Перед лицом кризиса Россия должна умерить свои амбиции?

Официально считается, что Россия в экономическом плане добилась огромных успехов, просто сейчас картину портит временный финансовый шок, пришедший из-за границы. В годы президентского правления Владимира Путина (2000-2008) реальный экономический рост составлял в среднем 7 процентов ежегодно, при этом реальные зарплаты росли на 15 процентов, а федеральный бюджет постоянно верстался с профицитом. А вину за нынешнее понижение экономической температуры Путин, уже премьер-министр, немедленно возложил на Америку. Президент же, Дмитрий Медведев, в июне - до того, как кризис ударил по самой России - вообще заявлял, что России кризис не касается, разве что она поможет его разрешить: богатые компании придут за границу с инвестициями, Москва станет одним из мировых финансовых центров, рубль станет резервной валютой, и так далее.

Оказалось, что все это - не более чем фантазии. За этот год российский фондовый рынок потерял 70 процентов своей капитализации; цены на сырьевые товары, благодаря которым в основном и шел рост, сейчас снижаются; легкие заемные деньги с Запада, питавшие этот рост, убежали обратно. Свою экономику Россия так и не диверсифицировала, а ее политика уже давно нервирует инвесторов. Вот оно, запоздалое столкновение с реальностью.

Восемьдесят процентов российского экспорта дают металлы, энергоносители и продовольствие. Рост экономики в путинские годы в большой степени подпитывался девальвацией рубля 1998-99 годов и повышением цен на эти товары: с 2000 по 2007 годы реальные цены на металлы взлетели на 275 процентов, на энергоносители - на 210 процентов, а на продукты питания - на 160 процентов. Сегодня, впрочем, становится ясно, что в июне-июле 2008 годы мы наблюдали пик рынка сырья, а сегодня наблюдаем его резкий откат. С июля индекс цен на сырьевые товары уже упал более чем на 20 процентов.

Это падение необходимо учитывать по двум причинам. Во-первых, потребительская экономика в России построена на основе экономики сырьевой; самые большие олигархические состояния сделаны на нефти и металлах. Хотя в последние годы внутреннее потребление вносит немалую лепту в экономический рост, с того момента, как благодаря высоким ценам на нефть начал усиливаться рубль, засасывая в потребительский сектор импортные товары и давая возможность власти принимать великодержавные позы, диверсификация экономики в стране практически и не начиналась. Следовательно, замедление сырьевой экономики многократно ударит по потребительской, а, значит, и по уровню жизни россиян.

Во-вторых, государственные расходы спланированы исходя из того, что нефть будет стоить 70 долларов за баррель. А она сегодня стоит 65 долларов - при том, что каждый доллар, уходящий из цены барреля, уводит 3 миллиарда долларов в год из экспортных доходов.

В последнее время все внимание приковано к падению российского биржевого индекса РТС, считаемого в долларах, но еще более важно, что некоторые огромные российские компании оказались сильно перекредитованными. Банковская система не справилась с перекачкой богатств, нажитых продажей сырья, в несырьевые отрасли экономики: банков в России слишком много, и большинство из них испытывает недостаток капитала. В отраслях, не относившихся к энергетике, рост шел в основном за счет кредитов западных банков под залог ценных бумаг. Российские банки и компании накопили около 450 миллиардов долларов внешнего долга, 50 миллиардов из которых должны быть выплачены или рефинансированы до конца текущего года - и в результате по российскому бизнесу ударили проблемы европейской банковской системы, причем как раз тогда, когда стоимость акций, переданных ими в залог кредиторам, упала ниже суммы долга, а российский рынок межбанковского кредитования оказался заморожен из-за кризиса доверия. По мнению экономиста Сергея Гуриева, кредитный кризис и падение цен на энергоносители потенциально может отобрать у России до 2 процентов экономического роста в год.

Несмотря на профессионализм 'спасателей' из министерства финансов и центрального банка - а также на наличие бюджетной подушки стабилизационного фонда, детища, кстати говоря, ныне опального советника Путина Андрея Илларионова, - на России лежит тяжелый груз политического риска. Это и есть настоящее экономическое наследие путинских лет. Путин либо не понимает, что между экономической и внешней политикой должна прослеживаться какая-то последовательность, либо, что вероятнее, последовательно основывал их на том, что у России есть энергетические сверхприбыли. И если сейчас этому пришел конец - а, судя по всему, так оно и есть, - то тогда конец и одному из ключевых постулатов его политики: Россия может использовать свое влияние в энергетике для того, чтобы повысить влияние в глобальной политике, при этом не обращая внимания ни на что, кроме требований российского электората.

Россия должна умерить свои геополитические амбиции, вернувшись в свою весовую категорию - развивающейся экономики, на которую приходится всего три процента мирового валового продукта, и страны, уровень жизни в которой вчетверо ниже, чем в Америке. Кроме того, России отчаянно необходимо развитие собственного человеческого капитала. Эра Путина прошла, а эра Медведева так и не началась. В этом и заключается настоящий кризис в России.

Роберт Скидельский