Что показала России война с Грузией?

На модерации Отложенный

Для России поворотным событием 2008 года, несомненно, стала война с Грузией. Война показала, почему Москва все эти годы столь болезненно относилась к расширению НАТО на восток и к расширению американского военного присутствия у российских границ.

Восточноевропейские новобранцы НАТО однозначно и активно поддержали Грузию, которая совершила акт агрессии, напав на российских миротворцев в Южной Осетии. Столь же открыто и однозначно поддержали режим Михаила Саакашвили и руководство НАТО, и администрация США. Москве удалось избежать перерастания локального конфликта в долговременную конфронтацию с Западом лишь благодаря диалогу с Западной Европой, которая отказалась «мобилизоваться» на противостояние с Россией под грузинскими знаменами.

Это уже не шутки, когда США и их восточноевропейские сателлиты, включая Украину, сначала форсированно вооружают Грузию, а затем ожесточенно поддерживают ее агрессию в отношении России. Чтобы подчеркнуть серьезность произошедшего, достаточно напомнить, что суммарное население Польши, Украины, Литвы, Латвии, Эстонии и Грузии — наиболее активных стран-недоброжелателей, чьи лидеры участвовали в памятном митинге в Тбилиси, — составляет почти 100 млн человек. Таким образом, у наших границ сконцентрирован демографический потенциал антироссийского блока, практически сопоставимый с российским, а за плечами этих людей стоят США и НАТО. Сравнительный военный успех России при защите Южной Осетии не должен успокаивать, все могло обернуться по-другому, задержись чуть с развертыванием 58−я армия.

Пока русофобским кругам не удается развернуть Запад на сколько-нибудь консолидированное давление на Россию. Но это пока, и мировой экономический кризис повышает риск возникновения новой конфронтации. Попытки и провокации по разжиганию новых конфликтов будут продолжаться. В Соединенных Штатах сформировалось устойчивое антироссийское лобби, опирающееся на восточно-европейские диаспоры в самих США и на политические элиты стран ЦВЕ. Политическая линия этого лобби оставалась неизменной на протяжении всего периода после Второй мировой войны. После же выхода из-под влияния Москвы стран ЦВЕ данная враждебная стратегия обрела новую динамику (аналогично тому, как предоставление независимости Чечне не только не снизило бы давление на российском Северном Кавказе, но резко усилило бы его). Независимость бывших наших государств-собратьев, увы, лишь укрепила в США позиции антироссийских кругов, которые обычно для простоты связывают с фигурой Збигнева Бжезинского, и, с другой стороны, снизила пространство для маневра России в этом регионе. А решение расширять НАТО организационно закрепило эту стратегию на долгосрочную перспективу.

В начале 90−х Россия упустила момент, когда в условиях нормализации отношений с Западом можно было резко ослабить этот вектор.

Теперь старые конфликты не только обостряются (в последние годы пугающая тенденция прослеживается все ясней), но и приближаются к нашим границам. Война с Грузией показала, что возможен переход этих конфликтов в горячую фазу.

Сегодня уже очевидно, что определенная часть восточноевропейских военно-политических групп делает ставку на нагнетание напряженности в отношениях России и Запада. Ряд стран ЦВЕ рассматривает эту тактику как способ противостоять более тесному союзу России и Западной Европы, при возникновении которого положение Восточной Европы было бы заведомо подчиненным. Поэтому единственным естественным союзником тут они видят только США и Великобританию. Изменить данный факт невозможно никакими благими намерениями российской стороны. Известная доля самостоятельности Восточной Европы базируется лишь на постоянном провоцировании России и шантаже стран Западной Европы — с опорой на США.

Расчет во многом строится на том, что реанимация «русской угрозы» повысит статус новичков НАТО и ЕС. Как прифронтовые государства они получат влияние на процесс принятия ключевых политических решений. (Показательно: сегодня обсуждается вопрос, что новым главой НАТО должен стать поляк, вероятно, Александр Квасьневский или Радослав Сикорски.) Возможны и какие-то экономические бонусы.

Размещение элементов ПРО в Чехии и Польше отлично вписывается в эту тенденцию. Под необходимость защиты позиционного района ПРО Варшава рассчитывает получить помощь в модернизации своей армии. Россия же вынуждена будет реагировать на приближение военно-стратегической инфраструктуры США к своим границам, что, безусловно, будет использовано на Западе как доказательство российской агрессивности и как повод для дальнейшего наращивания давления.

Так что даже если Украина и Грузия не станут членами НАТО, нет никакой гарантии, что в этих странах не появятся американские военные объекты — на двусторонней основе. А военная организация Украины будет переориентирована на российское направление (с Грузией это уже произошло). Да и на Украине уже начали готовить планы по передислокации воинских частей из западной части страны в восточную. Делается это под тем предлогом, что поляки недоумевают: раз Украина стремится в НАТО, зачем она держит войска на границе с Польшей? Озабоченности же России по поводу возможной передислокации отвергаются как необоснованные.

Наряду с укреплением экономики и армии России тут остается только одно. Долго, упорно, даже нудно — не поддаваясь на провокации, но и не сдавая своих интересов — проводить линию на расширение сотрудничества с Европой, поддерживая диалог с США.

Павел Быков