Мы победим инфляцию, но и экономику страны тоже

Похоже, что инфляция в России действительно будет побеждена. Но также похоже, что она будет побеждена вместе со значительной частью экономики.

На днях об этом высказался сам президент. Он не исключил дефляции, с сожалением заметив, что вызвана она будет спадом. Хорошо, если это просто сожаление. А если он знает, что есть такой сценарий? Да, мол, классический спад. Не так, как в 90-е, с их стагфляцией. Урок учтен.

Да, в 90-е банки вовсю выдавали кредиты, лишь время от времени случались шоковые «банковские каникулы», как в августе 95-го, и затем все быстро восстанавливалось. Постепенно, после глубокого структурного спада, стала восстанавливаться и экономика. 1997 год был уже почти благополучным, правда, без меры увлеклись ГКО. Затем - азиатский кризис, падение цен на нефть, дефолт, девальвация, банковский крах, но вскоре достаточно быстрое восстановление и длительный рост. И поначалу, кстати, довольно-таки резкое падение постдефолтной инфляции.

А вот в 2000-е - все время инфляция, инфляция... Только почему-то все время экономике не хватало денег. А инфляция не исчезает. В 90-е - росла вслед за падением рубля. В 2000-е - вслед за укреплением (объясняли, что ЦБ пытается выпить океан нефтедолларов, скупая их за рубли, отсюда и инфляция). Рост денежной массы все время стараются ограничить.

Весной 2006 года журнал «Эксперт» выпускает [1] (и обсуждает на совместном заседании нескольких комиссий Общественной палаты, собрав весьма представительную и грамотную аудиторию) доклад о том, что причиной инфляции является не избыток, а нехватка в экономике денег. Она не дает развиваться предложению товаров и услуг, конкуренции, ограничивает рост числа экономических субъектов и рост выпуска, что и держит цены на высоком уровне. Расчеты и графики наглядно иллюстрируют эти выводы, показывают, что за правительственными сетованиями на избыток денег на самом деле скрывается их нехватка, и цены растут не вслед за ростом, а вслед за падением денежного предложения. Возразить нечего, и по существу никто и не возражает. Но и в политике, инициируемой Министерством финансов, ничего, конечно, не меняется.

И вот теперь, когда ВВП рухнул уже процентов на 10, вдруг как-то поубавилось разговоров об антикризисных мерах. И если в феврале президент сетовал, что Минфин с октября никак не разработает механизм госгарантий по кредитам, то на этой неделе, в ходе встречи с предпринимателями, он просто поподробнее расспросил банкира: почему же тот не выдает кредитов? Ответ был - не чувствуем, что достигнуто дно кризиса. Вот пройдем дно, тогда последует некоторое оживление. Тут интересно то, что «дно» трактуется как нечто независимое от поведения финансовой системы и финансовых властей России.

Это, наверное, отзвук идеи о том, что сами мы из кризиса никогда не выберемся, а только с помощью протянутой руки мировой экономики, когда она начнет свой рост. Но отзвук какой-то очень уж неблагозвучный, совсем уж минорный. Ведь без кредита мы так и будем падать, и долго все будет отодвигаться, как горизонт. А тут и прочие меры, вроде прямого госзаказа, как-то стали забываться.

Итак, деньги не выдаются, бюджетное послание предельно консервативно. Помимо жесткой экономии бюджетных средств, что абсолютно правильно, оно обещает еще только «поиск оптимальных форм поддержки как реального сектора, так и финансовой системы». Пока еще поиск. Но зато уже сказано, что условиями поддержки (когда, конечно, ее формы будут найдены) станут энергоэффективность, повышение производительности труда и технологическая модернизация.

Ну, в какой мере это касается финансовой системы, пусть судят банкиры и портфельные инвесторы, а вот в отношении производства надо сказать, что все три названные меры требуют денег. В том числе и производительность, потому что она низка не оттого, что русский рабочий ленив и неумел, а оттого, что работает порой едва ли не на станках «догнать и перегнать». Сколько у нас автоматизированных заводов? Где промышленные роботы? И где энергосберегающие технологии? На все это нужны деньги.

А их между тем, как видно, не будет. И напрашивается вывод, что Минфин наконец-таки нашел способ борьбы с инфляцией. Это, как уже говорилось, классический, глубокий спад. Несколько рукотворный, ну так что ж, а может быть, это и есть высший пилотаж макроэкономического регулирования, пикирование до самой земли? Когда наконец заработают старинные, правильные механизмы, инфляция упадет до нуля, затем цены начнут падать, падать, падать... Вместе с экономикой, правда. Ну и что? Министр финансов ведь сказал, что еще лет десять-двадцать, а то и все пятьдесят, наша страна будет жить хуже, чем до кризиса. То есть отнюдь не обещал роста экономики, технологического обновления и тому подобной романтики.

Вслед за президентом о дефляции высказались и в ЦБ. Там, правда, высказали и осторожный оптимизм насчет дна - «нижняя точка падения ВВП достигнута», чувствует глава Центробанка, пообещали еще чуть снизить ставку (заемщики жалуются, что дело даже уже не в ставках, а в прочих непомерных требованиях со стороны банков) и обещали осенью дефляцию - овощную. В смысле - единственное, что еще держит у нас рост цен, это дорожающие ныне овощи. А вот как осенью они начнут дешеветь, тут и случится дефляция.

Когда наша экономика сохранит способность выпускать только овощи, регулировать макропоказатели будет вообще очень просто.