Россия никак не может решить проблему \"спорных\" детей

В конце прошлой недели наметилось более-менее благополучное разрешение скандальной истории с «дележом» ребенка между россиянкой Ириной Беленькой и французом Жаном-Мишелем Андре. Мать подписала мировое соглашение с отцом своей дочери, но тот пока изучает документы. В этой затянувшейся драме было все: взаимные похищения трехлетней Элизы, избиение отца неизвестными, арест матери в Венгрии.

Теперь появилась надежда, что стороны все же договорятся. Судьба же другого ребенка, пятилетнего Антона Салонена, также ставшего жертвой «разборок» между собственными родителями (гражданами Финляндии и России), остается совершенно неясной. Сегодня, в Международный день защиты детей, «Новые Известия» постарались разобраться, можно ли юридически обоснованно, без «большой политики» и всякого рода эксцессов решать подобные проблемы.

Не последнюю роль в новом повороте «дела Элизы Андре» сыграло то, что ее родители, расставшись, не довели до конца процедуру развода, начатую ими в 2007 году. Возможно, именно это обстоятельство способствовало смягчению позиции французского правосудия: депортированная в Париж из Будапешта Ирина не была заключена под стражу, а теперь вот готовится мировое соглашение, которое определит судьбу девочки.

Надо сказать, что эта история побудила депутатов французского парламента активнее взяться за разработку законопроекта, более тщательно регулирующего права родителей. В дальнейшем, чтобы вывезти ребенка из страны, супруги должны будут в обязательном порядке заручиться друг у друга официальным письменным согласием. Драма французско-российской семьи заставила поторопиться и российских парламентариев. Как рассказал «НИ» председатель комитета Госдумы РФ по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Павел Крашенинников, в нашем парламенте уже готовится международно-правовой акт, который регулировал бы семейные отношения между гражданами РФ и государств ЕС. «Такой договор, бесспорно, должен существовать, и это нам наглядно проиллюстрировала недавняя история с трехлетней Элизой Андре, которую до сих пор не могут поделить отец-француз и мать-россиянка», - считает депутат. Россия имеет подобные соглашения с соседями по СНГ и рядом стран ЕС, в число которых Франция, однако, не входит. «Главная проблема отсутствия международных правовых актов, регулирующих семейные отношения, в том, что страны, действующие каждая в рамках собственного законодательства, никак не могут договориться между собой. Один суд отменяет решение другого, и так может продолжаться до бесконечности. Как в этом случае действовать родителям, вообще не понятно», - подытожил г-н Крашенинников.

Но надо сказать, что проблема отнюдь не упирается в правовые провалы в отношениях между Россией и ЕС. В том же Евросоюзе ежегодно заключается около 350 тыс. браков между гражданами разных стран. 170 тыс. разводов смешанных пар составляют 19% общего числа разводов. И даже здесь все непросто. Хотя в ЕС действует Гаагская конвенция 1980 года, которая регулирует права детей от смешанных браков, а законодательство стран Объединенной Европы сближено, как нигде в мире. В той же Франции 15% разводов признаны «остро конфликтными». Конечно, положение осложняется, если один из родителей живет далеко. Скажем, в России или Японии. Тогда очень трудно реализовать «право доступа» французского родителя к ребенку, участие в его воспитании. Различия в законодательстве о семье и разводе добавляют сложности. Россия ко всему прочему до сих пор не подписала Гаагскую конвенцию, то есть в этом вопросе находится вообще вне международного правового поля.

Как рассказала «НИ» член Московской адвокатской палаты Марина Захарина, «согласно статье 163 Семейного кодекса РФ, права и обязанности родителей и детей определяются на территории того государства, где они проживают. Но если ребенок является гражданином не одного государства, здесь возникают большие трудности. Получается, что наша сторона рассматривает дочь Ирины Беленькой Элизу как гражданку России, не учитывая того, что она гражданка Франции, а французский суд принимает ее исключительно как гражданку Франции». По словам адвоката, теперь все зависит от решения отца ребенка: «Если г-н Андре не пойдет на мировое соглашение, Ирине останется только подавать кассации и апелляции, но они вряд ли будут удовлетворены».

Но здесь хотя бы есть надежда на мировое соглашение. А вот судьбу пятилетнего Антона Салонена, которая уже стала камнем преткновения в российско-финских отношениях, можно будет решить только в суде.

Мало того, что против гражданина Финляндии Пааво Салонена в России уже возбуждено уголовное дело по поводу похищения им собственного сына, теперь судебное разбирательство грозит и финскому дипломату Симо Пиетилянену, перевезшему Пааво и Антона в багажнике своего автомобиля через границу.

Как стало известно «НИ» из дипломатических источников, российское правосудие все-таки намерено предъявить обвинения сотруднику финского генконсульства, несмотря на имеющийся у него иммунитет. Однако на днях финны в специальной ноте категорически отвергли обвинения в «похищении» и дали понять, что «своего» выдавать не собираются, равно, как и отца ребенка. Родитель также занял глухую оборону в ответ на то, что Следственный комитет прокуратуры РФ по Нижегородской области возбудил против него уголовное дело по статье 126 УК РФ (похищение человека организованной группой по предварительному сговору). Он пообещал подать встречный иск в Международный суд по правам человека в Страсбурге. Тем временем существенно пошатнулись позиции матери Антона - Риммы. Суд города Балахны (Нижегородская область) признал незаконным российское гражданство пятилетнего Антона Салонена, поскольку оно было получено на основании ложных сведений, представленных в УФМС. Таким образом, чтобы вернуть пятилетнего Антона в Россию, ему придется сначала заново дать российское гражданство, что окажется весьма непростым делом, учитывая, что мальчик физически находится в Финляндии.

Похищения собственных детей с участием третьих лиц, причем в столь же неоднозначных ситуациях - вообще не редкость. Израильский раввин Шломо Алешковский в сентябре 2008 года оказался за решеткой за то, что вернул матери дочь, которую за неделю до того похитил отец девочки. Татьяне Рыбалко было 19 лет, когда она вместе с родителями переехала из Иркутска в Израиль. Устроились, родители нашли работу по специальности, а Таня начала учиться в медицинском колледже. Через год девушка познакомилась с 27-летним парнем, который умел красиво ухаживать и выдавал себя за еврея французского происхождения. «Для меня никогда не имели значения ни национальность, ни религиозная конфессия, к которой относится тот или иной человек, - рассказала ближневосточному корреспонденту «НИ» Татьяна. - Но обман своего будущего мужа я объяснила здешним противостоянием между евреями и арабами».

Дело в том, что после свадьбы муж увез молодую жену в палестинскую деревню. Только там, приняв ислам, Татьяна узнала, что она третья жена у своего суженого, у которого уже было пятеро детей. Ей даже не разрешалось выходить из дома, но она решилась на побег. Удалось вместе с дочерью добраться до родительского дома. Но затем муж сумел похитить собственную дочь. Тогда Татьяна обратилась в религиозную организацию «Яд ле-Ахим» («Рука, протянутая братьям»). Раввин Алешковский возглавил группу добровольцев, свободно говоривших по-арабски, которые на мини-автобусе подъехали к дому бывшего мужа Татьяны, под благовидным предлогом вошли и забрали ребенка. В итоге дочь Татьяне вернули, но сам Алешковский попал в израильскую тюрьму - за действия, признанные незаконными, он сел на 3,5 года.

Так что, подобные истории, увы, периодически повторяются в разных регионах мира. Брюссельский корреспондент «НИ» поинтересовался у Урсулы Коджо, психолога, консультанта министров юстиции Франции, Германии и США по вопросам урегулирования семейных конфликтов, как бы она посоветовала решать судьбу «спорных» детей. Г-жа Коджо считает, что развод - это всегда очень тяжелый психологический стресс, к которому добавляются часто экономические и бытовые проблемы. А в случае смешанных пар ситуация еще сложнее, потому что включаются разные юридические системы. Г-жа Коджо работает в группе международных посредников, которые стараются развязать такие патовые ситуации. «Я всегда учитываю страхи и потребности родителей, но решающее значение имеют интересы ребенка, - сказала она «НИ». - Убеждаю, что ему лучше оставаться в контакте с обоими родителям, обеими культурами и знать оба языка». Ей приходилось, например, сталкиваться с ситуациями, когда в браках между французами и немками (и наоборот), матери записывали детей во франко-немецкий детский сад или международную школу. В случае развода это всерьез облегчало возможность периодически жить у обоих родителей.