Коснулся ли кризис гастарбайтеров?

Пересечение МКАДа и Ярославского шоссе — место известное, его в народе называют «биржей труда». Там под открытым небом чуть ли не круглые сутки стоят гастарбайтеры, в основном из республик бывшего СССР. Молодой молдаванин Андрей уже несколько часов переминается с ноги на ногу, потом, завидев притормозивший у обочины «мерседес», вместе с еще десятком таких как он бежит к машине. Но через минуту возвращается и закуривает: «Это был прораб, он сказал, что кризис и что больше 5 тысяч за ванную и туалет не даст. Можно теперь так стоять месяц, два, три. Я ж еще на прошлой неделе на стройке работал в Медведково, но ее остановили и денег мне и ребятам не заплатили». Вокруг собираются еще несколько гастарбайтеров. Фразой про «мировой финансовый кризис» уже никого из них не удивишь.

«Тенденция на сегодняшний момент такова: если раньше работодатели придумывали разные мотивы для увольнения людей без зарплаты, то сейчас все чаще возникает ссылка на финансовый кризис, — говорит председатель центра помощи трудовым мигрантам «Миграция и право» Гавхар Джураева. — Но ощутимого влияния самого кризиса на теневой рынок мы не чувствуем, просто у них появился еще один повод грабить своих рабов. Впрочем, на легальный рынок это неминуемо будет влиять, вот там они просто вынуждены будут увольнять».

«Кризис будет ударять по менее защищенным и бесправным гастарбайтерам, — считает сотрудник отдела комплексных проблем международных отношений Института востоковедения РАН Ринат Зиганьшин. — Их будут увольнять, снижать зарплату. Перетекание этих людей в криминал тоже вероятно»1.

Мешок муки

«Я бросил одну работу и уже несколько месяцев на другой, — говорит Алим, занимающийся внутренней отделкой помещений. — За один месяц мне заплатили, осталось еще за два. Сейчас пока работаю, посмотрю, заплатят или нет. Они обещают, не знаю. Мы пока доверяем. Если что, пойдем в другое место. Денег не хватает. У меня знакомый работает, за два последних месяца на один мешок муки не может заработать — семье послать».

«Если рабочие на эти гроши не соглашаются, начальники кричат: не хочешь это, тогда сейчас милицию позовем. И мы все, как всегда, разбегаемся», — говорит другой рабочий с уличной «биржи труда» по имени Маруф.

Пока же, по словам Джураевой, число людей, оказавшихся на улице, растет: «Какая-то их часть на самом деле уходит в криминал, ибо они оказываются в безвыходном положении. Какая-то часть остается без разрешения на работу и попадает в поле зрения милиции, им назначают штраф с выдворением, но они не могут его выплатить, поэтому их паспорта остаются в милиции, а люди становятся полубомжами и уже стопроцентно нелегалами. Это люди вообще без документов, у них нет легальной возможности заработать хотя бы на то, чтобы вернуться домой.

Поэтому они либо побираются у соотечественников, либо тоже идут на преступления».

Как признались несколько рабочих с Ярославского шоссе, если ловят нелегалов, то милиция требует с них штраф до 5 тыс. рублей. Сейчас, говорят они, чтобы уехать домой, некоторые их знакомые-строители начали воровать мобильные телефоны. По словам Джураевой, в связи с кризисом возможно увеличение количества работодателей, сознательно не желающих легализовать гастарбайтеров, поскольку легализация может ударить по их доходу.

Стройки на лопатках

Многие строительные компании в Москве замораживают сейчас свои объекты. В открытом письме Ассоциации строителей России про эту отрасль сказано, что она «лежит на лопатках». При этом 6,5 млн гастарбайтеров заняты именно в строительстве.

«Строительство — это главная сфера занятости мигрантов, — говорит специалист по миграции из Института демографии ВШЭ Никита Мкртчян. — Многие эксперты сейчас пугают, что люди окажутся на улице, пойдут по подъездам, будут грабить людей, но я думаю, что большинство все-таки просто не приедет в Россию или поедет в какую-нибудь другую страну. А те, кто уже тут, они же тоже в основном приезжают ненадолго: поработали тут полгода, сдали объект, вернулись на родину, потом им позвонили — и они снова приехали. А тех, кто тут живет годами, сейчас меньше. Кому-то из них, конечно, придется уехать, а кто-то переключится на другие сферы деятельности». 37-летний таджик Дильшод вот уже два года в Москве. Раньше он мостил улицы камнем, но с сентября занимается частным извозом. Своей машины у Дильшода нет, взял у соседа по доверенности старую «трешку», теперь регулярно должен отдавать ему часть с выручки. Дильшод говорит, что бежать из строительства в транспорт решил именно из-за финансового кризиса, когда услышал о нем от того же соседа. «Денег в строительстве уже нет. Однако и пассажиры мои тоже с каждым днем становятся все жаднее: денег никому не хватает», — заключает он.

Переориентация

Кстати, по наблюдениям экспертов, некоторые работодатели в связи с кризисом, наоборот, сами решили переориентироваться на более дешевую рабочую силу: «Мне сейчас женщины из Пензы звонили, — говорит Гавхар Джураева. — Их недавно специально привезли из Таджикистана на фирму, которая занимается шитьем сумок. С 24 сентября они работают. Их график — с 7 часов утра до 21-го, полчаса на обед. Платят им от 1,5 тыс. до 5 тыс. рублей».

По оценкам Никиты Мкртчяна, число мигрантов может значительно вырасти в крупных торговых сетях: «Сети-гиганты сейчас решат снижать издержки. Поэтому не исключено, что мигранты в какой-то мере заменят россиян в этих сферах деятельности — в транспорте и торговле — за счет сравнительно низкой цены их труда».

«Я не хочу идти в торговлю, — говорит строитель Мамасаид. — Думал сначала. Но мне знакомый позвонил, сказал, что ему там тоже уже три месяца не платят зарплату. А он там тележки собирает. Куда теперь идти, не знаю. Везде этот кризис, везде. Я теперь за курсом доллара слежу, хотя и не знаю, что мне вообще с него».

_______________

1 The New Times подробно исследовал проблемы легальных и нелегальных гастарбайтеров из бывших республик СССР в № 9 от 9 апреля 2007 года.

Армина Багдасарян