Дети «индиго»: сказка или реальность?

Идеями о детях-индиго полнится белый свет… Ну, вы все наверняка знаете: дети с аурой цвета индиго, обладающие собственной логикой, недоступной нам. Дети, глаза которых «светятся особым светом». Дети, для которых наша воспитательная система деструктивна и неэффективна. Дети, не вписывающиеся в существующие социальные нормы. Дети, родители которых хватаются за голову и кричат, что их ребенок совершенно неуправляем (хотя некоторые, напротив, впадают в «индиговый» экстаз)… Словом, это дети, «пришедшие в этот мир, чтобы переделать его».

А я вот никак не могу определиться в своем отношении к индиго, вернее к вопросу: существуют ли они в природе. Мне отчего-то кажется, что эти самые индиго существовали на протяжении всей истории человечества, а не полезли как грибы после дождя в последние 20 лет. Просто столетиями и тысячелетиями жизнь людей и сама их психология не располагала к их обнаружению и восприятию таких детей всерьез.

Веками отношение к ребенку было как к недочеловеку, никто вплоть до 19 века не прислушивался особенно к мнениям, взглядам и талантам детей – даже если и были индиго в те времена, да кто бы это понял? Даже талант, чтобы быть обнаруженным, должен быть чудовищно огромного калибра, а уж всякие там отклонения во взглядах на мир – да никому это не было интересно и нужно. Плюс существовавшие веками жесткие системы воспитания вытравляли любой намек на «непохожесть» – таких детей нещадно рихтовали.

Представьте индиго в британском пансионе 18-19 века, или в Спарте, например… да хоть в России – невозможно же… А в тех культурах, где было вроде бы поспокойнее, там было выживание в первую очередь. До возни ли с индиго и их нестандартными особенностями, когда надо элементарно выживать? Короче, не могу понять, то ли индиго всегда были, но просто не могли проявляться, то ли они именно сейчас возникли, когда «среда созрела».

С 19 столетия человечество, наконец, образно говоря, повернулось лицом к ребенку, появились психологи, которые стали изучать особенности душевных движений человека, в том числе и маленького, к детям стали относиться всерьез. Этот процесс постепенно прогрессировал, и вот с середины 20 столетия у нас возникла концепция «счастливого ребенка» – когда семья стала, так сказать, «детоцентричной», все внимание – ребенку, все силы – ему, все средства – тоже… И вот тогда-то и стали замечать детей с нестандартной концепцией мира (или они стали появляться – как продукт воспитания).

Среди утверждений родителей детей-индиго наиболее вменяемым мне представляется следующее: «возможно, цифры завышены, но феномен, как таковой, определенно существует». С этим полностью согласна. Причем с обоими частями утверждения.

То есть – видимо, явление все же действительно существует. И вот тут вступает в действие первая часть утверждения: цифры так высоки, потому что – ну кому ж неприятно будет и самим приобщиться, почувствовать свою или ребенкову принадлежность к новой генерации, к категории избранных, к людям будущего? Опасный в своей силе соблазн.

И во-вторых, концепция детей-индиго так удобно составлена, что в нее как ключ в скважину входят многочисленные варианты пробелов в воспитании. Ведь что делают родители: не рассматривают картину в целом, а примеряют к своему дитяти ее части, фрагменты – отвержение чадом общественных норм, невозможность договориться с ребенком так удобно объяснить его индиговостью… А что при этом для принадлежности к этой «касте» ребенок должен в обязательном порядке обладать еще целым набором качеств – как-то упускается из виду.

Между тем как индиговость – если она существует – может определяться только по совокупности признаков, а не по нескольким из ряда. Это все равно, что утверждать, что обезьяна – суть человек, поскольку и устроена близко, и орудиями труда пользуется, и навыки простейшие усваивает, и зачатки речи имеются.

Простите за такую аналогию грубоватую, но меня чрезвычайно занимает эта теперешняя массовая тенденция родителей причислять своих детишек к группе «индиго». Таким родителям хочется посоветовать почитать «Гадких лебедей» Стругацких, чтобы примерно себе представить судьбу родителей детей – аналогов «индиго».

Родителям свойственно при появлении таких теорий тут же примерять ситуацию на своего ребенка и отыскивать совпадения, игнорируя несовпадения. Поэтому я несколько скептична. На мой взгляд, индиго – это искусственно придуманный термин, психологический прием для привлечения внимания. Но зато я верю в детей талантливых, одаренных от природы, верю в позитивный вклад родителей, которые уделяют своему чаду много времени и сил, способствуя развитию его способностей. А люди талантливые часто не укладываются в общепринятые рамки, выпадают из общей массы, поэтому их жизнь зачастую сложная, противоречивая, но яркая.

А еще меня занимает вопрос по поводу доступной популяристической литературы о детях-индиго: вся литература датируется начиная с 1978 года и речь везде идет о детях. Где же взрослые индиго и что с ними стало?

Я подозреваю, что причина того, что присутствие индиго среди нас ну никак не меняет мир в сторону добра и света, лежит вот в чем: уберите из многочисленных фильмов об индиго картинки с третьим глазом, медитативную музыку – и получатся фильмы про способных, талантливых детей, коих рождается на планете в избытке каждое столетие. И если бы им не внушали, что они – эксклюзивное творение, а развивали их таланты, включая скромность и самоиронию, думаю, из таких деток многое бы получилось в будущем.

Многое-то и может получиться, но вот когда с детства внушают об эксклюзивности, человек не привыкает трудиться. А без труда самый яркий талант сгноится... Все, что обычно перечисляется из выдающихся способностей индиго – это лишь задатки. Разовьются ли они во что-то, что даст конкретные плоды во взрослой жизни, то есть когда появятся реальные возможности их применить – не факт.

Давайте подытожим, чем же объясняется всплеск «индиговости» на Земле:

- Дети меняются от поколения к поколению – и это нормально. Они меняются в наше время куда быстрее, нежели в прошлые века – ну так и само общество меняется с соответствующими темпами.

- Людям во все времена нравилось принадлежать к «избранным», и наши современники – не исключение. Психологи уже давно вычленили и описали синдром причастности к тайне, он работает тысячелетиями и является неким психотерапевтическим элементом для личности.

- Даже если индиго существуют (не как «спасители мира», а просто как некий особый подвид генерации), то причислять себя или своего ребенка к данной группе можно только по всей совокупности признаков, а не по отдельным совпавшим деталям. Здесь частности не определяют целого.

- Заслугой тех, кто пишет и снимает об индиго, считаю тот факт, что они заставляют родителей повернуться, наконец, лицом к своим детям, внимательно к ним прислушиваться и воспринимать как личность не тогда, когда усы пробиваются, а с рождения, не упуская ни одного драгоценного мгновения. И мне глубоко все равно, честно говоря, есть ли индиго на самом деле, или нет их. Суть в другом: в том, что мы стали видеть в детях не недоразвитых взрослых, а особые миры.

И это же понятно, что дети – индиго ли, не индиго ли – все равно изменят грядущий мир: ведь это мы уйдем, а они останутся. Законы формальной логики соблюдены полностью. Фокус в том, что мир этот будет таким, каковы теперешние дети. Опять же – без разницы, индиго они или нет. И если мы им поможем развить свои добрые силы – а поможем тем, что увидим их и не задавим – мы (хотя в первую очередь, конечно, они) тем самым сделаем мир лучше.

Наталья Проценко