О пользе общественного протеста

Масса населения, воспринимающая происходящее со смесью недоумения и отвращения, предпочитает оставаться в стороне. Власть выглядит неоправданно жестокой, а оппозиционеры невообразимо тупыми.

Решение Генеральной прокуратуры возбудить уголовное дело по факту браконьерства в Горном Алтае произвело впечатление сенсации даже на тех, кто в течение нескольких месяцев требовал именно этого. 

Случившееся - один из немногочисленных пока примеров того, как общественные протесты, четко сфокусированные, хорошо организованные и поддержанные активной дискуссией в Интернете, привели к успеху. Крушение вертолета, возившего на охоту высокопоставленных чиновников, произошло еще в январе. На месте аварии расстрелянные горные бараны, занесенные в Красную книгу архары, лежали вперемежку с погибшими и раненными охотниками. Однако, хотя оснований для возбуждения уголовного дела было вполне достаточно, прокуратура занималась исключительно фактом аварии.

Однако дело не удалось замять, замолчать. Начались пикеты и митинги, общественные собрания и публикации в прессе, сначала в Горном Алтае, затем в Москве. В отставку вынужден был уйти участник злополучной охоты заместитель руководителя Республики Алтай Анатолий Банных. Тем не менее уголовного дела о браконьерстве по-прежнему не заводили. А контролировавшаяся местными властями пресса Алтая отвечала на митинги протеста обличительными статьями против их организаторов. Главная идея этих публикаций неизменно состояла в том, чтобы представить выступления экологов и представителей общественности в виде попыток устроить «оранжевую революцию» в одном отдельно взятом субъекте Федерации, связать их с политическими центрами либеральной оппозиции. Но из этого ничего не вышло. Не было этой связи. Как раз наоборот, большинство людей, выходивших протестовать по делу о браконьерстве, никакой симпатии к либеральным политикам не испытывали. Господ, приходящих помахать партийным флагами, они к себе близко не подпускали.

Между тем протесты не затихали. И они дали эффект. 4 мая Федеральная служба по надзору в сфере природопользования обратилась в прокуратуру с просьбой о возбуждении уголовного дела. На сей раз прокуратура отреагировала с удивительной быстротой. Вечером того же дня пресса сообщила, что уголовное дело наконец возбуждено.

Разумеется, нельзя исключить, что внезапное пробуждение интереса прокуратуры к алтайскому браконьерству вызвано не только общественными протестами. У нас в стране ничего не происходит просто так. Позиции алтайского губернатора Александра Бердникова, похоже, оказались недостаточно прочными. Безусловно, решение прокуратуры завести дело о браконьерстве вызвано не только митингами в Москве и Горноалтайске, но и изменениями внутренних раскладов в бюрократии. Однако это отнюдь не умаляет заслуг активистов и просто людей, которые вышли на улицу. В том-то и суть хорошей тактики, чтобы правильно выбирать цель и формулировать реальную, разрешимую задачу. В данном случае задача была поставлена реальная, посильная и сопоставимая с практическими возможностями, уровнем влияния и массовости движения. И эта задача была решена.

Увольнение генерала Пронина с должности шефа московской милиции стоит в этом же ряду. После скандальной истории с майором Евсюковым, превратившимся из высокопоставленного стража порядка в массового убийцу, власть сыграла на опережение, стараясь успокоить общественность. До протестов просто не дошло. Однако произошедшее ничуть не меньше, чем «дело о мертвых баранах», свидетельствует о том, что общественное мнение начинает влиять на процесс принятия решений. Не всегда и не везде. Не для всех и не каждый раз. Но ситуация меняется.

Результативность экологических протестов находится в резком контрасте с «Маршами несогласных» и прочими выступлениями либеральной оппозиции, которая, собственно, конкретных и выполнимых требований и не выдвигает (если, конечно, не считать таковым требование к власти, чтобы она сама себя отменила). 

Акции либеральной оппозиции и примкнувших к ней ультралевых групп подчиняются своеобразной логике демонстративной безрезультатности. Акция должна быть разогнана и подавлена, иначе ее можно считать провалившейся. Ибо разгон и подавление как раз и являются единственной целью мероприятия. При этом и оппозиция, и власть получают свои политические дивиденды. Либералы, получив очередное документальное подтверждение «жестокого авторитаризма», могут использовать новую порцию фотоматериалов, документирующих полицейское насилие, для своей пропаганды - прежде всего, вне страны.

Власти, со своей стороны, получают бесспорное подтверждение недоговороспособности, безответственности и «экстремизма» оппозиционеров, что дает основание усилить контроль, выделить дополнительное финансирование соответствующим службам и организациям, а заодно и объяснить «своим» колеблющимся, почему «нельзя расслабляться». Зачем оглядываться на «уличную оппозицию», если единственный ответ, о котором мечтают сами организаторы акций, это дубинки ОМОНа?

Масса населения, воспринимающая происходящее со смесью недоумения и отвращения, предпочитает оставаться от подобных событий в стороне. Власть выглядит неоправданно жестокой, а оппозиционеры - невообразимо тупыми, но конечный итог происходящего сводится к формуле «при чем здесь мы?»...

Очевидная бессмысленность акций протеста селит в обывательском сознании уверенность, что эти акции непременно кем-то заказаны и проплачены, иначе зачем бы стали люди с риском для здоровья совершать действия заведомо безрезультатные и никому не интересные. Эту тему охотно подхватывают специалисты по «черной пропаганде», рассылающие соответствующие обвинения по сетям Интернета. В действительности все далеко не так просто. Не скажу за организаторов, но могу поручиться, что рядовые участники акций со стороны ультралевых - люди вполне бескорыстные. Они просто не привыкли и не очень хотят думать о смысле собственных поступков, руководствуясь известным «правилом военрука»: зачем думать, прыгать надо! Либералам так тоже удобнее. Зачем тратить деньги, если есть люди, готовые подставлять свои головы под дубинки совершенно бесплатно?

Устранение граждан из политики вполне устраивает и либеральных оппозиционеров и противостоящих им чиновников. Либералам и ультралевым, сколько бы они ни кричали про гражданское общество и массовое движение, ничего подобного не нужно, ибо включение в политическую жизнь миллионов людей, не разделяющих либеральных взглядов и не воспринимающих левацкие лозунги, может обернуться только дальнейшей маргинализацией оппозиционеров, которые окажутся даже слабее, чем сейчас. Ведь на фоне молчания одинокие вопли слышны. А на фоне гула многих тысяч голосов их просто никто не заметит.

Что касается представителей власти, то их нынешнее положение дел вполне устраивает. Беда лишь в том, что ситуация объективно меняется, общественная жизнь становится сложнее, а сами чиновники далеко не во всем едины. В обществе возникают объективные ниши для социального протеста, появляются вопросы, решение которых будет зависеть от общественных настроений и уровня давления снизу. 

Успешные кампании становятся механизмом формирования гражданского общества - реального, а не симулятивного, организованного на иностранные гранты или по поручению высшего начальства. В том-то и состоит смысл гражданской жизни, чтобы люди могли высказывать свое мнение по конкретным вопросам сегодняшнего дня и чтобы их голоса могли повлиять на людей, принимающих решения.

Таких конкретных вопросов, по которым разворачивается сегодня борьба, изрядное количество (от строительства небоскреба Газпрома в Петербурге до Единого государственного экзамена), и есть все основания думать, что общественные кампании в меняющейся ситуации будут иметь возрастающий эффект. И успех одного выступления придает уверенность участникам других.

После того как решилось в пользу общественности «дело о мертвых баранах», возникает надежда, что не будут безрезультатными и протесты против ЕГЭ. Высказывания ряда высокопоставленных экспертов и критические замечания в адрес ЕГЭ, высказанные президентом Медведевым, свидетельствуют о том, что общей консолидированной позиции по этому вопросу у власти нет. Следовательно, голос общественности может быть услышан, а протест может быть эффективен.

Тем, кто мечтает о мировой революции и всеобщем перевороте, подобные темы могут показаться малозначительными и скучными. Но беда в том, что люди, беспрестанно рассуждающие о глобальных проблемах, вызывают ничуть не меньшую скуку у 99% своих сограждан. Становление демократии и гражданского общества требует не громких слов, а добросовестной постоянной работы.