Возрожденный в России патриотизм губителен для нее?

В эпоху Ельцина многие россияне считали свою страну несостоятельным государством и попрошайкой на международной арене. Но с благополучием путинских лет вернулся и патриотический пыл. Сегодня он достиг таких высот, каких страна не знала с дней расцвета Советского Союза.

К сожалению, новый патриотизм направлен против Запада и вполне может перерасти в фашизм.

Вторжение в Грузию не вызвало практически никаких протестов со стороны населения России. Наоборот, согласно опросам авторитетного Аналитического центра Юрия Левады, 71 процент населения поддерживает Южную Осетию, и лишь 2 процента - Грузию.

Как написал 3 сентября в 'Независимой газете' Владимир Разумов, российское вторжение стало возможно благодаря уверенности Кремля в том, что протестов среди россиян не будет. 'Спокойная, без всплеска ура-патриотических и реваншистских настроений реакция населения показывает: общество воспринимает происшедшее как данность', - отметил он. Для российского руководства это стало признаком того, что когда дело доходит до бывших советских республик, оно располагает полной свободой действий.

Официальные средства массовой информации сегодня перенасыщены антизападной пропагандой. Нападкам подвергаются планы вступления Грузии и Украины в НАТО, а также намерение разместить систему противоракетной обороны в Восточной Европе. Раньше российская пропаганда выступала против отделения Косово от Сербии. Но это было еще до того, как Россия сама решила помочь недовольным провинциям отделиться. Российские СМИ изображают Россию в качестве страны, которая 'встает с коленей'. Но ей угрожает окружение со стороны Запада, и это оправдывает ее попытки доминировать в странах, находящихся на ее 'заднем дворе'. Так получилось, что заявления об окружении были излюбленным штампом коммунистической пропаганды, и использовались они для оправдания советской агрессивности.

Чтобы справиться с западной угрозой, Путин несколько лет назад начал восстанавливать национальные символы, особо делая упор на победе Советского Союза во Второй мировой войне. В 2003 году он объявил, что основанный на российской истории патриотизм должен стать новой объединяющей идеологией России. В 2005 году, когда в результате уличных протестов молодежи 'оранжевая революция' на Украине привела к власти прозападный режим, Москва создала прокремлевское молодежное движение 'Наши' численностью в 100000 человек. Его цель заключалась в противодействии 'фашизму' (на самом деле, политической оппозиции), а также в поддержке якобы уникального духовного наследия нации.

В действительности, 'Наши' в своей деятельности быстро скатились к бандитизму.

Например, они организовали нападение на эстонское посольство, когда эстонцы в апреле 2007 года перенесли советский военный памятник в Таллине. Движение это также выступало за массовые бракосочетания и организовывало молодежные лагеря, где участникам сборищ предоставляли палатки в форме сердца, чтобы те производили потомство во славу Родины и таким образом боролись с демографическим спадом в России.

В обществе, которое имеет давнюю традицию откликаться на сигналы властей, результатом таких попыток усиления патриотизма стал всплеск национальной гордости. Я заметил это в июле, во время поездки в Воркуту - бывший центр ГУЛАГа, расположенный за полярным кругом. Техник местной радиостанции Лариса Ахтырко, с которой я был знаком по предыдущим встречам, сказала: 'Люди начали гордиться. Было время, когда нам приходилось просить другие страны быть терпимее. Теперь нам просить не надо. Мы можем даже пригрозить пальцем'.

Однако такого рода гордость может быстро перерасти в ксенофобию. Опросы общественного мнения показывают, что лозунг 'Россия для русских', популярный среди нападающих на темнокожих иностранцев скинхедов, находит поддержку у 55 процентов россиян.

Россияне сегодня видят свою страну в новом свете. Они смотрят на нее как на силу, с которой миру необходимо считаться. Такое мнение пользуется популярностью и потому, что оно будит старые инстинкты. Во времена СССР русские компенсировали трудные условия своей жизни гордостью за мощь советского государства. Новый патриотизм стал удачной находкой для властей. Поскольку патриотизм этот направлен против Запада и против иностранцев, у русских появляется склонность считать себя нацией, живущей в осажденной крепости. Это отвлекает внимание от отсутствия в стране демократических институтов и от масштабной коррупции той малочисленной группы, которая не только правит Россией, но и владеет ею, руководя гигантскими государственными корпорациями.

Поскольку российские лидеры, опьяненные успехом в Грузии, обращают теперь внимание и на другие бывшие советские республики, уровень патриотизма в России может только подниматься. Дело в том, что в результате своей агрессивной политики Россия будет неизбежно оказываться в окружении не вымышленных, а реальных врагов. Но у населения России, чьей любовью к стране манипулируют власти, не будет никакой ясности. Основанный на ложных посылках патриотизм может лишь еще больше запутать сбитых с толку россиян. Но он ничем не поможет нравственному возрождению страны, в котором она так остро нуждается после долгих лет правления коммунизма, а затем бандитско-кагэбэшного капитализма.

Дэвид Сэттер