Что стоит за ядерными фейерверками Ким Чен Ира

Пренеприятнейшее известие заключается в том, что ревизор не приедет. И всё, что мы можем говорить о Северной Корее, базируется лишь на слухах, математических подсчетах, редких утечках, а также сливах, которые Трудовая партия время от времени организует в информагентства южного соседа.

Меж тем, слухов, подсчетов и утечек вполне достаточно, чтобы огорчиться вторично. Приблизительная мощность недавнего подземного взрыва -20 килотонн в тротиловом эквиваленте, то есть, речь действительно идет о ядерном оружии, а не об имитации его наличия (для сравнения, в 2006-м жах оценивался всего в 550 тонн, такой фейерверк можно организовать и с помощью динамита).

Кроме того, у Пхеньяна теперь есть и средства доставки. И это очень плохие средства доставки. Навигационная система ретро-ракет «режима чучхе» позволяет им ложиться на курс весьма творчески, при этом они не снабжены системой аварийного подрыва. И полети такая ракета (не со злым умыслом, но волею судеб), допустим, во Владивосток, сбить отклонившийся от начальной траектории снаряд нам будет попросту нечем.

Наконец, столь богатые фейерверки в нищей стране говорят не только о том, что у Северной Кореи закончилась еда , но и об острой фазе борьбы за наследство «великого руководителя» Ким Чен Ира, которая может иметь совсем уж непредсказуемые последствия.

Наследство это, конечно, весьма специфическое: система концлагерей, разрушенная экономика, практика принуждения к рабству да абортам, и, наконец, 38 килограмм оружейного плутония, из которых за два испытания сожгли максимум четверть. Но всё это не отменяет того факта, что переизбранный недавно на высший госпост начальника нацкомитета по обороне Ким стар и болен (проблемы с сердцем, диабет), и вышеперечисленные богатства просто необходимо кому-нибудь передать.

У режима, собственно, есть только три пути: организация коллективного правления из членов партийной верхушки, но, скорее, из членов верхушки военной (идеология Сонгун, подразумевавшая ведущую роль армии в общественно-политической жизни, - это Ким Чен Ир сам придумал, чем очень гордится), коллективное правление при номинальном лидере и, наконец, прямое наследование власти.

С учетом, что Северная Корея является конфуцианским обществом, связанным с кланами и семьями, а сам «великий руководитель» ранее уже высказывался о том, что, мол, не прочь продолжить монархические традиции в коммунистической стране, речь, скорее всего, идет все-таки о наследнике. Далее как в сказке: было у царя три сына - Ким Чен Нам, Ким Чон Чхоль и Ким Чен Ун.

Долгое время считалось, что трон, как и положено, наследует старший - Ким Чен Нам, ходивший у отца в любимчиках. Однако в 2001 году этот полиглот и специалист по компьютерным технологиям якобы потерял доверие отца, когда был задержан японскими пограничниками при попытке въехать на территорию Страны восходящего солнца «для посещения Диснейленда» по паспорту Доминиканской Республики. Кроме того, Ким Чен Нам - незаконнорожденный (с его матерью, корейской актрисой Сон Хе Рим, умершей несколько лет назад в Москве, «великий руководитель» расписан не был), а главное - сам не горит желанием править и наследовать концлагеря.

Средний сын - баскетболист Ким Чон Чхоль - куда менее экстравагантен. Зато весьма фотогеничен. В один из моментов новейшей корейской истории ставка была прямо сделана на него, и партийные бонзы даже начали носить значки с портретом «средненького» (формальный повод - получение им поста в отцовском комитете по обороне). Однако фотогеничность, по слухам, единственное достоинство среднего. Сам «великий руководитель» недолюбливает его за нерешительность, бесхарактерность и глупость. Но за то же самое Ким Чон Чхоля весьма любят корейские генералы.

Наконец, в январе 2009-го поступили сообщения, что Ким Чен Ир определился и наследует младшему - двадцатишестилетнему Ким Чен Уну, которого в КНДР долгое время не знали даже по фотографиям.

Однако впоследствии его не обнаружили в списках народных депутатов парламента, что уронило акции и младшенького тоже.

Есть, впрочем, и еще один кандидат - первый заместитель заведующего организационно-инструкторским отделом (то есть, самого Кима) Чан Сон Тхэк, он же муж сестры «великого руководителя», он же «самый жуткий последователь идей чучхе». В отличие от всех трех сыновей, он обучался не в Швейцарии, а в Москве, и слывет специалистом по экономике. При этом именно Чан Сон Тхэк считается главным могильщиком вялой корейской либерализации (так, из идеологических соображений он приказал урезать торговлю с Китаем и запретил членам партии покупать или продавать что-либо на немногочисленных в КНДР частных рынках).

В середине 2000-х Чан Сон Тхэк попал в опалу, что вылилось для него в домашний арест и «трудовой перевоспитание» на сталелитейном предприятии. Причины этой опалы неизвестны, а версий много - от попытки создать конкурирующее с генералитетом «боевое крыло партии» до «морального разложения» (речь о любви к шумным вечеринкам и попытке построить виллу роскошнее, чем у самого Кима). Однако в прошлом году «ужасный последователь» был прощен, вернулся в замы и, судя по всему, сделал выводы. Его инспекторские поездки по стране неизменно заканчиваются серией расстрелов «шпионов, коррупционеров и изменников родины».

Сложность в том, что за попытку создать уже упомянутое «боевое крыло» Чан Сон Тхэка крайне недолюбливают военные. Ввиду этого ядерные испытания и ракетные пуски вполне могут быть проектом «жуткого последователя», цель которого - примириться с охочим до бряцанья оружием генералитетом.

Но даже в этом случае зятю «великого руководителя», скорее всего, придется довольствоваться ролью «серого кардинала» при формальном лидерстве одного из сыновей (считается, что сам он предпочел бы «регенствовать» при младшем, и не в восторге от среднего, которого, напомним, любят военные). И лишь при условии, что это место захочет уступить ему Ким Ок - многолетний секретарь и последняя, четвертая жена «великого руководителя» (о ней отзываются как о даме умной, амбициозной, и, по слухам, «настучала» на Чан Сон Тхэка мужу именно она).

Как бы там ни было, всё это - лишь слухи (как, впрочем, и вся внутренняя политика КНДР), причем даже наличие этих слухов настораживает - за их распространение совершенно официально можно загреметь в концлагерь. По факту корейцы знают немногое даже о самом Ким Чен Ире, не то, что о его сыновьях и зяте.

Нет, они, конечно, знают, что в ночь рождения Ким Чен Ира взошла радуга, а в трехлетнем возрасте он воодушевил великий партизанский отряд отца на решающую атаку (причем в одной руке чадо сжимало пистолет, а другой держалось за гриву боевого коня). Знают, что их «великий руководитель» - гениальный композитор и архитектор, что он умеет манипулировать временем и пространством, что его имя - под угрозой тюрьмы - необходимо набирать в газетах специальным шрифтом.

А их южные соседи знают, что Ким Чен Ир любит выпить, женщин, орловских рысаков, спортивные автомобили и актера Мэла Гибсона. А главное - знают, что политика Пхеньяна не изменится при любом наследнике. Ибо любая, даже минимальная либерализация приведет к пониманию того, насколько существенна разница между уровнем жизни корейцев северных и южных. А такое знание может стать последним для КНДР, судьбами которой до сих пор руководит с небес «великий вождь» Ким Ир Сен (по крайней мере, так записано в конституции страны).