Институт президентства в России обесценивается

Говоря о формате общения премьер-министра со страной, нужно сначала вспомнить ситуацию, когда Путин еще был президентом. Можно ли допустить, чтобы премьер-министр Фрадков или премьер-министр Зубков в таком формате могли обратиться к населению? Позволил бы им это Путин, и какова была бы судьба премьер-министра, обратившегося к президенту с таким предложением? Вопрос этот носит чисто гипотетический характер. Тем премьер-министрам даже в голову не мог придти формат прямого общения с народом, и судьба премьера, который бы высказал такое желание, была бы решена в тот же день.

Почему же при президенте Медведеве премьер-министр Путин считает, что теперь это премьер-министру это позволено? Это говорит только об одном – Путин или та часть элиты, которая стоит за ним, воспринимают себя как самостоятельный субъект политических отношений, как самостоятельный политический институт, - независимо от того, какие посты они формально занимают.

Кажется, что ничего особенного не произошло, что наш народ привык воспринимать именно Путина как настоящего руководителя. Большинство людей до сих пор считает, что реальная власть находится в руках Путина.

Однако не надо забывать, что вся реформа политической системы России, которую проводил Путин, велась под знаком укрепления вертикали власти, а также резкого усиления института президентской власти. И именно институт президентства стал тем гвоздем, на котором висит вся политическая система страны. И вот сейчас, в условиях этого своеобразного двоевластия именно эта краеугольная, стержневая система политической организации страны, обесценивается, ставится под удар.

В конце концов, политическая система жива, эффективна и прочна, если она опирается на какой-то институт, а не на личность. С личностью может произойти все что угодно – сегодня она в политике, завтра – нет. И если обесценен институт президентства как база легитимизации государственной власти, тогда эта система повисает в пустоте и становится абсолютно беззащитной.

Поэтому задача современной политической элиты страны состоит в том, чтобы не допустить девальвации института президентства в стране, чтобы ликвидировать систему политического двоевластия, которая потенциально несет угрозу – и интересам элиты, и интересам народа, и интересам страны.

Особенно такое двоевластие недопустимо в кризисных условиях, когда России придется жестко противостоять другим игрокам на международной арене в борьбе за место в новом, сейчас формирующемся мире. В этом смысле общение Путина с народом показало актуальность этой проблемы, которую обязана решать политическая элита.

Что касается новизны в выступлении Путина, то она была – но не в содержании того, о чем говорилось. Путин говорил как представитель правящей элиты именно то, что он и должен был сказать. Он должен был демонстрировать понимание ситуации, а с другой стороны, уверенность, что все проблемы находятся под контролем и будут решены. В кризисной ситуации общество ждет от своих руководителей именно такой уверенности. И Путин четко работал именно в этом направлении, озвучивая ожидания населения. Его выступление носило ярко выраженный терапевтический характер.

Новизна же была в тональности и психологическом настрое Путина. Бросалось в глаза несоответствие того, что он говорит, - а говорил он те вещи которые должен был сказать руководитель, - с психологическим настроем. Чувствовалась внутренняя напряженность и странная внутренняя обида на всех, как будто его все в чем-то обманули, как будто ему приходится заниматься тем, что ему уже по чину и по статусу не к лицу. Именно раздраженность и обида, которые не удалось спрятать Путину, и были новым в его выступлении. Это значит, что ситуация, в которой он находится как представитель правящей элиты, сейчас является неблагоприятной, она достаточно кризисная и даже травмирующая. Поэтому мы обязательно станем свидетелями того, как на элитном уровне начнется трансформация, начнется поиск вариантов того, кто будет руководить страной в кризисной ситуации, кто будет выводить страну из кризиса.

А для того, чтобы решить этот вопрос, элита сначала должна четко определиться внутри себя, и выбрать те силы, тех людей, которые способны справиться с такой задачей. Без внутреннего размежевания элиты решить проблему вывода страны из кризиса не удастся. И это элите надо понять и самоопределиться. Та идеология, те люди, которые привели страну к нынешней ситуации не способны вывести из нее, они не способны думать и действовать по-другому.

Александр Прудник