Женский юмор превращает женщин в мужчин?

Чем дальше уходит общество от патриархальности, тем дальше оно и от телевизионного патриархата. Если где-то женщина обделена правами, то уж во всяком случае не на ТВ.

Здесь она делает всё, что хочет, а вернее, всё, на что способна, теперь в любых жанрах. Раньше мужчины заметно преобладали на юмористическом поприще. В последнее время на ТВ резко умножается количество женского юмора.

Но это не радует.

Что такое юмор? Это попытка адаптироваться к несовершенству мира и подняться над ним эстетически, «опустив» мир с помощью изобретательной образности.

Что такое женская активность в ХХ веке? Это попытка если не противостоять однополярному в гендерном смысле миру, где доминируют мужские ценности и потребности, то хотя бы выражать свой протест.

Свобода наконец была выдана женщине в качестве компенсации за недополученную и фатально недостижимую гармонию социума.

Что такое юмор женщин в таком случае?

Это попытка адаптироваться к дисгармонии мужского мира, развенчивая его с помощью игровых форм.

Когда резко усиливается адаптация посредством искусства — значит, адаптироваться только методами социальной борьбы и психологических экзерсисов уже не получается. Значит, жизненная дисгармония зашкаливает, несмотря ни на какие отдельные достижения.

Вышедшие из разных команд КВН и сросшиеся со своими сценическими именами Екатерина Баранова, Татьяна Ильхамовна, Елена Герра, Екатерина Варнава и прочие участницы шоу на ТНТ Made in Women грозят догнать и перегнать мужчин Comedy Club в брутальности острот.

Как будто они задались целью доказать, что могут осмеивать самих себя, то есть женщин, с ничуть не меньшим смаком, чем делает это сильный пол. Как будто они попутно решили эстетически изничтожить всё мужское племя, а заодно и все реалии современности, попадающиеся под руку.

Получается?

Получается.

А смеяться не хочется, даже когда смешно. И не потому, что сам юмор, исходящий на ТВ от женщин, слабоват. Он даже убойный. Одно имя героини Елена Хульевна Санта-Мария Герра чего стоит. Смело. Раскомплексованно. Однако противновато.

Говорю отнюдь не со снобистских позиций презрения к женскому юмору как к женской беллетристике.

Мое неприятие Made in Women связано с убеждением, что юмор вообще не может быть по-настоящему женским. Он может быть общечеловеческим или откровенно мужским.

Юмор — штука мужская. И женский юмор есть некая фикция. Неслучайно в ряде номеров Made in Women прорываются наиболее специфические — и потому легче всего клонируемые — интонации Александра Незлобина из сугубо мужской компании CC.

Шоу Made in Women позиционирует себя как «Не Сomedy Club».

Здесь, конечно, на порядок больше костюмировки, вокально-танцевальных номеров и всяческих декоративных наворотов, от которых ужасно устаешь и на первых двух кнопках.

А вот чего-то принципиально иного в юморе женщин нет, кроме резкого повышения градуса раскрепощенности, переходящей в развязность, и резкого понижения градуса органичности.

На вопрос единственного мужчины в шоу, Мити Хрусталева, «Занимались ли вы в космосе любовью?» космическая куртизанка отвечает: «Тыркалась обо что-то».

Вместо того чтобы наслаждаться остротой, испытываешь эстетический дискомфорт, — хочется, чтобы женщина на эстраде острила как-то... сложнее и пластичнее, что ли.

Я пытаюсь представить, что было бы, если бы кто-то из персонажей CC произносил нечто аналогичное. Почему-то кажется, что было бы органичнее, потому что гипертрофированная искренность и незатейливость мужчинам идет, а женщинам — нет.

Всякий юмор требует дистанцироваться от предмета критической оценки и разобрать этот предмет по винтикам, по косточкам, то есть заняться образным раздеванием и деструкцией.

А это подразумевает активную мужскую позицию по отношению к миру, который выступает в этой паре как пассивный, женский объект юмористического мужского воздействия. Юмор — это овладение дисгармоничной сущностью мира, демонстрация своей власти над ним.

Юмор — это эстетический крест, поставленный на мире, который безнадежен.

Это приговор, вынесенный настоящему и отрубающий его от будущего. Будущие позитивные метаморфозы предмета нынешнего осмеяния неактуальны.

Но женщина так устроена, что не должна отказывать будущему в возможностях саморазвития и самобалансировки.

Поэтому, когда женщины очень уж активно и преимущественно в женской компании предаются острословию и фарсовой фантазии, они оказываются автоматически на мужских позициях.

Нечто аналогичное происходит и тогда, когда женщины стремятся как можно смелее рассуждать о сексуальной сфере, как в «Сексе с Анфисой Чеховой» (ТНТ).

То, что такую программу ведет именно женщина, не прибавляет этой программе сексуальности, а, скорее, убавляет. Ведь для женщины — и особенно в России — публичные беседы на данные темы — это акция социально-психологического раскрепощения и раскомплексовывания. Думы о сексе тут на последнем месте.

Когда комплексы полностью отсутствуют, как известно, это и есть самый безнадежный комплекс.

Перейдя за определенную грань медийных свобод, женщины утрачивают изрядную долю женственности.

Превращая себя в персонажа, предназначенного для осмеяния, женщина прощается со статусом носителя эстетических идеалов времени. А этот статус в обществе, начиная с XIX века, объективно принадлежит женщине в первую очередь.

Неслучайно на традиционной эстраде женщина всегда была редким гостем. Образы Вероники Маврикиевны и Авдотьи Никитичны, образы Бешеных бабок и даже Верки Сердючки — созданные актерами, а не актрисами — абсолютно органичны и закономерны как попытки разработать женскую тему, не беря в работу реальной женственности, сохраняя женскую материю неприкосновенной.

Участницы Made in Women пытаются совместить привлекательность внешности с фарсовостью поведения, c полной отвязностью вербального ряда и даже пластики.

Постмодернистская парадигма настаивает на том, что это возможно, что такова современная пикантность и привлекательность.

Люблю постмодернизм за расширение эстетических свобод. Но при созерцании остроумничающей оравы актрис на ТНТ мой взгляд становится безнадежно традиционалистским и даже консервативным.

Вообще, когда женщин слишком много, а мужчин мало или нет совсем, мир выглядит каким-то неполноценным. Потому что, являя символ красоты, женщина, тем не менее, все-таки не является обобщающим образом человека. Таким обобщающим символом человека всё же остается мужчина.

Неслучайно в любой нормальной классической пьесе мужских ролей принципиально больше. На худой конец герои и героини разбиваются на пары. Но чтобы женщин было существенно больше... нет, скучно будет смотреть.

Так что и «Клуб бывших жен» с «Женской лигой» (ТНТ), и сериалы «Папины дочки» или «Ранетки» (СТС) изначально обладают изъяном — заведомым гендерным дисбалансом. Made in Women этот дисбаланс закрепляет как жанровый принцип.

Телевидение транслирует установку на подавление женских серьезных переживаний с помощью «мужского» юмора в женском сообществе. Чем больше ТВ настаивает на самодостаточности женского сообщества, тем более очевидна его естественная несамодостаточность.

А как было хорошо, когда Веронику Маврикиевну и Авдотью Никитичну изображали два нормальных актера. И даже Бешеные бабки разочаровывают меньше, чем Елена Воробей. Клара Новикова была уникумом, вернее, уникумкой в сфере сатиры и юмора.

Создается впечатление, как будто женщины снова и снова решают, какие бы еще права себе отвоевать и что бы еще такого себе позволить. Общество позволяет им очень многое.

Во всяком случае, у женщин есть возможность выбирать, в каком стиле они хотят существовать — в стиле современной жены и матери, которая не превращается в мегеру в бигуди и халате.

Или в стиле неотразимой вамп, которая ведет счет покоренных мужчин и наслаждается внебрачными отношениями. Или в стиле оторвы, которая пытается то ли заявить о себе, то ли куда-то пробиться и сделать себе какую-нибудь карьеру какими-нибудь публичными средствами вроде участия в «Доме-2».

Екатерина Сальникова