Родина сверху

Знаете, чем я занимался вчера в первом часу ночи? Я лежал на Красной площади. На спине.

Было это так. Мы с моим приятелем по фамилии Нахалов как-то нечаянно оказались перед Кремлем — и офигели. Между Спасской башней и Лобным местом лежали люди. Нет, это были не последователи арт-группы «ЭТИ», которые в 1991 году выложили где-то здесь своими телами слово из трех букв. На этот раз люди лежали просто так. Смотрели в небо. И, судя по лицам, им было хорошо.

Мы с Нахаловым переглянулись и прочитали друг у друга в глазах: «Сейчас или никогда!»

Часы на Спасской башне встретили наш поступок коротким одобрительным звоном. Пятнадцать минут первого. Наши соседи, которые оказались иностранцами, встали и ушли. А мы остались. В небе мерцали звезды — маленькие белые и большие рубиновые. Я был уверен, что сейчас надо мной склонится лицо сердитого человека в штатском, но прошла вторая минута, третья, пятая — а мы все лежим, и нас никто не трогает.

От брусчатки исходит тепло, оно медленно и неумолимо заполняет тело, а потом бьет в голову. Я погружаюсь в тихий патриотический оргазм. Я лежу на гигантском алтаре. Мой спинной мозг ловит тысячи исторических сигналов. Вот по мне оттоптались ноги польско-литовских интервентов, вот их погнали ополченцы. Чуть погодя слышны короткие шажки Наполеона и шарканье ног пьяных французов. Наконец, цоканье копыт лошадки Жукова и лязг падающих немецких знамен. Я чувствую, как мне в грудь стучатся падающие с Лобного места головы, а в спину — похороненные вожди. Я слышу шаги миллиардов ног, чьи хозяева здесь стояли, торговали, маршировали, дрожали на протяжении столетий. И ведь почти никому не приходило в голову просто взять и лечь на Красной площади.

Упасть и полежать. Получить такое скромное гражданское удовольствие.

Снова куранты. Полпервого. Чтобы не опоздать на метро, мы встаем и уходим, покачиваясь от испытанного катарсиса. Мои белые джинсы даже не пришлось отряхивать — Родина оказалась не только теплой, но и чистой. В следующий раз надо будет обязательно на животике полежать.

Сегодня в редакции мы с коллегами пытались понять, что это было. Мнения разделились. Самые умные решили, что мы с моим приятелем пополнили гнусный список десакрализаторов, которых тянет на главную площадь страны, как мух на дерьмо. Одним дай тут спеть, другим — каток построить, третьим — замутить какой-нибудь адский перформанс. И мы, значит, туда же.

Но простодушное большинство оказалось на нашей стороне. Конечно, никакая это не десакрализация, а наоборот — попытка вернуть святому месту былое величие. Хотя бы в собственном мозгу и сердце. И еще всех очень порадовало снисходительное отношение к нашему поступку со стороны представителей закона. Никто не подошел, не пнул, не забрал — лежи на здоровье, только тихо.

Будь я каким-нибудь большим человеком по ту сторону стены, я бы вообще это «лежание» всячески популяризировал. Выделил бы специальный час, желательно ночной. Курсантов бы приводил после присяги, чтобы прильнули всем телом к священной брусчатке. Потому что гражданин, который хоть раз полежал на Красной площади, — это совсем другой гражданин. У него с Родиной состоялся прямой контакт, без посредников. И, как честный человек, он теперь обязан на ней жениться и никогда не изменять.