Будущее Америки - во взаимодействии с Россией?

В чем состоит самое резкое различие между взглядами Барака Обамы (Barack Obama) и Джона Маккейна (John McCain)? Конечно, у каждого читателя на это найдется свой ответ, но возможно самый важный вопрос из всех, по которым у двух кандидатов имеются расхождения - это будущее американо-российских отношений.

Маккейн постоянно выступает с воинственными антимосковскими заявлениями, делая особый акцент на быстром расширении НАТО, призванном 'прижать' Россию, и даже требует ее исключения из 'большой восьмерки' - консорциума ведущих промышленно развитых государств. 'Фирменным знаком' предвыборных речей Маккейна стало язвительное замечание о том, что, заглянув Владимиру Путину в глаза, он увидел там не душу, а лишь три буквы - КГБ. В том, что касается отношений с Россией, даже Джордж Буш по сравнению с Маккейном выглядит разумным государственным мужем.

Одним из политических успехов Обамы в ходе кампании стало то, что ему удалось обойти Маккейна 'с фланга' по вопросам национальной безопасности, не позволив тем самым республиканцам изобразить его чересчур 'робким'. Поэтому, в ходе российско-грузинской войны он, хотя и более взвешенно, чем Маккейн, но все же резко критиковал Москву. Обама также позитивно отзывается о стремлении Украины и Грузии вступить в НАТО, но с одной хитроумной оговоркой: для приема в альянс они должны соответствовать 'критериям членства' - чего обеим странам в обозримом будущем не достичь. Маккейн нацелен на новую 'холодную войну', Обама стремится к 'оттепели' в российско-американских отношениях.

Вспомним один парадокс: в годы самой 'холодной войны' неотъемлемой частью отношений между Востоком и Западом был развитый механизм диалога и сотрудничества - от контроля над вооружениями до научных обменов. Сегодня эта система демонтирована - и самый большой ущерб принципу 'доверяй, но проверяй', согласованному Рональдом Рейганом и Михаилом Горбачевым, нанес бесцеремонный отказ администрации Буша от обязательств по прежним соглашениям, особенно выход из Договора по ПРО (в результате чего Россия тут же отвергла СНВ-2), и пренебрежение положениями Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Если Обама станет президентом, простое подтверждение с его стороны намерений Вашингтона соблюдать свои договорные обязательства могло бы стать первым шагом к преобразованию американо-российских отношений.

Вопросом о договорах новому президенту так или иначе придется заниматься сразу после вступления в должность, поскольку срок действия СНВ-1 - единственного соглашения, обеспечивающего механизм сокращения вооружений и соответствующих инспекций - истекает в 2009 г. А годом позже страны, подписавшие ДНЯО, должны будут рассмотреть вопрос о внесении в него изменений. Если судить по общим позициям кандидатов, представляется очевидным, что Маккейн и пальцем не пошевелит, чтобы вдохнуть в эти соглашения новую жизнь, и не станет соблюдать их юридически обязывающие условия, тогда как Обама непременно воспользуется упомянутыми выше датами, чтобы попытаться восстановить механизм сотрудничества между Вашингтоном и Москвой по самому острому из нерешенных вопросов мирового масштаба.

Именно партнерство между США и СССР в деле сокращения ядерных вооружений положило конец 'холодной войне'; и сегодня возобновление этого партнерства может стать прологом новой эры международного сотрудничества.

Взаимодействие необходимо обеим сторонам. Без поддержки России Соединенным Штатам не разрешить катастрофические конфликты в Ираке и Афганистане, или противостояние с Ираном - и Обама это понимает. Понимает он также, что от крайне болезненного отношения России к происходящему на сопредельных территориях, через которые за ее многовековую историю в страну раз десять приходили иностранные захватчики, нельзя попросту отмахнуться, в очередной раз пуская в ход риторику о 'демократии'. Интересы безопасности России в 'ближнем зарубежье' действительно важны.

Помимо политических взглядов Обамы и Маккейна немалое значение имеет и различие в темпераменте. В этом плане опыт 'холодной войны' также весьма поучителен. Если бы в решающие первые годы после окончания Второй мировой войны у руля Соединенных Штатов стоял рассудительный Франклин Рузвельт, а не горячий Гарри Трумэн, возможно и смертельно опасный конфликт со сталинским тираническим режимом развивался бы по-иному. И когда в 1953 г. демоническая фигура Сталина сошла со сцены, не могла бы менее воинственная позиция Вашингтона обернуться (как надеялся даже Уинстон Черчилль) пресечением гонки вооружений в зародыше?

Президенты, скрывающие за воинственным высокомерием неуверенность в себе, уже трижды вовлекали Америку в катастрофические войны в Азии. Самые крупные внешнеполитические неудачи нашей страны отчасти обусловливались тем психологическим архетипом, что характерен для Маккейна. Обама же воплощает собой совершенно иной стиль руководства.

Финансовый кризис, сотрясающий мировую экономику, словно непрекращающееся землетрясение - неопровержимое доказательство того, что прежние категории, определявшие региональные и межгосударственные споры, в том числе и разделительные линии между Востоком и Западом, уже неактуальны. Миру сегодня необходимо стратегическое партнерство между Москвой и Вашингтоном на беспрецедентном уровне, способное превратить Европу и Азию, Север и Юг в арену политического и экономического обновления. Маккейн, застрявший в прошлом, не имеет об этом будущем ни малейшего представления. Обама же говорит от его лица.

Джеймс Кэррол