обвинившую Красную армию в геноциде поляков. Вместо жесткого постановления позицию России выразил председатель комитета по международным делам Константин Косачев в личном письме польскому коллеге.

Государственная дума не будет принимать постановление в ответ на резолюцию польского сейма, осуждающую вторжение Красной армии в Польшу в 1939 году. Вместо этого комитет по международным делам отправит письмо своим коллегам в парламенте Польши, сообщил на пленарном заседании в пятницу зампред комитета по международным делам Андрей Климов.

«Вчера на совете Госдумы мы определили, в какой форме комитет будет реагировать, – пояснил парламентарий. – Мы решили, что это будет письмо нашего комитета соответствующим коллегам в польском сейме, как это предусмотрено практикой межпарламентских двусторонних связей».
Ответ уже подготовлен, и, по словам Климова, «большинство членов комитета проголосовали за документ, и он уже направлен». Депутат сообщил, что «в нем есть все жесткие формулировки, в частности, использованы такие слова, как «кощунство». «То есть здесь сомнений в нашей жесткости нет. Но нельзя путать жесткость с политической истерией», – обратил внимание депутат.

Возмущение депутатов вызвала принятая два дня назад польским сеймом резолюция, в которой коммунизм приравнивается в нацизму, а расстрел в Катыни называется «имеющим признаки геноцида».

«Видеть «признаки геноцида» в сталинских репрессиях против польских военных и забывать при этом о подвиге советских солдат, спасших всех поляков от участи подлежащей уничтожению «расово неполноценной» нации, от Освенцима и Майданека, кощунственно», – говорится в письме, текст которого есть у «Газеты.Ru».

Кроме фразы о кощунстве письмо на имя председателя комитета по международным делам польского сейма Анджея Халицкого довольно дипломатично. Председатель думского комитета по международным делам Константин Косачев, подписавшийся под письмом, лично выражает «глубокую озабоченность» принятой резолюцией. Визит Владимира Путина в Польшу наметил «контуры более спокойного диалога», отмечается в письме, но эти позитивные тенденции в Польше устроили не всех.

Более всего российских парламентариев удручает тот факт, что единственным «спусковым крючком» поляки посчитали «пакт Молотова – Риббентропа», что «при всем нашем моральном осуждении соответствующих положений секретных протоколов к советско-германскому договору не соответствует фактам и исторической правде».

Косачев убежден, что историей должны заниматься историки, а не политики. Политики же, напротив, должны искать компромиссы.

Письмо вызвало споры в Думе: так, коммунисты были возмущены тем, что их не пригласили к участию в написании ответа Польше, и предложили свой вариант. Он «более жесткий», уверен член КПРФ Анатолий Локоть. Главное требование коммунистов: принять постановление Думы – документ более высокий по статусу, который будет отображать позицию всей нижней палаты, а не одного комитета. Коммунисты даже подготовили проект заявления ГД. «Я его не видел, но, говорят, он существует», – иронизировал в ходе пленарного заседания первый вице-спикер единоросс Олег Морозов.

В тексте КПРФ польское заявление именуется «оскорбительным обвинением». «Советский Союз не подверг, а на самом деле спас Польшу и поляков от геноцида», – подчеркивают коммунисты. «Мы не теряем надежды, что польская сторона прекратит злонамеренные попытки фальсификации истории и нагнетания антироссийских настроений в польском обществе».

«Могу предположить, что, возможно, кто-то не хочет ставить в неудобное положение руководство нашей страны», – объясняет Локоть отсутствие жесткого ответа со стороны всей Думы.

Руководство страны в лице Владимира Путина уже выразило свой взгляд на события 1939 года в статье в Gazeta Wyborczа, где премьер назвал пакт Молотова – Риббентропа «неприемлемым с моральной точки зрения» и не имевшим «никаких перспектив с точки зрения практической реализации», не забыв попрекнуть историков, пишущих в угоду «сиюминутной политической конъюнктуре». После резолюции польского сейма российский МИД даже поначалу отказывался от ответа, но в конце концов выразил «сожаление».