Новый СК Михалкова станет похож на КПСС?

Попытаюсь, насколько возможно, подняться над уровнем того моря помоев, оскорблений и патоки, что осталось после чрезвычайного съезда кинематографистов в Гостином дворе. Попробую абстрагироваться от заведомой неправды про полмиллиона долларов, затраченных сторонниками Хуциева на информационную войну с Михалковым. Не стану ворошить сюжеты, связанные с хозяйственной деятельностью команды Михалкова.

Обнуляем взаимные претензии и обиды и постараемся проникнуть в зазеркалье конфликта.

Конфликт реальный. Это только снаружи победа господина Михалкова кажется безоговорочной: 1300 голосов за него и 140 – за Хуциева. Если чуть вникнуть в ситуацию, то, что мы увидим? Около восьмисот членов Союза бойкотировали съезд, считая его незаконным и считая законным тот съезд, что состоялся в декабре 2008-го года. И эта цифра не с потолка; она подтверждена опросными листами, в каждом из которых содержится номер членского билета и подпись его обладателя.

К этому заметим, что за Михалкова голосовали бумажные участники съезда. То есть голосовали доверенности, которые были добыты сомнительным путем у невыездных, у невыходных кинематографистов, кто в силу возраста, по болезни давно оторвались от Союза, кто не знает, что происходит в Союзе, чем живет Союз.

Разговоры о борьбе за собственность СК – это дым. Огонь – борьба нескольких крупных кинопроизводителей за бюджетные деньги. А небюджетных денег в нашей киноиндустрии сегодня практически нет.

Ситуация осенью этого года чрезвычайно обострилась из-за финансового кризиса – беда, случившаяся на фоне проблем с прокатной инфраструктурой. Она допотопная, отчего механизм возврата затраченных на производство денег работает с перебоями и просто неэффективно.

Кроме того, из-за того же кризиса истончается  поток государственного финансирования производства, что тоже не способствует миру в мире кино.

Пряников сладких всегда не хватает на всех, а тут их стало катастрофически не хватать на наиболее крупных кинопроизводителей, среди которых - «ТРИ ТЭ», «СТВ», телеканалы Первый, РТР, СТС. 

Тут-то наиболее догадливые и обратили благосклонное внимание на СК РФ, который когда-то представлял собой передовой отряд демократии, затем стал пятым колесом в телеге отечественной киноиндустрии, игравшей какое-то время роль прачечной для грязных денег. А потом, начиная со второй половины 90-х годов прошлого века, он исполнял обязанность прохудившегося  социального зонтика над головами стареющих мастеров кино. Попутно шли судебные и подковерные тяжбы за большие куски имущества Союза, за подковерную его эксплуатацию.

Они и сейчас продолжаются с переменным успехом для заинтересованных сторон. И, может быть, Никита Михалков тихо-мирно бы оставил председательское место в пользу одного из возможных преемников, если бы не новая ситуация в стране и в кинопроизводстве.

Стало очевидно, что творческая общественная организация под названием «Союз кинематографистов Российской Федерации» не исчерпала своих лоббистских возможностей. Тогда почему бы ее не утилизовать с большой пользой для тех, кто до этого первый додумался.

Тем более, видно, что Министерство Культуры как государственный институт – образование слабое, рыхлое, не решающееся командовать, опасающееся запутаться в соблюдении баланса интересов различных кинематографических кланов.

Вот в этой ситуации значение СК резко может возрасти, если его должным образом реформировать.

А реформировать его должно следующим образом: сделать СК строго структурированным учреждением, то есть еще одним министерством по кинематографии, которое бы занималось согласованием интересов наиболее могущественных кинематографических кланов. В деле распределения государственных средств снова, как в советское время могла бы сыграть важную роль идеология, которой у Михалкова не меньше, чем у сыгранного им генерала Пожарского.

Для начала, Михалкову надо было сохранить над Союзом контроль. Еще в позапрошлом году ему стало ясно, что он в значительной степени утратил авторитет и растратил кредит доверия у своих коллег. Ему было понятно, что на нормально собранном очередном VII съезде, не победить и сразу взял курс на его торпедирование. Что он и сделал, воспользовавшись значительным административно-информационным ресурсом.

Только на чрезвычайном съезде с участием всех членов Союза, где можно было бы растворить в массовке конденсат оппозиционности граждански активных членов СК, у него был шанс переизбраться.

Задача была решена с юридическим скрипом, со скандальными последствиями, которым, похоже, нет конца.

Что же касается самого реформирования Союза, то эта цель не вполне достигнута в виду потерявшегося по ходу съезда кворума. Так и остались непринятыми судьбоносные поправки к Уставу организации. Одна из них – та, что позволяет председателю распускать Гильдии (объединения членов Союза по профессиональной принадлежности). Другая – не ограничивать председателя в праве переизбираться любое количество раз.

Впрочем, и без принятия этих поправок ясно проступили контуры будущей обновленной организации. Избрание нового Правления произошло по списку, составленного самим председателем. Это будет своего рода номенклатура киногенералов.

А после того, как прямо на съезде был исключен из рядов Союза президент Гильдии кинокритиков только за то, что посмел иметь свое мнение о деятельности председателя и громко его выразить, стало понятно, к чему дальше дело идет.

Дело идет не просто к созданию еще одного ведомства в ранге министерства, но к партии нового старого типа, на подобие КПСС.

КПСС вместо СК РФ?..

Конечно, аббревиатура у Союза останется прежней. Но суть-то именно в этом. Дальше начнется чистка рядов. Она уже началась. На очереди после Матизена на поражение в правах, говорят, в черном списке Михалкова еще тридцать фамилий. И черта не подведена.

…Это, разумеется, не 37-й год; не будем всуе бросаться столь сильными сравнениями. Но времена маккартизма в нашем кинематографе уже наступают.

Что дальше? «Охота на ведьм», которую Михалков анонсировал еще до начала съезда, в той или иной форме продолжится. Из Союза будут не только выкидывать, Союз будут покидать именитые кинематографисты, громко хлопая дверьми.

Союз уже раскололся де-факто. Раскол де-юре – дело времени.