Мир без Украины

Даже сражающиеся с глобализацией антиглобалисты глобализировали свое движение много сильнее, чем те же саммиты G-8, проведению которых они регулярно пытаются помешать, сговариваясь при помощи суперсовременных глобальных технологий связи, в том числе и через «Интернет» и съезжаясь со всего мира.

Многополярность, глобализированность и взаимозависимость определяют хрупкость современного мира. Мировые, да и крупные региональные войны в последние шестьдесят с лишним лет не случаются не только и не столько благодаря сдерживающему фактору ядерного оружия (зачем же постоянно бороться за сокращение, запрещение и полное уничтожение такого эффективного «сдерживателя»?), сколько ввиду финансово-экономической бессмысленности военных действий.

Как и любое другое, это правило знает свои исключения - так называемые страны-изгои, но не в американском утилитарно-эгоистическом, а в общецивилизационном понимании данного термина. Так, например, талибский Афганистан и Корейская народно-демократическая республика (КНДР), имеющие равно далекие отношения к исламу и марксизму, соответственно, просто выпадают из общего контекста современной глобальной цивилизации, представляя собой какие-то анклавы раннего феодализма, осложненного рудиментами рабовладения. Они настолько чужды современной цивилизации и настолько не интегрированы в нее, что мир и не почешется, если данные образования исчезнут с его карты, а ближайшие соседи вздохнут с облегчением.

США сегодня не могут уйти из Афганистана, не поставив под угрозу разрушения Пакистан. Следствием чего, в свою очередь, станет появление на Среднем Востоке, в стратегически важном регионе планеты, злобной, анархической, внутренне раздробленной, никому не подконтрольной силы, обладающей ядерным оружием, террористически ориентированной и ненавидящей современный мир во всех его проявлениях. Точно так же Россия и особенно Китай не могут окончательно бросить на произвол судьбы чуждый им северокорейский режим как минимум до тех пор, пока американский экспедиционный корпус находится в Республике Корея, а последняя является отнюдь не нейтральным государством, а стратегическим союзником США. Гипотетический отказ от дозированной политической поддержки Ким Чен Ира неизбежно приведет к падению псевдокоммунистического тоталитарного царства «идей чучхе» и к воссоединению двух Корей под эгидой США, что резко ухудшит стратегическое положение России и Китая на Дальнем Востоке. А значит, ослабит их партию в мировом концерте.

Если бы отношение к этим двум современным политическим «черным дырам» было иным, США не наращивали бы свой, и без того немалый, контингент в далекой горной стране, разоренной более чем тридцатилетней гражданской войной, а Россия не обеспечивала бы коммуникации американских войск в Афганистане. Что же касается КНДР, то Россия и Китай могли бы недорого и эффективно решить все проблемы местного режима, просто обеспечив регулярные поставки продовольствия в количестве достаточном, чтобы избавить от ужасов хронического недоедания, граничащего с голодом, миллионы граждан Северной Кореи. Очевидно, что это не делается не от недостатка средств, а из нежелания укреплять чуждый режим, необходимый лишь в качестве временного буфера, до тех пор, пока решение корейской проблемы не будет найдено на уровне великих держав.

Чтобы подкрепить вышеизложенные тезисы не умозрительными доказательствами, напомним о совершенно ином отношении мира к Республике Куба - государству куда более марксистскому, чем Северная Корея. Идеологические различия не мешают развивать отношения с Гаваной не только России или традиционно симпатизирующим Кастро государствам Латинской Америки. Даже США при трех последних администрациях искали выход из тупика блокады. Думаю, что лишь преклонный возраст Кастро и расчет на «кубинскую перестройку» после ухода Команданте из активной политики позволял Вашингтону не торопиться с нормализацией отношений. Уверен, что если президент Обама продолжит и доведет до логического завершения заявленный им курс на отказ от практики двойных стандартов в политике, отношения с Кубой будут полностью нормализованы еще до конца его первой каденции.

Ещё одним примером является Ирак. Эту страну неоконсервативная администрация Буша также объявила страной-изгоем, поскольку тогдашним руководителям Вашингтона был семейно несимпатичен Саддам Хусейн. Не будем долго рассуждать об особенностях ушедшего иракского режима. Скажем лишь, что он был не лучше и не хуже, чем десятки других существовавших и существующих на просторах Азии, Африки, Латинской Америки, Океании, а до недавнего времени и Западной Европы (режимы Франко в Испании, Салазара в Португалии и «черных полковников» в Греции ушли в прошлое на памяти нынешнего поколения сорокалетних).

Последовавшая агрессия США против Ирака - страны, безусловно, включенной в систему современной цивилизации, бывшей, в отличие от Афганистана и КНДР, частью хрупкого, взаимозависимого, глобализированного мира, дала старт необратимым процессам, явно не являвшимся желаемой целью агрессоров. Если взрывной рост цен на нефть еще мог отвечать если не интересам США как государства, то хоть интересам родственников и ближайшего политического окружения Буша-младшего, то фактический распад Ирака, увязание в нем значительной части американской полевой армии, возникшая в результате этого длительная неспособность США угрожать кому бы то ни было применением силы, снижение престижа Америки, наконец, банальное финансовое банкротство Вашингтона - плата за неверную оценку глобальной взаимозависимости мира и наклеивание целым странам политических ярлыков, основанных на сомнительных идеологических концепциях.

Столь же бессмысленной и даже вредной, с точки зрения интересов США, была организация «цветных революций» в Сербии, Грузии и Украине. Режимы Милошевича, Шеварднадзе и Кучмы не были ни антиамериканскими, ни антидемократическими. Это легко доказывается тем, что победившие «демократы» ни в одном из вышеперечисленных случаев не изменили систему власти. Государства, как по мановению волшебной палочки, превратились, по вашингтонской шкале оценок того времени, из «диктатур» в «демократии» исключительно за счет смены фамилии президента. С той же степенью логичности и правдоподобности можно считать, что при Иване Грозном в России царила «диктатура», а при Борисе Годунове наступила «демократия» (или наоборот). Просто Кучма, Шеварднадзе и Милошевич были недостаточно проамериканскими. Они признавали за США статус единственной сверхдержавы, готовы были учитывать американские интересы, но желали все же (как это им диктовал президентский пост), в первую очередь отстаивать интересы своей страны, то есть как минимум вести переговоры об условиях уступок.

С приходом в Белый Дом неоконсервативной администрации Буша-младшего любая претензия даже на долю самостоятельности стала восприниматься как невиданная наглость. Что говорить о несчастных слабых Украине, Грузии и Сербии, если куда более мощным экономически и защищенным с военной точки зрения России и Китаю беспрерывно бросались упреки в антидемократичности, мотивировавшиеся простым нежеланием молча санкционировать, в ущерб собственным национальным интересам, любые благоглупости (зачастую небескорыстные) американской администрации. Даже традиционного союзника «старую Европу» Вашингтон упрекал в забвении идеалов демократии и ставил ей в пример «новую Европу» - восточноевропейских лимитрофов - за недостаточное рвение и отсутствие ярко выраженной поддержки американской авантюры в Ираке.

Таким образом, стабильные режимы, ориентированные на развитие национальной экономики и защиту по мере сил национальных политических интересов, были заменены в трех странах «цветными» лакеями Вашингтона, готовыми выполнить любое пожелание хозяина, оправдать и объяснить любую его глупость и подлость.

«Цветные» в Сербии оказались более адекватными. В Белграде быстро поняли, что, заменяя при принятии решений опору на волю народа выполнением пожеланий Вашингтона, они очень быстро потеряют поддержку избирателей, а за ней и власть.

Их грузинские и украинские коллеги, склонные к ничем не обоснованной и не оправданной пещерной русофобии, отягощенной комплексом неполноценности, попытались занять ведущие места в мировой политике в качестве вассалов США, ошибочно считая новообретенного хозяина сильным, хоть в то время Вашингтон уже стоял на глиняных ногах. Америку еще по инерции не толкали, но уже особенно и не слушали.

Грузии трагически повезло. Развязанная режимом Саакашвили преступная августовская война 2008 года не только показала, кто есть кто, всему миру, но и окончательно похоронила претензии Тбилиси на сколько-нибудь самостоятельную роль хотя бы в родном кавказском регионе. В ближайшие десятилетия Грузия будет политически намертво связана проблемой абхазской и осетинской независимости. Независимость Цхинвала и Сухуми существует и не может быть оспорена - это факт, который прекрасно понимают в Тбилиси. С другой стороны, грузинская пропагандистская машина, базировавшаяся на уверенности, что Россию можно будет облаивать вечно и безнаказанно, так долго вбивала в головы своим гражданам тезис о «неотъемлемости» Абхазии и Осетии от Грузии, так старательно именовала «предательством» любые переговоры по вопросу о статусе данных территорий, что просто признать факт утраты и начать строить отношения с Москвой, Сухуми и Цхинвалом с нового листа не может ни один грузинский политик, желающий сохраниться в качестве такового.

Украине повезло меньше всех. Несмотря на то, что бывший в 2004 году символом оранжизма Виктор Ющенко является политическим трупом, лишь изредка гальванизируемым «патологоанатомами» из своего Секретариата, «оранжевая» идея продолжает жить в сердцах множества его разочарованных сторонников. Все без исключения голосования, начиная с 2004 года, свидетельствуют о том, что, как бы ни колебались симпатии избирателей, как бы ни перетекали их голоса внутри «оранжевого» лагеря, отток голосов наружу практически не происходит. Даже коллаборационистская концепция «объединения Украины», выдвинутая частью «идеологов» Партии регионов, так и не привела к сколько-нибудь заметному росту рейтинга Виктора Януковича в традиционно «оранжевых» областях Запада и Центра Украины, зато существенно снизила его поддержку на юго-востоке. Это и не мудрено, ведь «объединяться» предлагается на основе «оранжево»-галицийских ценностей, абсолютно неприемлемых для подавляющего большинства избирателей Партии регионов.

Живучесть идей оранжизма в Украине, обрекает ее на повторение пройденного пути. Не так уж и важно, кто победит на президентских выборах 2010 года, если не удастся переломить ситуацию на идеологическом фронте. Сторонники повторения пройденного, считающие, что идеи были хороши и только Ющенко оказался «не тем», будут выдвигать «мессию» за «мессией», обеспечивая им достаточно высокий для парламентского представительства процент голосов на выборах. При этом радикализация оранжизма, отчетливо заметная по факту роста влияния тягныбоковцев в западных областях, несет угрозу общего поправения и фашизации украинских националистов-русофобов, составляющих идеологическую основу любой «оранжевой» политической силы.

Сохраняя политическое влияние, традиционно более активные, я бы даже сказал, нахальные, оранжисты-националисты будут в изменившихся политических условиях настаивать на продолжении старой внешней политики. Оппонирующие политические силы, занимающие преимущественно примиренчески-оборонительную позицию не смогут помешать «оранжевым» нахалам, даже формально контролируя политические высоты. Легко предположить, что в интересах «объединения» Украины сферы внешней политики, образования, культуры, конфессиональных отношений, масс-медиа, в конечном итоге идеологию как таковую вновь отдадут на откуп радикальным националистам и безграмотным пещерным русофобам.

Это не так безобидно, как может показаться многим нашим гражданам, пережившим «оранжевый» кошмар последних пяти лет и постепенно привыкшим не обращать внимания на современных «трипольцев».

Ющенко лакействовал перед Бушем, когда американская администрация, пусть ошибочно, считала, что это соответствует жизненным интересам США. Вашингтон даже готов был всеми силами продавливать никому в Европе (кроме братьев Качиньских) не нужное вступление Украины в НАТО и ЕС. Практичному и прагматичному Обаме, сосредоточенному на борьбе с мировым кризисом и другими последствиями «хозяйствования» Буша, не нужен бесполезный, но дорого обходящийся в финансовом, экономическом и политическом плане союзник. Он логично считает, что если это странное государство Украина, находящееся за тридевять земель от США и не приносящее Вашингтону ничего, кроме головной боли, вызывает какой-то интерес у России или у Польши, так вот пусть русские с поляками как-нибудь там и разберутся с Киевом. Его же, Обамы, задача - потихоньку «съехать» с оставленной ему в наследство Бушем скользкой темы, не потеряв при этом лицо.

Таким образом, если Украина Ющенко лаяла на Россию в американских интересах и, неся огромные экономические потери, изредка получала за свою активность что-то кроме «морального удовлетворения», то лай «неооранжевых» никому не будет нужен. На Украину просто перестанут обращать внимание. Продолжится перенаправление транзитных потоков (далеко не одних лишь газа и нефти и не одной лишь Россией) в обход ее территории. ЕС уже сейчас демонстративно стремится игнорировать Украину. Украинские товары будут все активнее выталкиваться конкурентами с мировых рынков, а оказать им политическую поддержку неадекватное идеологизированное государство будет не в состоянии. Передовые и не очень отрасли экономики, связанные с внешними рынками, будут разрушаться, страна все более будет замыкаться на себя как в экономическом, так и в политическом плане, постепенно впадая в автаркию.

В результате, через каких-нибудь семь-десять лет Украина может стать такой же «черной дырой» мировой политики и экономики, какими сегодня являются Афганистан и КНДР. «Автентычни», одетые в шаровары и вышиванки «трипольские укры», под заунывные напевы будут выращивать традиционные сельскохозяйственные культуры, ездить на волах в Крым за солью, а долгими зимними ночами, при лучине, рассказывать детям предания о великом «оранжевом» мессии, «давшем» «украм» плуг, колесо, огонь и свободу слова.

Утрирую, конечно, но не очень сильно, если вспомнить, что сельское хозяйство ракетно-ядерной КНДР ведется практически теми же методами, что и полторы тысячи лет назад, а ситуация в Афганистане отличается от времен Греко-бактрийского царства, государства Кушан или основателя династии Великих Моголов Бабура лишь тем, что лук и стрелы на вооружении местных племен заменил автомат Калашникова.

Финляндия, Парагвай, Новая Зеландия или, например, Чехия, адекватно оценивая свои возможности, не пытаются, в отличие от Украины, претендовать на равный с великими державами вес в мировых делах. Они не страдают центропупизмом, а разумно и с достоинством отстаивают национальные интересы, не считая, что, устроившись шакалом на службе у тигра, могут третировать медведя. В результате к их мнению прислушиваются, их позицию ценят. А зачем Лондону, Москве или Парижу выяснять позицию Киева по любому вопросу, если о ней можно справиться у мелкого клерка в Госдепе, едва ли не на полгода раньше, чем о ней узнают на Банковой, Грушевского и Михайловской площади.

Украина очень сильно рискует. Уже сегодня она одной ногой стоит за пределами современной цивилизации, приучая мир обходиться без нее. Если соседи привыкнут, то мир без Украины станет объективной реальностью, для кого-то, может быть, забавной, но для нас ужасной и трагической.