Мой вклад в отечественную медведевистику

Специфика гуманитарного университетского образования, полученного еще в эпоху исторического материализма, до сих пор на мне сказывается. Приучили читать и конспектировать классиков - вот я и конспектирую. А затем анализирую, сличаю, уличаю. Ничего с этим не поделать. В последнее время взялся за труды Д.А.Медведева. И обнаружил такое, что, пожалуй, и сам Дмитрий Анатольевич в них еще не обнаружил. А потому спешу внести свой вклад в отечественную медведевистику.

ПРЕЗИДЕНТ ДО КРИЗИСА

В качестве первоисточника я привлек хорошо известную книгу бесед Дмитрия Медведева с Николаем Сванидзе. Есть там один любопытный эпизод, демонстрирующий понимание нынешним президентом России сути экономических проблем. Сразу обращу внимание на то, что беседы происходили до кризиса.

Незадолго до падения нефтяных цен Медведев искренне и с явным удовлетворением говорил следующее:

«У Брежнева тоже была неплохая конъюнктура в конце 70-х годов. Ну и где эти достижения? Нигде. А за последние годы, как ни крути, движение-то вперед очевидное. У нас другая экономика, она уже не сырьевая, не надо обманывать никого, диверсификация идет (выделено мною - Д.Т.). И когда я смотрю на то, как выглядят современные производства, нет сомнений, что 10 лет назад ничего этого не было.

Вот вам пример. На заводе «Ижмаш» делают автоматы Калашникова. Огромный цех, ему лет 40, и в нем его и собирают - наш родной «калашников».

Одна половина этого цеха - зал, где стоят станки сорокалетней давности, на которых работают в основном женщины. Работают за довольно небольшие деньги - около 10 тысяч рублей...

И вторая половина цеха. В ней стоят 5 агрегатов. Каждый из них, получая болванку, после окончания процесса выдает уже готовый продукт. Производительность труда в пятьдесят раз больше, управляет всем этим мальчишка лет двадцати двух. Каждый такой агрегат стоит 1,5 - 2 миллиона евро. Абсолютно другая производительность труда, совсем другие мощности».

Далее Медведев рассказал журналисту о том, как много было инвестировано государством в аграрный сектор и т.д. В принципе нет сомнений в том, что президент правильно понимает необходимость роста производительности труда. Однако он явно не видит, насколько сама возможность осуществлять инвестиции (как государственные, так и частные) определяется сырьевой ориентацией российской экономики. Ведь то, что у нас интенсивно развивалось машиностроение, закупались в большом количестве современные, высокопроизводительные станки и прочее оборудование, определялось спросом, порожденным притоком нефтедолларов. Столь любимые президентом Медведевым современные производства - плоть от плоти, кровь от крови нефтяной, сырьевой, недиверсифицированной экономики. Без нефтедолларов не было бы столь ярких изменений, или, по крайней мере, масштабы их оказались бы намного меньшими.

При понимании всей сложности существующих в экономике связей трудно удивляться тому, что именно машиностроение, которым так гордился Дмитрий Медведев, рухнуло у нас вследствие снижения цен на нефть ниже всех остальных отраслей: на 56,9% с декабря 2007 г. по февраль 2009 г. согласно оценке Андрея Илларионова. Ведь какими бы навороченными ни были новые производственные линии, эффективно функционируют они лишь в том случае, когда на продукцию существует устойчивый спрос и когда бизнес трезво оценивает перспективы сбыта. Но когда экономика перегрета, когда она захлебывается от избыточной денежной массы, когда государство еще дополнительно инвестирует средства, руководствуясь мнением чиновников, не отвечающих своим карманом за результат, происходит именно то, что произошло у нас с наступлением кризиса в 2008 - 09 гг.

ПРЕЗИДЕНТ В ХОДЕ КРИЗИСА

Постепенно, по мере развития кризиса, становилась вполне очевидна условность изменений, произошедших в экономике.

В июне 2009 г. сей факт вынужден был признать и президент Медведев в интервью газете «Коммерсант»: «Могу сказать откровенно, я недоволен структурой нашей экономики. Мы это понимали и до кризиса... Чего мы действительно не сделали в должной степени - мы не провели диверсификацию структуры нашей экономики (выделено мною - Д.Т.). Если бы структура экономики была другая, соответственно были бы эффективные отрасли, которые в полной мере создают национальное богатство. Если бы производительность труда была другая, технологии были бы другие, если бы энергоэффективность была выше, то, конечно, мы бы имели другие результаты. Если бы мы более активно занимались внутренним рынком, развитием внутреннего спроса, это также было бы, безусловно, полезно. А мы вошли в кризис с прежней сырьевой структурой (выделено мною - Д.Т.). И как только грохнулись цены на нефть и газ, конечно, мы стали испытывать проблемы. Однобокая структура нашей экономики как раз и выражена в тех цифрах, которые мы сегодня имеем».

Президент чрезвычайно ярко и эмоционально опроверг сам себя, причем используя практически те же самые термины, что и в разговоре с Николаем Сванидзе. Кажется, будто появился новый Медведев, не имеющий к старому никакого отношения. Не будем, впрочем, судить его слишком строго. Все это пишется отнюдь не для того, чтобы, сличая президентские высказывания, уличать их автора, а для того, чтобы понять суть происходящего в стране.

Помимо всего прочего, что уже было сказано десятками экспертов о причинах столь глубокого кризиса в нашей экономике, следует обратить внимание еще на один важный момент. В представлении наших руководителей модернизация экономики - это новое, производительное оборудование, а не новые институты, стимулирующие преобразование оборудования. Иначе говоря, если есть новые станки, то это, с точки зрения Медведева, само по себе хорошо. И неважно, откуда они взялись. Появились ли они благодаря тому, что мы строим конкурентную рыночную экономику с гарантией прав собственности, или благодаря тому, что мы строим монополизированную, коррупционную экономику, в которой просто нефтедоллары некуда девать.

Год назад разница между этими двумя вариантами не была очевидной. Сегодня же она просто бросается в глаза: нефтедолларов нет - и экономики нет. В том числе той, которая, как казалось год назад, диверсифицирована, модернизирована и отлакирована непосредственно к визиту президента РФ на предприятие.

НЕ НАДО СОЗДАВАТЬ ПОВОДОВ

Внимательно штудируя «классика», обнаруживаешь и другие любопытные места. Вот в беседе с Николаем Сванидзе заходит речь о международных отношениях, и звучат следующие слова Дмитрия Медведева: «Нужно думать над тем, чтобы наша европейская идентичность получала новые формы выражения. Не создавать таких ситуаций, как в Косово, не создавать поводов для возникновения новых государств, которых никогда на карте Европы не было. И которые появляются с колоссальным драматизмом и кровью (выделено мною - Д.Т.). Укреплять идентичность нужно иначе».

Трудно оспорить тот факт, что эти слова сильно противоречат решениям, принятым Россией в отношении Абхазии и Южной Осетии после августовской (2008 г.) войны с Грузией. Можно считать признание этих новых государств делом правильным или не правильным (это особый вопрос). Но нельзя не заметить, как Медведев постфактум вынужден был адаптировать свою позицию к решениям, которые, судя по всему, принимались без его участия. Думается, что если бы книга интервью издавалась несколько позднее, президент совершенно по-иному высказался бы относительно «поводов для возникновения новых государств».

Ему пришлось очень быстро скорректировать свою позицию. Впрочем, это уже не тема «Медведев vs. Медведев». Это уже тема «Медведев vs.Путин».