Мы останемся без урожая: кому есть до этого дело?

Некогда традиционная для всей советской печати рубрика «Вести с полей» в этом году может снова стать актуальной. По официальным сообщениям Минсельхоза, из-за неблагоприятных погодных условий в этом году сев сильно задерживается. Более того, прошедшие в апреле на Кубани заморозки грозят серьёзными потерями будущему урожаю. «От аномально низкой для этого времени года температуры серьёзно пострадали посевы озимой пшеницы. Всего по краю пострадал 1 млн. гектаров озимых. По оценке учёных аграрного университета, потери могут составить до 25-30%», - говорится в официальном сообщении пресс-службы администрации Краснодарского края.

Интересно заметить, что при этом большинство чиновников уже успели сделать официальные заявления о том, что дефицита зерна на внутреннем рынке не предвидится. И что главная проблема - это лишь финансовые потери аграриев, которые будут восполнены благодаря государственной поддержке. Столь поспешные оптимистические заключения выглядят тем более странно, если учесть, что куда важнее, какой окажется погода в июне. Если и в этом месяце наступят неожиданные холода, то потери могут оказаться куда более значительными. Однако возможные капризы погоды чиновников, похоже, не пугают. И тому есть одна веская причина: в этом сезоне на внутрироссийском рынке просто не потребуется большого количества зерна. Запросы традиционного потребителя - животноводческого комплекса - стремительно снижаются.

Проблемы с заморозками на Кубани коснутся не только зерновых. Сейчас селяне в регионе вынуждены проводить повторную посевную, при этом нередко более дорогая сахарная свёкла заменяется сравнительно дешёвой пшеницей. Потери по сахару могут оказаться достаточно серьёзными. Россия и так импортирует порядка 50% сахара из-за рубежа. При этом аналитики рынка уже прогнозируют возникновение общемирового дефицита этого продукта в наступающем сельскохозяйственном году. Отсутствие сахарной свёклы существенно скажется и на финансовом состоянии самих агропроизводителей.

«Сахарная свёкла является «подушкой безопасности» для многих производителей: её обычно продают в ноябре-декабре, когда цены на зерновые низкие, что позволяет аграриям покрыть текущие расходы. В случае уменьшения сбора этой культуры аграриям придётся привлекать больше кредитных средств, что повысит себестоимость продукции и увеличит их долговую нагрузку», - отмечает генеральный директор ООО «Кубань» Каневского района Виктор Мищенко.

По данным на конец апреля, из 135,2 тыс. гектаров площадей, занятых под сахарную свёклу, на Кубани погибло более 50 тыс. гектаров посевов, то есть 38%.

Рассчитывать на то, что потери по сахарной свёкле будут восполнены, похоже, не приходится. Дело в том, что, несмотря на существенную государственную поддержку, благодаря которой к началу посевной в большинстве хозяйств сформировался достаточный запас и минеральных удобрений, и семян, да и цены на горючее были зафиксированы на приемлемом уровне, ресурсов на проведение двойного сева нет.

«На селе есть существенные финансовые проблемы. Ещё в прошлом году фермеры набрали много кредитов, рассчитывая на то, что цены на сельхозпродукцию будут расти и они смогут впоследствии рефинансировать старые задолженности», - поясняет аналитик ИК «Финам» Владислав Кочетков.

Однако в результате финансового кризиса многие хозяйства оказались на грани банкротства и были вынуждены продавать земли, чтобы расплатиться с долгами. «По сей день, несмотря на поддержку Россельхозбанка, кредиты по-прежнему остаются недоступными для селян», - резюмирует Кочетков.

Недостаток финансовых ресурсов в этом году уже привёл к тому, что сроки посева ранних зерновых на некоторых территориях были просто упущены. Теперь эти площади будут засеяны подсолнечником и кукурузой. Всего же, по сообщению Минсельхоза, на начало мая яровые были посеяны на 11,2 млн. гектаров, что на 8,5 млн. гектаров меньше, чем в аналогичный период прошлого года.

Стоит отметить, что в подобной ситуации российские аграрии оказываются не впервые. В конце года большинство хозяйств только-только успевают расплатиться по кредитам, а в конце зимы приходится брать новые, чтобы успеть подготовиться к посевной.

Таким образом, российский АПК уже много лет работает на пределе, и тот факт, что за последние годы посевная ещё ни разу не была сорвана, скорее удачное стечение обстоятельств, нежели результат грамотных экономических расчётов. Однако в этом году рассчитывать на традиционное русское «авось», похоже, не приходится.

«Прошедшие заморозки сильно ухудшили прогноз по урожаю, особенно по озимым. Но я думаю, что зерна всё равно должно хватить, если учесть, что с прошлого года остались очень хорошие запасы», - рассуждает независимый аналитик аграрного рынка Сергей Лищук. Вице-президент Российского зернового союза Александр Корбут пока и вовсе не склонен пересматривать свои прогнозы на урожай зерна: пессимистический - 85 млн. тонн, реалистический - около 97 млн. тонн. По его словам, природные катаклизмы грозят серьёзными финансовыми потерями для аграриев, однако никакого дефицита на внутреннем рынке не ожидается.

Кроме того, для борьбы с возможным дефицитом есть проверенный способ - введение заградительных пошлин на импорт зерна.

«Возникновение негативных тенденций на внутреннем рынке маловероятно. Правительство достаточно эффективно последние годы использует механизм введения заградительных пошлин на импорт, так что я думаю, риски невелики», - отмечает Владислав Кочетков.

Между тем введение заградительных пошлин способно лишь частично решить проблему. Отрицательные результаты нынешнего сезона могут привести к тому, что уже этой осенью аграриям просто не хватит финансовых ресурсов для посева яровых. Таким образом, по мнению аналитиков рынка, уже в будущем году в России может существенно сократиться количество посевных площадей и производство зерна в стране начнёт стремительно уменьшаться.

Впрочем, отсутствие паники относительно стремительно уменьшающегося урожая имеет достаточно вескую причину. «Я бы рассматривал прогнозы на будущий урожай в контексте общей потребности страны, - рассуждает Сергей Лищук. - За последние восемь месяцев в России стремительно сокращается поголовье скота. Так что количество потребителей зерна не только не растёт, а уменьшается». В частности, по данным Росстата, за последнее время прирост поголовья составил всего 2%, и то только за счёт свиней. При этом зерна как раз было в достаточном количестве, а вот возможностей содержать скотину у фермеров в последнее время больше нет. «Как только грянул кризис, с фермеров потребовали возврата кредитов, новые стали давать под более высокий процент, и хозяйствам ничего не осталось, как только начинать резать скот, чтобы расплатиться с долгами», - рассказывает Сергей Лищук. Кроме того, по его словам, существенной финансовой нагрузкой оказалась и необходимость увольнения работников. «Скотник в регионах получает всего каких-то 6 тыс. рублей, но и этих денег у фермеров не оказалось», - говорит эксперт. «Фермеры сегодня очень сильно нуждаются в инвестициях, потому что возвращать кредиты просто не из чего - многие готовы продавать свои земли», - соглашается Владислав Кочетков.

Столь серьёзное осложнение в животноводстве, по мнению аналитиков рынка, уже в ближайшее время смогут ощутить на себе потребители. Если раньше благодаря оптимистическим прогнозам на будущий рост поголовья мясоперерабатывающие комбинаты закладывались на то, что будут покупать сырьё внутри страны, то теперь очевидно: импорт мяса в России будет только расти. «Закупки, естественно, идут в евро, таким образом, до конца июня производители мясных изделий уже полностью переложат инфляцию по мясному сырью на покупателя», - отмечает Лищук. По его словам, даже сокращение спроса на мясную продукцию не поможет избежать будущего подорожания.

«Спрос, конечно, падает, и рубль продолжает дешеветь. Но даже при этом продуктовая инфляция обещает быть на достаточно высоком уровне», - констатирует аналитик. Причём этот процесс, похоже, уже начался. Так, по статистике, если ещё несколько месяцев назад средняя стоимость килограмма вареной колбасы в регионах составляла порядка 140 рублей, то сегодня цена поднялась до 200 рублей.