Ритейлеры и розничные рынки: кто кого?

Если правительственные поправки к закону о торговле, вводящие для торговых сетей порог доминирования в 25% в каждом муниципальном округе и районе, будут приняты, то, как считается, крупнейшие ритейлеры должны будут развивать свой бизнес в тех краях, которые они еще недавно считали для себя «гнилыми местечками». То есть в регионах с относительно неразвитой экономикой и низкими доходами населения. Однако ждут ли там крупных федеральных игроков, и с чем им придется считаться, если они, и впрямь, решат начать такую экспансию? Для примера, попытаемся спрогнозировать это для южных регионов, где пока присутствие федеральных сетей – одно из самых низких по России.

РУКА РЫНКА

Недавно владелец одной крупной московской компании рассказывал по радио, как он любит по выходным, после продолжительного сна, прогуливаться по строительному рынку. Подавалось это как некая причуда. А во многих регионах российского Юга бизнесмены, на местном уровне равные по статусу этому столичному господину, вполне могут появиться на рынке не ради экзотики, а по делу. На Юге рынки не стали принадлежностью какой-то низкой социальной «ниши», и через них идет громадная часть товарооборота. Например, в Адыгее пост главы одного муниципального образования, по всем остальным параметрам вполне заурядного, считается сверхпривлекательным потому, что на его территории – конгломерат торговых палаток, примыкающих к федеральной автотрассе. А в Дагестане город-стотысячник Хасавюрт весь кормится от находящихся на его территории рынков, которые до недавних пор посещали даже родственники руководства Чечни.

Рынки, конечно, могут быть весьма весомы и в процветающих регионах (вспомним хотя бы обнародованные недавно сведения об оборотах «Черкизона»), но там контроль над ними все же не является главной командной высотой местной экономики. И вряд ли там можно наблюдать такую картину, как на Кавказских Минеральных водах, где рядом с многокилометровым, истинно «стамбульским» рынком выросли несколько шикарных автосалонов. Как шутят местные, главные их клиенты – это как раз те, кто «держит» рынки. Если я правильно помню, есть там даже салон Lomborghini.

Такое высокое положение рыночной торговли вряд ли дает много надежд крупным федеральным сетям в этих регионах: ведь при должном размахе они составят конкуренцию рынкам, за которыми стоят значительные, по местным меркам, силы.

Впрочем, одной из тенденций кавказских розничных рынков последнего времени стало выдавливание оттуда мелких поставщиков. Так сам рынок превращается в «гипермаркет», с ценами, диктуемыми крупными игроками извне.

В республиках, где мелкий бизнес остается одним из основных способов выживания, последствия таких изменений могут быть самыми серьезными. Разумеется, они усугубятся с активным приходом сетей. (По случайности или нет, в последние месяцы регионы, где такое произошло на рынках, числятся в лидерах по инфляции).

БЕНЗИН ОТ «ЛЮКОЙЛА»

Неверно думать, что крупные сети вовсе не появлялись в национальных субъектах Юга. Проходя по Нальчику и Махачкале, можно увидеть хорошо знакомые бренды, в основном, специализирующиеся по продажам одежды и техники. Но возникли эти магазины, в основном, по инициативе местного бизнеса, и распространяются они по регионам не быстро. Речь, чаще всего, идет о франшизе – уступке бренда региональному партнеру. Такая уступка могла замышляться как некий эксперимент: пойдет бизнес развиваться или нет.

Но, благодаря остроумным традициям кавказской розницы, такие эксперименты могут иметь довольно рискованное продолжение. С торговыми брендами пока не случилось того, что случилось с бензозаправками на автотрассах в Дагестане: многие из них были выкуплены у федеральных компаний-гигантов, но новые владельцы, ради сохранения клиентов, оставили прежним все наружное оформление заправки, изменив лишь одну букву на логотипе. Вряд ли крупные ритейлеры, отказавшись от своих магазинов, захотят иметь таких же неконтролируемых «близнецов».

«НАШИ СЕТИ ПРИТАЩИЛИ МЕРТВЕЦА»

И, в заключение, – о вещах вполне серьезных. В регионах Северного Кавказа были и есть желающие создавать местные сети супер- и гипермаркетов, но большого успеха они не имели, в том числе и до кризиса. Гораздо чаще там появляются торговые комплексы, не состоящие ни в какой сети. Рискну предположить, почему это так. Одна из форм взаимоотношений между региональной и муниципальной властью в национальных республиках состоит в том, что последняя получает максимум свободы в вопросах земли и недвижимости в обмен на политическую лояльность.

Развивая сеть по разным муниципальным образованиям (а к такому развитию, по идее, и направляет порог в 25%), необходимо договариваться с разными муниципальными главами. А чтобы достаточное количество глав захотело видеть у себя чужаков, вообразить трудно. В конце концов, именно в районах максимальной муниципальной вольницы на Кавказе аренда земли и недвижимости становилась причиной самых ожесточенных войн, в том числе и с реальной кровью.