В Южной Осетии \"потерялись\" российские миллиарды

Спустя 10 месяцев после нападения Грузии жители Южной Осетии по-прежнему лишены нормальных условий для жизни. Многие ютятся в полуразрушенных домах, некоторые в палатках, не получая никакой помощи от государства. Недовольство населения пока не выливается в открытый протест, но уже привело к формированию влиятельной оппозиции, что создает в республике совершенно новую ситуацию - до сих пор перед лицом внешней угрозы юго-осетинское общество казалось монолитным. Такие выводы специальный корреспондент \"МК\" сделал, побывав в ЮО.

Теперь путь от Владикавказа до Цхинвала стал короче - ровно на длину горной Зарской дороги, езда по которой отнимала около полутора часов. За Джавой, первым населенным пунктом Южной Осетии после Рокского тоннеля, машина уже не сворачивает вправо и вверх, чтобы трястись в пыли по ухабам где-то вровень с облаками, а несется дальше по разблокированному Транскаму, через бывший грузинский анклав. Водитель, до того оживленно болтавший обо всем подряд, многозначительно смолкает. По обе стороны дороги - одни развалины. Вот большой двухэтажный дом без крыши и передней стены, бесстыже обнажившееся, словно извилины мозга под вскрытой черепной коробкой, его содержимое: перевернутая ванна, рядом, среди осколков кафеля и зеркал, детский велосипед. Здесь, наверно, жила большая семья - с дедушками, бабушками, малыми детьми. Сел Тамарашени, Кехви, Ачабети и Курта больше нет. Ни один осетин здесь не поселился. Там, где раньше была калитка, ведущая в сад, стоит среди буйной зелени лишь ржавый металлический каркас. И отовсюду лезут, пробиваясь между обломками стен, красные маки.

Мы пролетаем мертвую зону за 15 минут.

- Не жалко их? - спрашиваю притихшего водителя.

Его руки на баранке сжимаются в кулаки.

- А они нас пожалели?

Казненный памятник

- Если честно, село Эредви, например, я бы сам сжег, - редактор единственной в Южной Осетии независимой газеты Тимур Цховребов понимает, что говорит абсолютно \"неполиткорректные\" вещи. Которые ему как представителю местного \"гражданского общества\" говорить вроде бы не полагается. Но из-за таких, как некоторые жители села Эредви, ему пришлось взять автомат еще в первую войну: \"В течение 20 лет люди из этого села совершали зверские убийства осетин. Был случай, когда там нескольких наших парней живыми закопали в землю\".

Газета Тимура \"21 Seculare\" (\"ХХI век\") была задумана именно для того, чтобы найти общий язык с грузинским населением Южной Осетии. Отсюда и ее латинское название: \"Чтоб никому не было обидно, ни грузинам, ни осетинам\". Найти общий язык с грузинским населением так и не удалось: началась война. Теперь Тимур и его единственная сотрудница Мария Плиева видят свою миссию в том, чтобы доносить до населения альтернативную официальной точку зрения. Власти называют их оппозицией.

- Народ Южной Осетии 20 лет стойко переносил все невзгоды ради великой цели - обретения независимости, - говорит Тимур. - Сейчас это свершилось, Россия нас признала. Но народ очень недоволен властью, что и показали прошедшие выборы. Впервые за 20 лет людей пришлось агитировать, чтобы они пришли голосовать. Такого здесь еще не было. Виной тому - ошибки нашего руководства.

Мы идем с Тимуром по городу, который мало изменился с августа 2008 года. Правда, многие дома сияют новенькими стеклопакетами. Однако на полностью сгоревшей улице Тельмана, где живет Тимур, никакие работы вообще не начинались.

Редактор указывает на здание, вокруг которого суетятся строители.

- Восстановление этого дома начато за два дня до выборов. Причем специально взяли дом в центре: чтобы гости увидели, что работа идет. Ни один дом в частном секторе не восстановлен. Ни одна семья, у которой сгорел дом или квартира, не получила новое жилье. Некоторые до сих пор живут в палатках, установленных в собственных огородах.

Мы проходим мимо сгоревшего кафе \"Фарн\", обходя ствол вывернутого с корнями дерева. 7 августа, накануне войны, я с коллегой в последний раз здесь обедала. Рядом с кафе упала авиабомба. Горожане сами кое-как засыпали воронку, а поваленные стволы деревьев растащили на дрова. На месте воронки осталась довольно глубокая яма. Но городскую мэрию этот факт почему-то не волнует.

У памятника лингвисту Василию Абаеву на Театральной площади грузинский снаряд снес голову. Теперь ученый сидит с мешком, наброшенным на то, что осталось от головы, - как приговоренный к смерти перед казнью.

Здесь будет город-сад?

Поднимаюсь на второй этаж гостиницы \"Иристон\" и словно попадаю в другой мир. Современный дизайн, яркие краски Средиземноморья - красные шторы, терракотовые и фиолетовые стены, встроенные светильники, синяя с оранжевым мебель. Все это великолепие каким-то чудом сохранилось в эпицентре бомбардировки: гостиница находится рядом с разбомбленным комплексом правительственных зданий.

- Нет, никакого ремонта здесь не делали, - объясняет Зураб Кабисов, председатель Государственного комитета по восстановлению республики. - Так все и было до войны.

В роскошных по местным меркам помещениях разместился частный благотворительный фонд, которым также руководит Кабисов, более известный в республике под кличкой Гоппи. Кажется, что грузинские бомбы падали на город как-то избирательно. Многие коммерческие заведения не пострадали. Рядом с полностью сожженным корпусом университета - частное кафе, в которое не попал ни один снаряд.

- Зураб Григорьевич, народ возмущается. Чем можете утешить людей?

- С начала июня мы приступили к восстановлению жилого фонда. Народ прав, мы сильно затянули этот процесс. Необходимо было сначала решить технические вопросы. В частности, отработать новую схему финансирования. Старую та команда, что пришла в Минрегионразвития с новым министром, забраковала. Сейчас у нас действует система \"двух ключей\", что исключает нецелевое расходование средств. Деньги, 10 миллиардов рублей, уже находятся на нашем счету. Но разрешение на оплату с этого счета подрядчику за выполненную работу дает Минфин после представления всех документов.

- 10 миллиардов - это на все восстановление?

- Только на 2009 год. Проблем с финансированием в Южной Осетии нет. Денег у нас будет столько, сколько надо, чтобы полностью восстановить республику. Из 10 миллиардов полтора миллиарда мы авансом заплатили в прошлом году. На сегодня мы смогли освоить только 2 миллиарда 539 миллионов. До конца года нужно освоить еще 8,5 миллиарда. В первую очередь надо обеспечить жильем тех, кто потерял свой единственный дом или квартиру, кто в палатках зимовал. Мы не можем допустить, чтобы они и следующую зиму провели в палатках. Мы определили 250 полностью уничтоженных домов, владельцы которых социально незащищенные люди и не имеют второго жилья. До конца года всем им будут построены новые дома на месте старых. Можно будет выбрать один из 10 утвержденных проектов. Но площадь дома должна быть не более 125 кв. м. Мы уже приступили к расчистке завалов. Дома, которые не подлежат восстановлению, будут сноситься. Еще 3533 дома по городу разрушены частично.

- А что получит тот, кто потерял квартиру?

- Получит бесплатно новую квартиру. 7 многоквартирных домов в городе полностью сгорели и будут на своих местах заново строиться. Все частично разрушенные дома тоже будут восстановлены за государственный счет.

- Почему же до сих пор жилье не восстанавливалось?

- 29 апреля на заседании Межведомственной комиссии был принят \"Порядок реализации проекта по восстановлению и новому строительству индивидуального жилья в Южной Осетии\". До принятия этой бумаги мы не могли ничего делать - подрядчики не могли заключать с нами договора.

Кабисов демонстрирует проекты, схемы, карты. Планы грандиозные: на месте уничтоженного древнего еврейского квартала - микрорайон таунхаусов. Аэропорт - по нему все решено, осталось определиться с местом. Скорее всего, его построят рядом с селом Нул. Кроме того, Южную Осетию свяжет с Россией железная дорога. Это не фантастика: оказывается, дорогу начинали строить еще при Сталине.

Меня ведут в роскошные апартаменты, предназначенные для высоких гостей. Здесь останавливались Сергей Багапш и Игорь Смирнов. В дорогих зеркалах отражаются плывущие в небе над Цхинвалом облака. Я выхожу на улицу. Те же облака, проглядывающие сквозь проломы в стенах уничтоженного университета.

Денег на всех не хватило

Глава фонда погорельцев \"Ренессанс 2008\" Инара Габараева в тот день была очень занята: в городе наконец начался снос сожженных и полностью разрушенных домов.

Работа идет по спискам, составленным активистками фонда. В числе зданий, подлежащих сносу, и дом самой Инары на улице Руставели. \"Работа идет очень организованно, - говорит Инара. - Конечно, она поздно началась, но уже результаты видны\". На Квайсинской улице не осталось ни одного целого дома, все сожжены или разрушены. Директор ГУП (государственное унитарное предприятие) \"Дирекция по реализации приоритетных национальных проектов Южной Осетии\" Роберт Тибилов что-то оживленно обсуждает с группой погорельцев. Неподалеку в развалинах рычит бульдозер. \"Готовим строительные площадки, сносим дома, чтобы на их месте построить новые\", - объясняет Роберт. Мужчина по имени Алан показывает мне место, где стоял его дом. Дом разрушен до фундамента. Посреди пустыря, заваленного обломками, гордо торчит чудом уцелевший кирпичный сортир. Замечаю, что рядом из развалин, кажущихся мертвыми, тянется тонкая струйка дыма. На мой настойчивый стук в остатки железных ворот из развалин выползает древняя старуха. Что-то бормоча по-осетински, она ведет меня в темную каморку, оборудованную в сгоревшем доме. Там - буржуйка и топчан с тряпьем. Здесь бабушка зимовала. \"Она не говорит по-русски, - объясняет Алан. - Жила в селе, беженка еще первой войны: грузины дом сожгли и сына убили\".

Алан, кстати, в числе тех немногих счастливчиков, кто получил денежную компенсацию - 50 тысяч рублей. Я знаю еще несколько таких, но - странная закономерность! - все они работают в госструктурах. Алан, например, сотрудник госконтроля. Некоторые мои знакомые даже не скрывают, что для получения компенсации пришлось задействовать связи. Никто не знает, по какому принципу распределяются деньги.

- В прошлом году работники Минюста обошли все дома, записали, сколько человек в семье, кто хозяин, - рассказал мне на условиях анонимности сотрудник одного из министерств. - Требовали домовые книги. Однажды мне позвонили: приходи за деньгами. Был составлен список, в который по городу попали около 100 человек. Они и получили деньги. Затем выдача компенсаций была прекращена, власти стали говорить: мы вам сами все построим. Сейчас в банке висит новый список, человек на 300. Выдача денег возобновилась незадолго до выборов.

Очевидно, что нынешние 50 тысяч рублей - это совсем не те деньги, что в сентябре, когда это составляло более 2000 долларов. С размерами компенсаций тоже какие-то манипуляции. Первоначально российские официальные лица обещали выплатить по 50 тысяч рублей за утраченное имущество каждой пострадавшей семье. Цхинвальские власти решили по-своему: сейчас главе семьи выплачивают 20 тысяч, а каждому ее члену - по 10 тысяч, но не более 50 тысяч на семью. Мой знакомый Андрей, живущий с женой и дочкой, получил 40 тысяч. Семья с двумя детьми - 50. Если человек живет один, он получает 20 тысяч. Куда деваются \"высвободившиеся\" средства, никто не знает. Компенсациями занимается Нугзар Габараев, министр здравоохранения и социального развития республики. Кстати, в прошлом житель Тбилиси. В Цхинвале не забыли его выступления по грузинскому ТВ в начале 90-х против юго-осетинского \"сепаратизма\".

Компенсации не предназначаются на ремонт жилья, как почему-то считают некоторые республиканские чиновники. Зураб Кабисов уверяет, что каждой семье жилье будет полностью отремонтировано за государственный счет независимо от того, получила она компенсацию или нет. Между тем многие уже потратили деньги на ремонт, не дождавшись помощи от правительства: не зимовать же в домах с выбитыми окнами и пробитой крышей. Так поступили Феликс и Заретта Габараевы, потратившие полученные 50 тысяч на починку крыши. Будут ли возмещены затраты тем, кто отремонтировал дома за свой счет?

Единовременную материальную помощь в размере 1000 рублей на человека из моих собеседников не получил никто. Российским пенсионерам должны были также выплатить дополнительно по 3000 рублей. Эти деньги тоже получили не все. Феликс Габараев получил, а его жена почему-то нет. Мать активиста Народной партии Алана Гассиева не получила ни эти пенсионные 3000, ни тысячу рублей, ни компенсацию за имущество.

\"Если бы нам дали нормальное оружие!\"

Отдельный вопрос - куда делась гуманитарная помощь, которая шла в Южную Осетию со всей России непрерывным потоком? Я, например, не знаю никого, кто получил бы гуманитарную мебель или холодильник. Возможно, такие люди есть. Но есть и достоверные свидетельства пропажи гуманитарных грузов. Алану Джуссоеву, представителю местных НПО, сообщили, что на его имя из Челябинска выслали 258 коробок одежды. Обнаружить следы этого груза во Владикавказе ему так и не удалось.

- В 90-е помощи никакой не было, люди сами восстанавливали дома, - водитель Олег воевал и в первую, и в эту войну. - И никто не жаловался. Но теперь все знают, что Россия помогает, Россия выделила огромные деньги. Где они? Сколько можно издеваться над народом?
У людей много вопросов к руководству и по событиям августа. Представители силовых структур в частных беседах признают, что республика оказалась совершенно не готовой к войне. \"Утром 8 августа у всех был шок, никто не знал, что делать, никто не мог отдать ни одной вразумительной команды, - рассказывает Алан Гассиев, принимавший участие в уличных боях. - Положение спас секретарь Совбеза Анатолий Баранкевич, принявший на себя командование нашими отрядами\".

Утверждают, что перед войной ополченцам даже не успели раздать оружие.

\"У нас был один гранатомет на всех, - рассказывает Олег, в ночь с 7 на 8 августа дежуривший на Присских высотах. - Если бы нам дали нормальное оружие, никогда танки в город бы не вошли. С того места, где я находился, хорошо просматривалась грузинская территория. Мы увидели длинную колонну машин и бронетехники, ползущую с зажженными фарами, как огненный змей. Сообщили об этом по рации командованию. \"Не волнуйтесь, это учения\". Колонна остановилась. Было очень тихо. И вдруг - полетели ракеты! Первый залп ушел куда-то вверх, над городом. Второй - по селу Дменис. И уже третий - по Цхинвалу. Город сразу загорелся. Я упал на колени, глядя на горящий Цхинвал. Казалось, это конец. С начала боев я не получил по рации ни одной команды\".

Впрочем, все это перестает удивлять в свете информации о том, что в руководстве минобороны Южной Осетии действовали грузинские агенты. Как сообщают наши источники, по обвинению в сотрудничестве с грузинскими спецслужбами арестован один из высших юго-осетинских офицеров. Он передан ФСБ РФ и дает признательные показания. Есть данные, что он не только поставлял противнику информацию, но и продавал оружие.

Обо всем этом здесь говорят кто громко, кто шепотом, но недовольство властью стало почти всеобщим. Люди все же пришли на парламентские выборы, потому что боялись обидеть Россию и лично премьера Путина: провал выборов как бы ставил под сомнение правильность решения о признании Южной Осетии.

Люди оскорблены и унижены: и тем, что произошло в августе, - фактически в первые часы войны Цхинвал сдали врагу. И тем, как нагло у них украли деньги и те подарки, которые от чистого сердца послал российский народ. Трудно сказать, может ли еще руководство республики исправить ошибки и переломить ситуацию в свою пользу: людям трудно будет забыть холодную и голодную зиму 2009 года, проведенную среди руин родного города.

Эдуард Кокойты, в течение нескольких лет остававшийся бесспорным национальным лидером и абсолютно честно победивший на двух президентских выборах, попал в трудное положение. Против него выступили люди, которые в свое время способствовали его приходу к власти. Это не \"пятая колонна\" Тбилиси: юго-осетинская оппозиция твердо стоит на пророссийских позициях.

Россия же может вскоре оказаться перед трудным выбором: поддерживать во что бы то ни стало какого-то конкретного политика или предоставить осетинам самим разбираться между собой. Юго-осетинское общество, в котором за 20 лет противостояния с Грузией сформировались традиции \"военной демократии\", вряд ли потерпит навязанного извне лидера. Не стоит забывать и о том, что творящиеся в республике безобразия наносят серьезный удар по престижу России. К Южной Осетии сейчас приковано внимание всего мира. Она может стать символом могущества и благородства российского государства. Или свидетельством нашего позора.