\"Адмиралъ\": \"белый миф\" против России

Как ни крути, а фильм «Адмиралъ» стал событием. Интеллектуалы, живо интересующиеся историей и политикой, немедленно подвергли его всяческому обсуждению, причем оценки получились, по большему счету, категорическими. Фильм привлек и неискушенные, в исторических штудиях, «массы», которые обеспечили ему могучие кассовые сборы. Все это свидетельствует об одной, малоприятной вещи. Гражданская война продолжает быть актуальной историей, захватывающей умы и пробуждающей сильнейшие эмоции. Она волнует общество - и это очень плохо.

Хаос гражданской войны нельзя пробуждать ни в малейшей степени, ибо мы пока еще стоим в нем по колени, если только не по пояс. Не случайно ведь споры об этом периоде так будоражат людей. А ведь уже почти 90 лет прошло! Давно уже пал СССР, а компартия РФ (единственная сильная организация левых) придерживается идеологии, застывшей где-то между социал-демократией и национал-консерватизмом. Тем не менее, эмоциональных вихрь гражданского противостояния по-прежнему захватывает людей.

Сказать, что это чревато новой гражданской войной будет изрядным преувеличением. Но в условиях какого-либо политического кризиса «бело-красная» тема может стать одним из катализаторов политического конфликта. Любопытно, что многие из нынешних «белых», существующих на уровне этакого «сетевого клуба», ставят знак равенства между «совком» и «россиянией». Вот, например, донельзя показательное утверждение историка и публициста С. В. Волкова, являющегося одним из "кумиров" современных «белогвардейцев»: «…На самом-то деле нынешний статус ленинской мумии вполне адекватен ситуации. До тех пор, пока страной правят его продолжатели — его законное место в Мавзолее. Вот при нормальной власти с ним поступили бы, как с Гришкой Отрепьевым — и никак иначе". ("Мародерство на марше")

А кое-кто из красных радикалов, действующих на уровне секты, напротив, считают, что «россияния» является воплощенной мечтой колчаков и деникиных – «тогдашних гайдаро-чубайсов».

И если, не дай Бог, состоится хоть какая-то реанимация гражданской войны, то линия противостояния пройдет не между «леваками» и «беляками». И те, и другие, со своим радикализмом, обрушатся на государство и государственников, производя этакую смысловую подмену. Государственность России будет представлена как «красно-совковая» или «бело-колчаковская» - с целью пробудить негативные эмоции у целых социальных групп. Кстати, в свое время именно так и поступили большевики, которые объявили белое движение монархическим. Понятно, что оно таковым не являлось, но большевикам нужно было оттолкнуть от белых те слои, которые оказались резко настроены против возможной Реставрации. Вообще, современные «белые», с их потрясающим историческим нигилизмом и какой-то неуместной (после стольких-то лет!) нетерпимостью, ближе к большевикам, чем к своим историческим «прототипам».

Сегодня «Белый Миф» гораздо опаснее «Красного Мифа». Последний скончался еще в подвалах НКВД, будучи расстрелян своими же. Сталин, воплощение советского державничества, уничтожил гораздо больше «пламенных революционеров», чем все белые вместе взятые (о чем восторженно заявил «вождь русского фашизма» К. Родзаевский в 1945 году). А российское левое (коммунистическое) движение сегодня вертится вокруг советского державничества и сталинского социал-консерватизма. И левым-то его назвать, в принципе, нельзя. Есть, конечно, леворадикальные сектанты, о которых речь шла выше, но они находятся на периферии и лишены какой-либо пассионарности. А вот современные белые по-своему пассионарны, точнее субпассионары. Они обладают некоей средне-слабой энергетикой, которую можно слить в черную дыру хаоса (на созидание она не потянет). Все-таки Белая Идея не расстреляла себя, как Красная. Поэтому она живет - пусть и слабой, «рахитичной» жизнью. Красная же Идея всего лишь имитирует жизнь - по инерции.

Итак, «Белый миф» опасен для России, прежде всего, тем, что он может быть легко использован для атаки на Государство.

И едва ли не самым тревожным в развертывании этого Мифа является то, что он апеллирует к могущественной «Загранице, Которая Нам Поможет». Белое движение с самого начала было проантантовским и строило свою военно-политическую стратегию в зависимости от западных демократий. Хотя эту зависимость не следует абсолютизировать, как это делали (и делают) адепты Красного Мифа. Если бы белые и в самом деле были компрадорами и коллаборационистами, пресмыкающимися перед Западом, то никакой проблемы идеализации Белого дела не стояло бы. Не кого и нечего было бы идеализировать.

Нет, белые частенько вступали в жесткую политическую конфронтацию со своими западными «союзниками», сдерживая их воистину колонизаторские поползновения. Тот же самый Колчак, которого кое-кто считает английским шпионом, бывало, что и показывал кукиш Антанте. Так, в начале 1919 года Колчак отверг требования французского генерала М. Жанена, который хотел стать верховным главнокомандующим всех белых войск Сибири. В апреле того же года Колчак настаивал на выводе американских войск с Дальнего Востока, обвиняя их в контакте с большевиками. А в сентябре адмирал отказался вывести белые войска из Владивостока, на чем настаивали «союзники».

Так что сводить все к «английским шпионам» - это значит упрощать проблему до какого-то вопиющего примитива. Нет, тут имеет место быть национальная трагедия. Белые искренне любили Россию и видели ее великой, единой и независимой. Но они болели тяжелой болезнью, поразившей практически всю русскую элиту – западничеством. Патриотизм тянул белых в одну сторону, западничество – в другую. (Собственно, еще до Февраля вирус либерализма вовсю свирепствовал даже среди национал-консерваторов. Здесь можно вспомнить хотя бы В. Шульгина и все движение «прогрессивных националистов», которое присоединилось в Думе к антимонархической оппозиции.

Не менее показателен и пример «реакционера» Пуришкевича, обрушившегося на Царскую семью – под аплодисменты левых и либеральных думцев.)

И все-таки факт остается фактом – Белое движение было прозападным и склонялось к «интервенционизму». Собственно говоря, в 1918-1920 годах именно белые пустили в страну интервентов. Они, конечно, искренне считали их союзниками, но сути это не меняет.

Позже, в эмиграции комплекс «интервенционизма» проявил себя в полной мере. Хотя, со временем, в 30-е годы, произошла смена вектора надежды – с западных демократий на западные диктатуры. В то же время и надежда на демократический Запад не умирала никогда, а после второй мировой вновь расцвела пышным цветом. Даже и Деникин, который во время войны решительно поддерживал военные усилия СССР, стал задумываться над перспективами западно-демократического удара «по большевизму». В 1946 году он направляет западным лидерам записку-меморандум «Русский вопрос», в которой содержаться такие сроки: «Если западные демократии, спровоцированные большевизмом, вынуждены были бы дать ему отпор, недопустимо, чтобы противобольшевистская коалиция повторила капитальнейшую ошибку Гитлера, повлекшую разгром Германии. Война должна вестись не против России, а исключительно для свержения большевизма. Нельзя смешивать СССР с Россией, советскую власть с русским народом , палача с жертвой. Русский народ воспримет такую войну опять как войну Отечественную».

Снова, как и в случае с белым движением, мы не найдем здесь прямого, субъективного коллаборационизма. Сам автор записки не призывает к интервенции. Но он допускает, что она может быть вынужденной и справедливой. (Заметим – речь идет даже не об ответе на «большевистское вторжение», но о «спровоцированной» агрессии самого Запада.) И вот уже «война должна вестись». А у Гитлера, оказывается, была «ошибка». Что это – случайная оговорка? Если да, то оговорка очень показательная.

При этом Деникин не особо-то и обманывается, предполагая, что Запад может расчленить Россию. Но все-таки оставляет для себя некий зазор надежды («а вдруг»). Вот так – вестернизированное сознание невольно выбрасывает все тормоза национального самосохранения.

И на данном историческом фоне флаги западных демократий (американский, британский и французский), которые развеваются над присягающим белым воинством в «Адмирале» - это очень символично. И это неизбежно бьет по сознанию (и «подсознанию»), подталкивая к определенным выводам. А сами выводы, могут быть разными. Например, такими: «Насчёт американского и французского флагов, развевающихся рядом с русскими триколорами по время сцены присяги Адмирала. Тут уж, как говорил атаман Пётр Краснов, «Хоть с чёртом, но против большевиков» Ничего предосудительного в сотрудничестве с союзными «врачами» в борьбе против внутренней «раковой опухоли» не вижу." (http://reqsamurai.livejournal.com/284073.html?view=1965737#t1965737) Эти строки, написанные одним из блоггеров ЖЖ, лишний раз демонстрирует – в какой деструктив может привести Белый Миф.

Собственно говоря, этот Миф пронизан деструктивом насквозь. Белая Идея была охранительной и созидательной лишь в сравнении с нигилизмом большевиков. По отношению же к исторической, национальной и самодержавной, России она проявила себя разрушительной. Авторы, придерживающиеся самых разных взглядов (от В. Кожинова до М. Назарова), давно уже показали, что вожди Белого движения были февралистами, приверженцами совершенно провального (в России) либерального проекта.

По сути, белые пародировали национальную Россию, пытаясь обрядить западный либерализм в русские мундир. «Режим Колчака не мог не потерпеть краха, - пишет П. Мультатулли. - В его основе, так же как и большевистской основе, лежала большая ложь. Но в отличие от большевистской лжи, колчаковская ложь была духовно опаснее, ибо она прикрывалась национальными знаменами, золотыми погонами, русской государственной символикой». («Александр Колчак: герой или антигерой?»)

Действительно, но как ни странно, большевистский режим оказывается гораздо дальше от обманной, антинациональной пародии. Большевики честно позиционировали себя как атеисты, нигилисты и интернационалисты. При этом, преследуя свою утопию, они выступали против либерализма, против узкого слоя вестернизированной, обуржуазившейся элиты, бесконечно далекой от русского народа. И для победы над этим слоем они обуздали мощную русскую стихию, которая бушевала на российских просторах после Февраля 1917 года. Это буйство было патриархальной реакцией народной почвы на крушение монархии и торжество бесстыжей либерально-плутократической говорильни. К сожалению, среди монархистов не нашлось вождей, способных направить эту стихию в нужное русло. (Да и сами монархисты страдали все той же самой прозападной болезнью.) Поэтому во главе рассерженных масс встали пассионарные большевики. Они сковали патриархальную стихию партийно-комиссарской цепью, но и сама стихия наложила на большевизм сильнейший, неизгладимый отпечаток. И когда революционная волна стала спадать, то на стыке большевизма и стихийного народничества возник Сталин со своей программой державного строительства. Он сбросил с большевизма нигилистический груз и сумел направить его на решение созидательных задач. А расстрелянный Красный Миф преосуществился в новый Миф – Советский.

Сегодня реанимация Белого Мифа означает сдвиг в сторону прозападного либерализма а, значит, в сторону хаоса, куда нас всегда сдвигали, вольно или невольно, керенские и колчаки. И однозначное позиционирование белых со знаком плюс (пример – «Адмиралъ» и «Господа офицеры»), так или иначе, Белый Миф реанимирует.

Александр Елисеев