Владимир Путин отчитался как отчитал

Премьер-министр Владимир Путин вчера впервые в практике работы российского правительства отчитался в содеянном перед Госдумой, которая не только приняла этот отчет, но и, по мнению специального корреспондента "Ъ" АНДРЕЯ Ъ-КОЛЕСНИКОВА, почла за благо разделить с ним за содеянное ответственность.

В день больших событий в советских учреждениях всегда выбрасывают большой дефицит. Объявление, которое возникло в думском буфете в день приезда на Охотный Ряд Владимира Путина, было двусмысленным: "Уважаемые посетители! В продаже появилась клюква урожая 2008 года по цене 156 рублей за кило". 

Самим депутатам, с одной стороны, не привыкать к клюкве на Охотном Ряду. Но, с другой стороны, вчера, для того чтобы повесить такое объявление, нужно было определенное гражданское мужество, ибо текст объявления граничил с политической оценкой происходящего здесь в этот день события. 

Впрочем, человека, который редко переступает порог такого учреждения, могли удивить и некоторые другие вещи. Так, при входе слева перед мраморной лестницей я увидел стеллаж с книгами, с которыми, как очевидно, рекомендуется ознакомиться каждому уважающему себя депутату. Бросалась в глаза аналитическая брошюра "Не нам сидеть?!", а также заботливо выставленная "Хронология объявления амнистии в России". Мне тоже показалось, что вряд ли что-то еще может так заинтересовать депутатов Госдумы, как эти прикладные инструменты их рутинной ежедневной работы, о которых не стоит забывать ни на секунду. 

Зал был битком набит депутатами и членами правительства. Кабинет министров был здесь, мне показалось, в полном составе. Каждый штык сегодня был на счету, любой мог быть востребован премьером в любую секунду его отчета перед депутатами и тем более во время его ответов на их вопросы. 

Очевидно, что даже год назад, когда Дмитрий Медведев представлял Владимира Путина как кандидата (впрочем, безальтернативного) на пост премьера, здесь не было такого количества депутатов. Их всех сюда позвал не только масштаб события, который соответствовал масштабу кризисных явлений в российской экономике. Если год назад в этом зале витало ощущение предрешенности и больше ничего, то теперь кроме этого же ощущения присутствовал еще и простой житейский интерес: никогда еще Владимир Путин не отчитывался перед депутатами, и почувствовать себя принимающими у него этот отчет захотели, кажется, все без исключения народные избранники. 

Владимир Путин приехал на Охотный Ряд вовремя, что должно было подчеркнуть, как он относится если не к самим депутатам, то хотя бы к этому событию. Речь его продолжалась больше часа. В констатирующей части она была наполнена огромным количеством цифр, и каждая следующая была оптимистичней предыдущей. В отчетном, то есть докризисном, году росли производительность труда, ВВП, количество сданных метров жилья... Выросло все, что имело хоть малейший шанс вырасти. Уже даже выросли, пусть и не так сильно, как ВВП, дети, родившиеся в отчетный период (обнародованная цифра 1,7 млн человек вызвала искренние аплодисменты депутатов, правда, не у всех, а прежде всего у депутатов "Единой России", что, впрочем, свидетельствовало не столько об их позитивном отношении к детям, сколько о позитивном отношении к Владимиру Путину). 

Владимир Путин рассказывал, что даже взводный в армии вскоре станет получать 50 тыс. руб. А в конце следующего года военнослужащие и уволенные в запас (из тех, кто стоял в очереди на жилье) будут полностью обеспечены жильем. 

Премьер признался, что правительство не допустило паралича банковской системы, который был реальной перспективой. И еще во многих вещах, которые сделали бы честь любому управленцу кризисного периода, он признался в этот день депутатам. Очевидно, понимая, что в уже рассказанном есть перебор, Владимир Путин вдруг признался, что следующий, 2009 год, будет трудным для страны. Я, честно говоря, очень удивился этому, потому что из всего, что он говорил до этого, такая мысль никак не могла последовать. 

И после этого случился, на мой взгляд, самый драматичный момент вчерашней встречи. Владимир Путин решил поговорить о дифференцированной ставке подоходного налога. 

Не знаю, как у остальных людей, слушавших его в этот момент (а это кроме депутатов и журналистов были и теле-, и радиослушатели прямого эфира "Вестей"), а у меня сердце-то сразу екнуло. Ставка в 13% была одним из первых либеральных решений президента России в начале нового тысячелетия и едва ли не единственным, которое дожило до сегодняшнего дня. Именно про такие решения говорят: "Пацан сказал — пацан сделал". Отказаться от нее — не по-пацански. И логика экономического развития страны не могла подсказать пути к отступлению от этого решения. И Владимир Путин держался. 

А теперь он говорил, как часто слышит призывы перейти к дифференцированной шкале налогообложения физических лиц. Он слышал это и на встречах с партийными фракциями, и на встрече с профсоюзными лидерами. И теперь он предлагал разобраться с этим вопросом. 

Такие слова означают одно: сейчас он скажет, что по многочисленным просьбам трудящихся единая шкала упразднена. И что теперь все платят в зависимости от того, сколько зарабатывают. И с этого момента больше нет стимула зарабатывать. Зато появляется стимул прятать уже заработанное в конверты (и о белом цвете зарплаты станет напоминать только цвет конвертов), как до введения этой шкалы. Предстоящие хлопоты разочаровали меня. Кроме того, я уже как-то привык жить как честный человек (хотя бы в этом смысле). 

— На первый взгляд, это не очень справедливо,— продолжил Владимир Путин.— Где же социальная справедливость?! 

Но после он посчитал, какой доход казне принес переход на единую шкалу, упомянул про те же самые конверты, сказал, что люди, которые попрячут в них свои деньги, не получат часть законной пенсии... В общем, он закончил тем, что не надо отменять единую шкалу. 

Сердце по инерции все еще екало. И не зря. 

— Я не говорю,— закончил Владимир Путин,— что мы никогда этого не сделаем... 

Он задумался о чем-то, и тут вдруг его прорвало: 

— А весь мир нам завидует! А они нам завидуют! Весь мир! Я знаю, что говорю! 

Он еще раз повторил, что этот вопрос заморожен не навечно. Скорее всего, это означает, что через какое-то время, скорее всего не такое уж далекое, например черед годик, какое-то решение, пока что мягкое, будет все же принято. И на самом деле господин Путин дал себе возможность отступить от своего слова, данного несколько лет назад. 

Но вчера средний класс страны получил отсрочку. 

Это был один из немногих случаев за время речи, когда премьер отвлекся от ее текста. В другой раз это случилось, когда он прочитал, что с 1 июля 2009 года будут сняты многие ограничения для среднего и малого бизнеса. 

— А почему с 1 июля? — удивленно переспросил он сам себя.— Наверное, этому есть какое-то объяснение? 

И он вопросительно поглядел в зал или, вернее, куда-то выше депутатских глаз, устремленных на него.

Там, в этой дали, крылось, наверное, какое-то объяснение этого удивительного факта. Объяснение, возможно, состояло в том, что именно 1 июля вступит в силу закон о среднем и малом бизнесе. 

Еще одно лирическое отступление Владимир Путин сделал, когда в очередной раз вспомнил про существование банков и их системы. 

— Не очень нападайте на банкиров,— попросил он. - Конечно, можно их обзывать "жирные коты" и так далее (насчет "жирных котов" — это была хорошая подсказка, и даже насчет "так далее".— А. К.). Но подумайте, сколько неплатежей... Банковская система должна быть очищена от проблемных кредитных учреждений... 

Речь идет, видимо, о скором слиянии и поглощении, а также о банкротстве некоторых банков, скорее всего, не очень больших (хотя господин Путин оговорился, что региональные банки тоже приносят пользу, но, правда, по мнению ЦБ). 

— Рубль стабилизируется...— говорил премьер, глядя в зал и только не делая пассы руками.— В ближайшее время мы можем рассчитывать на снижение уровня учетной ставки... 

Зал последовательно аплодировал, вернее, прежде всего та его часть, лидером которой Владимир Путин является по определению. Только один раз зазвучал отчетливый ропот. Это произошло, когда премьер сказал, что "до сих пор есть люди, которые получают пенсию меньше 2 тыс. руб.", и что это последние отголоски советского прошлого... 

Шум в зале означал, что "отголоски" встрепенулись и подали голос и тут. Было бы странно, если бы фракция КПРФ согласилась с таким утверждением. 

В последний раз во время речи Владимир Путин услышал аплодисменты в самом конце, когда сказал, что "надо работать единой командой". Правда, аплодисменты были жидкими и больше похожи на чьи-то всхлипы. Очевидно, кто-то из членов вверенной Владимиру Путину партии таким образом машинально отозвался на слово "единой". 

Затем в течение сорока минут Владимир Путин отвечал на вопросы фракций. Причем было такое впечатление, что, пока он произносил свою речь, все члены остальных фракций перешли в "Единую Россию" и теперь соревновались друг с другом только в лояльности и тактичности по отношению к премьеру. Относиться серьезно к этим вопросам не следовало. Оставалось, пожалуй, раздать номинации за лучшие вопросы. В номинации "Самый длинный вопрос" победу одержал член "Единой России" Сергей Железняк. В номинации "Самый лояльный", разумеется, опять не было конкурентов у "Единой России"... 

Сам господин Путин оживился только один раз, когда член КПРФ спросил его насчет судьбы Объединенной авиастроительной компании. Депутату не нравится то, как она функционирует. Он не учел, что это была идея лично Владимира Путина. 

— Мы строили это несколько лет,— резко ответил господин Путин.— Все страны идут по этому пути... Покупают импортную технику?! Да, я сам заставляю наших перевозчиков: берите наше!.. Не надо пальцем вот так делать! (кто-то из депутатов, видимо, сделал ему пальцем.— А. К.). А они говорят: "Сам бери!" 

Потом выступили руководители фракций. Очень шумным оказался лидер КПРФ Геннадий Зюганов. Он уже давно ходит везде с красной папкой, на которой написано: "Геннадий Зюганов. Ложь и правда в зеркале кризиса" (по крайней мере неделю назад он уже приходил с ней к Владимиру Путину). Его правда, как обычно, состоит в том, что в правительстве работают не те люди (самого премьера он старательно выводил из своего черного списка). А больше всех его раздражает, и тоже, как обычно, министр финансов Алексей Кудрин. 

В ответ на то, что Владимир Путин рассказал, как в новом бюджете появилась "подушка в 125 млрд руб., на всякий случай", Геннадий Зюганов заявил, что если не убрать из правительства Алексея Кудрина, то "мы останемся не с подушкой, а с грязной пустой наволочкой" (хотя сама подушка появилась благодаря усилиям именно господина Кудрина, а наволочка уже грязная от того, что некоторые, в том числе лоббисты из КПРФ, без конца хватают ее своими руками). 

Особенное раздражение господина Зюганова вызывают бонусы, которые выписали себе топ-менеджеры Сбербанка и ВТБ. Господину Зюганову так и не будет никогда, видимо, никакого дела до того, что Дмитрий Медведев уже запретил эти бонусы. В папку Геннадия Зюганова это решение никак не ложится. 

Лидер КПРФ заявил, что все это уполномочили его сказать "граждане страны", и это вызвало пришедшееся очень кстати раздражение лидера ЛДПР господина Жириновского: 

— Как хитро сказал: народ требует отставки Кудрина! Все от своего имени! А партия ЛДПР ничего не требует! 

Ненависть Владимира Жириновского к Геннадию Зюганову сделала свое дело: от претензий одного осталась только ярость другого. 

— Ученые тут выступали с претензиями! — воскликнул господин Жириновский.— Науке чего-то не дали! И правильно! Бездельники! Вы ничего не видите и ничего не слышите! Кризис произошел!.. Самое страшное произошло!.. Такого не было 2 тыс. лет... Даже не предсказали!.. 

Получила свое и "Единая Россия". Господин Жириновский напомнил, что в свое время монополия на власть погубила царя:

— Примывались они (цари.— А. К.) там в ванной!.. В Кисловодске... 

Когда даже тень претензий лидера КПРФ была стерта с лица земли, лидер ЛДПР сел на место. Речи лидеров "Справедливой России" и "Единой России" ничего не прибавили к сказанному и не убавили от него. Не только процитировать их — вспомнить ничего не выходит. 

О претензиях Геннадия Зюганова вспомнил, впрочем, господин Путин. Заканчивая встречу, он сказал: 

— Ну да, можно всех разогнать! И правительство разогнать, и Госдуму разогнать!.. 

То есть он сразу присовокупил к амбициям Геннадия Зюганова свои угрозы. И судя по молчаливой реакции членов КПРФ после встречи, амбиции померкли перед угрозами, хотя бы даже мифическими (Госдуму вряд ли получится разогнать, тем более так вдруг, и тем более такую лояльную — просто рука не поднимется, но сами эти слова действуют на депутатов, видимо, магически). 

— Правильно тут говорилось,— продолжил премьер,— стоило царю снять с себя ответственность, а потом — советским лидерам, и дважды страна развалилась. И вы, и мы не должны снимать с себя ответственность! (Депутаты аплодировали с облегчением.— А. К.). Каждый должен пройти свою часть пути. 

И Алексей Кудрин, таким образом, тоже. 

Более того, через пару минут премьер добавил, что считает действия Минфина и ЦБ абсолютно профессиональными. 

После встречи я спросил у вице-премьера Дмитрия Козака, правда ли, что, как сказал Владимир Жириновский, пока выступали депутаты, в правительственной ложе смеялись над ними. 

— Да нет, он в переносном смысле имел в виду! — рассмеялся Дмитрий Козак.— Мы не смеялись в ложе! 

В переносном-то, конечно, смеялись.