Дамский угодник Ахмадинеджад

Ахмадинежаду разрешили одну женщину министра, но он хочет еще

В Иране появилась первая в истории страны женщина-министр: Марзие Вахид-Дастержди стала главой Министерства здравоохранения. Еще двух кандидаток, предложенных президентом Махмудом Ахмадинежадом, парламент не утвердил. Но Ахмадинежад не сдается: 7 сентября на место одной из отвергнутых кандидаток он предложил другую. Голосование по кандидатуре пройдет 15 сентября.

ЗА ПРЕКРАСНЫХ ДАМ

Разгромив «цветную революцию», Махмуд Ахмадинежад внес в парламент предложения по составу нового правительства. Голосование по этим назначениям состоялось 3 сентября после пяти дней напряженных споров: парламентарии одобрили 18 из 21 представленного кандидата (для этого каждому из будущих министров необходимо было получить более 50% голосов). И вот тут выяснилось, что Ахмадинежаду живется труднее, чем Путину. Меджлис шумел: на ответственные министерские посты президент выдвинул сразу трех женщин - это при том, что министров-женщин в исламской республике до того вовсе не бывало, среди 290 членов парламента дам всего восемь (в предыдущем, реформаторском, составе их было 13), а последний раз министерский пост при шахском правительстве занимала Фаррохру Парса (министр образования в 1968 - 1977 годах), после революции арестованная и казненная по обвинению в коррупции.

Такой, казалось бы, прогрессивный шаг консерватора Ахмадинежада не нашел понимания ни у его сторонников, ни у реформаторской оппозиции. Ультраконсервативная писательница и соратница Ахмадинежада Фатима Раджаби заявила прямо: «Чистый душой человек такого никогда не сделает. Женщины-министры - цель феминисток и атеистов!» Но почему возражали оппозиционеры, которые только что выводили на улицы толпы людей под реформаторскими лозунгами? Они уверены: это популистский шаг, направленный на то, чтобы расшатать женские ряды «зеленого движения», продемонстрировав демократизм президента, с их точки зрения, фиктивный. К тому же все три кандидатки - члены консервативной партии, лояльны Ахмадинежаду и никогда не участвовали в борьбе за права женщин.

КТО СКРЫВАЛСЯ ПОД ЧАДРОЙ

Поскольку западное представление о женской доле в Иране сводится к «ходит в чадре» и «сидит дома с детьми», интересно посмотреть, откуда взялись кандидатки на министерские должности.

Фатима Аджурлу претендовала на портфель министра социального обеспечения. Ей 43 года, она - доктор психологии, член консервативной партии и депутат Меджлиса от города Карадж в окрестностях Тегерана, докладчик Женской фракции Меджлиса. Она критиковала шариатский институт «временных браков» (когда мужчина может заключить «брак» на время пребывания вдали от дома) и устаревший Гражданский кодекс Ирана (он не обновлялся уже 70 лет). Фатима поддерживала создание консультационных центров в иранских «семейных судах», протестовала против абортов, выступала в защиту прав детей. Она же в свое время пыталась продвинуть в парламенте закон, разрешавший мужчинам брать вторую жену, не спрашивая согласия первой. Закон не прошел. В 1980-х гг. во время ирано-иракской войны Фатима Аджурлу служила медсестрой в корпусе Стражей исламской революции, с тех пор она - член женской части милиции «басидж». Правда, в те далекие времена она была еще ребенком - и потому эта часть ее боевой биографии вызвала у депутатов определенное недоверие.

Многие парламентарии высказывали сомнения в правомерности ее назначения: мол, по специальности Аджурлу - психолог, что она может знать о социальных вопросах? Дама парировала: «Разве министру энергетики необходимо быть специалистом по электричеству? И вообще, психология напрямую связана с людьми и их социальным благополучием». Консерваторы защищали любимицу: двое ее братьев погибли в ирано-иракской войне, один остался инвалидом. По их мнению, «подобные жертвы важнее технической квалификации». Но был и другой аргумент: мол, министерство соцобеспечения все равно планируют расформировать в ближайшие месяцы. Зачем портить карьеру благонадежному члену парламента, предлагая должность, которой вскоре не станет? Кандидатуру отвели.

Куда менее известна в политических кругах Сусан Кешаварз, претендовавшая на портфель министра образования. Зато у нее есть опыт работы в правительстве: будучи главой отдела минобразования по работе с учащимися-инвалидами, она имела ранг заместителя министра, хотя и проработала на этой должности лишь около года. В свое время Сусан тоже принимала участие в антишахских демонстрациях. Члены парламента критиковали ее за отсутствие опыта, необходимого для работы на министерской должности. Избранию могла помешать и полуофициальная информация об активности Кешаварз в предвыборном штабе оппозиционного кандидата в президенты Мир-Хосейна Мусави.

Прошла только Марзие Вахид-Дастжерди - Меджлис утвердил ее на посту министра здравоохранения. Ей 50 лет, она известный гинеколог и давно научилась сочетать политику и медицинскую практику: работала в парламенте и преподавала в медицинских вузах. В свое время Марзие предложила проект о «раздельном медицинском обслуживании»: женщины лечат женщин, мужчины - мужчин. В большинстве иранских медучреждений дело теперь обстоит именно так. Перед ее назначением ходили слухи о некоей «деловой активности» Дастжерди, которая может помешать ее утверждению. Несмотря на принадлежность к консервативной партии, она нравится и умеренным реформаторам. Однако те опасаются, что назначение в состав нового правительства не пойдет Дастжерди на пользу, - работая с Ахмадинежадом, она потеряет накопленный за долгие годы «социальный капитал».

По закону у Ахмадинежада было три месяца на то, чтобы представить новых кандидатов взамен отвергнутых парламентом. Но неугомонный президент не стал ждать и предложил новые кандидатуры меньше чем через неделю после голосования по первой группе кандидатов. Уже 7 сентября он заявил о новой претендентке на должность министра образования - Фатиме Алия. Она также ранее была членом парламента (представляла Тегеран) и, разумеется, принадлежала к консервативной его части. Зато в профессиональной неопытности эту даму не упрекнешь: в сфере образования она проработала около 20 лет.

Тем не менее, клерикальное крыло Меджлиса недовольно. Так и быть, они могли скрепя сердце проголосовать за одну-единственную женщину-министра - раз уж президент подчеркивал, что в состав кабинета обязательно должна войти представительница слабого пола. Но два министра в чадре - это перебор. Глава клерикальной фракции Мохаммад-Таджи Рахбар предупредил: если президент будет настаивать, то и среди мулл, и в семинариях, и в иранском обществе в целом возникнут серьезные трения.

Строптивого президента это явно не испугало: месяц назад он ссорился с самим духовным лидером Хаменеи из-за своего кандидата на должность первого вице-президента. Меджлис объявит о своем решении 15 сентября.

СВОБОДНЫЕ ЖЕНЩИНЫ ВОСТОКА

В любом случае избрание Дастжерди - серьезный и очень символичный шаг в истории современного Ирана. Хотя она и не первая женщина в политической системе страны. Так, пост вице-президента восемь лет занимала Массуме Эбтекар. Она же стала одним из основателей реформисткой партии - Исламского фронта участия. В 1998 г. президент Мохаммад Хатами сделал ее директором Национального агентства по защите окружающей среды, чем вызвал немалое международное негодование, - ведь именно Эбтекар в свое время была представительницей группы студентов, захвативших американское посольство в Тегеране. После вице-президентства она стала членом городского совета Тегерана, где и продолжает сейчас заниматься вопросами экологии. При Хатами пост советника по делам женщин и главы Центра женского участия занимала реформистка, активистка движения за права женщин Захра Шоджаи. Эбтекар и Шоджаи стали первыми женщинами в президентском кабинете с момента Исламской революции, но на постах менее ответственных, чем те, на которые теперь продвигает женщин Ахмадинежад.

Супруга кандидата-реформиста на прошедших выборах Мир-Хосейна Мусави, Захра Рахнавард, стала настоящей звездой оппозиции - примером для иранских активисток из лагеря реформаторов. В бытность ее мужа премьер-министром в конце 80-х Захра занималась борьбой за права иранских женщин в области образования. Так, существовал запрет на изучение женщинами ряда специальностей. Рахнавард не только добилась отмены этих ограничений, но и основала собственный «женский» университет Аль-Захра (на базе одного из бывших шахских университетов), который сейчас является одним из ведущих вузов Ирана. С 1998 по 2006 г. она также являлась его деканом - первая женщина, получившая этот пост после революции. Кроме того, Рахнавард - известная художница и автор 15 книг, имеет степень кандидата искусств и докторскую степень по политологии.

Интересен и пример Фатимы Кярруби, жены еще одного кандидата в президенты, реформиста Мехди Кярруби, также открыто участвовавшей в его предвыборной кампании. Во время ирано-иракской войны Кярруби работала с фондом, отвечавшим за строительство и организацию больниц. Она активно боролась за права женщин, служила замминистра по социальным вопросам при президенте Хатами. Помогала и мужу в качестве советника в 2000 - 2004 гг., когда Мехди Кярруби был депутатом Меджлиса.

Около пяти лет назад за реформы билась член парламента Фатима Хагигаджу, ранее получившая докторскую степень в области психологии и психоанализа. Проиграв борьбу, подала в отставку и сейчас сотрудничает с множеством зарубежных вузов, уехав за границу.

КУХАРКА И ГОСУДАРСТВО

Заметные политические фигуры имеются и среди женщин-консерваторов. В определенном смысле им проще: правительство не видит в них угрозы и порой позволяет занимать высокие должности. В нынешнем составе парламента все женщины принадлежат к консервативному крылу. Так, Фатима Джавади, доктор геологии и университетский преподаватель, сейчас занимает пост вице-президента, отвечающего за охрану окружающей среды. Насрин Солтанхан, член альянса консервативных партий «Строители исламского Ирана» и член городского совета Тегерана, соответственно, сменила Фатиму Шоджаи, а возглавляемый ею прежний «Центр участия женщин» был переименован в «Центр женщин и семьи» - ведь цели у него теперь совсем иные.

Даме из консервативного лагеря куда легче сделать политическую карьеру. Однако приверженность консервативным убеждениям диктует свои правила поведения. Все без исключения женщины-политики обязаны появляться в парламенте и на политических мероприятиях в длинных черных чадрах, а консерваторы не имеют права показаться без чадры даже за пределами дома. Реформистки при Хатами рисковали заходить в зал заседаний без чадры (разумеется, все равно одеваясь в строгом соответствии с исламскими канонами), но при Ахмадинежаде таковых в составе парламента не осталось.

Женщинам-политикам приходится постоянно доказывать, что их политическая карьера не ставит под угрозу семью. Традиционный Ислам подчеркивает: семья - основное предназначение женщины, все остальное второстепенно. В определенной степени такая дилемма стоит перед всеми иранками. Реформистки борются за расширение женских свобод, возможность для женщины выбирать самой, что для нее важнее - дом или карьера. Их усилия направлены на помощь в получении образования и профессиональном росте, расширение юридических прав женщины. Консервативные дамы, напротив, считают, что дом - важнее, и их законодательные инициативы направлены на то, чтобы помогать матерям и домохозяйкам. Но парадоксальным образом и те, и другие выступают за более широкое участие женщин в политическом процессе: ведь только там, а не сидя дома, можно добиться поставленных реформаторских или консервативных целей.

Иранские женщины не теряют надежды. На нынешних президентских выборах предварительно в качестве кандидатов зарегистрировались 475 человек, из них - 42 женщины. К финальной гонке они допущены не были - но, так это и не последние выборы. Сам Ахмадинежад в последнее время неоднократно заявлял: «Женщины составляют половину 70-миллионного населения Ирана и 70% выпускников иранских вузов, и потому должны занимать ведущие роли в правительстве». Реформисты связывают это с участием женщин в последних оппозиционных выступлениях. Дамы наглядно показали: с ними надо считаться, и президент-консерватор поневоле стремится привлечь слабый пол на свою сторону.