Россия лучше, чем ее имидж?

Часто можно услышать, что у России плохой имидж на Западе из-за того, что она была и чуть ли не остается авторитарной страной. Царская империя и советская система действительно не являли собой образцы правового государства и высоких стандартов защиты прав и свобод граждан (если что-то и где-то можно считать образцовым). Да и современная российская демократия, насчитывающая менее двух десятков лет, не безупречна. Только это никак не объясняет, почему в таком случае в Соединенных Штатах на протяжении последнего столетия гораздо более позитивно, чем Россия, воспринимался Китай, где политический режим неизменно был куда менее либеральным. Ответу на этот нетривиальный вопрос посвящена книга известных историков из США Дональда Дэвиса и Юджина Трани "Кривые зеркала: Американцы и их отношения с Россией и Китаем в ХХ веке", которая в этом году выйдет одновременно в трех упомянутых странах.

Авторы выводят корни американских представлений из 1890-х годов, когда два выдающихся исследователя - Джордж Кеннан и Уильям Вудвилл Рокхилл - по следам своих путешествий написали две нашумевшие книги, из которых американцы впервые начали узнавать о России и Китае соответственно и которые на десятилетия заложили рамки их интеллектуального осмысления и описания.

Кеннан ограничил свои путевые заметки под названием "Сибирь и система ссылки" описанием тюрем, и наша страна предстала перед ошеломленной американской общественностью воплощением дантовского ада на земле и империей зла.

Книга Рокхилла - "Земля лам" - была посвящена богатой и самобытной тысячелетней культуре, религиозным верованиям, конфуцианской традиции, специфическим взглядам китайцев, красотам природы.

Почему двух несомненно талантливых и правдивых авторов заинтересовали столь разные сюжеты? Ответ имеет ключевое значение для понимания причин имиджевых проблем России на Западе (в других частях света у нас этих проблем нет вовсе). Образ страны - продукт множества переменных: истории, культуры, ментальной традиции, геополитики. Причем не столько в тех странах, о восприятии которых идет речь. Имидж всегда в глазах смотрящего.

Интересную мысль высказал один знакомый канадский дипломат, более десяти лет проживший в Москве: главная проблема с восприятием русских в глазах западных людей, особенно англосаксов, заключается в том, что русские... белые. Если бы были зелеными, розовыми или серо-буро-малиновыми в крапинку, то вопросов бы к нам не было никаких. Люди на Западе просто сказали бы: "Они другие". Как говорят они о представителях азиатских, африканских и иных стран, где политические режимы куда похлеще нашего. Но мы выглядим так же, и от нас ждут такого же поведения, таких же реакций, привычек, верований, институтов, как на Западе.

Путешественник, попадающий в другую страну, описывает прежде всего то, что отличает эту страну от его собственной.

Кеннан, ранее слышавший о Толстом, Достоевском, Чайковском, посетил блестящие Санкт-Петербург, Москву, другие крупные города, познакомился с представителями европейски образованной российской элиты и, несомненно, пришел к выводу, что русские такие же, то есть западные люди. Поэтому на достижения тысячелетней российской цивилизации, религию, историю, традиции, ментальность Кеннан даже не обратил внимания - это было для него не интересно, как бы само собой разумеющееся. Но что отличало в его глазах Россию от Америки - это наличие активных революционеров и террористов, боровшихся с режимом; сибирская ссылка, куда они попадали наряду с уголовниками; большое количество воспитанной на западной литературе оппозиционной интеллигенции, сочувствовавшей революционерам; известное национальное неравенство.

Кеннан отправился по тюрьмам.

Если бы Рокхилл ограничил свое описание Китая изображением тюрем, картина вышла бы еще более чудовищной, коль скоро китайская пенитенциарная и правоохранительная системы если и отличались от российской, то не в лучшую сторону. Тюрьмы Рокхилла абсолютно не интересовали, не в этом он увидел отличие Китая от Запада, а в культуре. Китайцы для американцев - просто люди иной культуры, а потому имеющие право на самобытность, специфику, традиции, в чем они отказывают России.

Очень большую роль в создании системы зеркал, отражающих окружающий мир, особенно в такой стране переселенцев, как США, играют национальные диаспоры.

Китайская эмиграция в Америку носила в основном экономический характер, китайцы стремились не столько сбежать от определенного режима, сколько обрести лучшую жизнь. Китайские диаспоры в США всегда были весьма сплоченными, а их представители не испытывали негативных чувств в отношении покинутой родины.

Из Российской империи в Америку устремились в первую очередь представители национальных меньшинств западных провинций - поляки, жители Прибалтики, евреи, испытывавшие объяснимые негативные эмоции в отношении метрополии. Затем последовали волны бежавших от советской власти.

Натурализуясь, представители различных наций вносили растущий вклад в формирование повестки дня политики США в отношении их прежнего отечества, в изучение его истории, культуры, политики, в освещение его в средствах массовой информации. Университетские кафедры, соответствующие редакции СМИ, департаменты дипломатических ведомств, занимавшиеся Китаем, на протяжении десятилетий пополнялись американскими последователями школы Рокхилла и прокитайски настроенными китайцами. А в академических и политических центрах русистики тон задавали и задают наследники Кеннана и антироссийски настроенные иммигранты, причем не столько из самой России, сколько из нынешней Восточной Европы. Это - одна из причин того, что Китай располагает разветвленным и влиятельным лобби в Вашингтоне, а у России оно если есть, то работает против Москвы.

Безусловно также, что никто не в состоянии отменить геополитику. Сильных конкурентов не любят. На протяжении всего исследуемого в книге века у США и Запада в целом было куда больше оснований рассматривать в качестве геополитического конкурента Россию, нежели Китай. Аплодисменты в адрес России за последний век в Америке прозвучали лишь дважды, когда она совершала самоубийства, сопровождавшиеся распадом социума и коллапсом экономики: в феврале 1917 г. и в декабре 1991 г. Соединенные Штаты, несомненно, воспринимали Китай как меньшее зло и не избегали использовать его в качестве противовеса СССР, особенно в периоды обострения китайско-советских отношений.

Однако в новом веке уже Китай имеет все шансы выдвинуться на роль второго мирового полюса и стать основным геополитическим конкурентом Америки, что может уже вскоре сказаться и на имидже Китая. При этом использовать Китай и Россию друг против друга будет сложно, у них наилучшие за всю историю двусторонние отношения, и они гораздо лучше, чем у каждой из стран с Вашингтоном.

И как бы ни был плох образ России в США, имидж самих Соединенных Штатов в мире гораздо хуже, чем и у Китая, и у России. А Россия точно лучше, чем ее имидж. Особенно в США.

Вячеслав Никонов