Александр Любимов: Свобода слова уходит на второй план

Проект «Имя Россия» вызвал волну негатива благодаря спорным методам голосования, допуск к которому дали непосредственно организаторы. То есть сам технический движок и концепция проекта спровоцировали махинации, накрутки, обрушения и прочие нелигитимные методы голосования.

Вы считаете проект успешным и удавшимся? Все запланированное сбылось?

Как быть с людьми, которые, оказавшись эмоционально втянутыми в эти псевдовыборы, чувствуют себя в дураках? И получили они эти «приятные эмоции» от официального проекта федерального масштаба.

Достойно ли содержание проекта его имени?

— Поскольку проект очень популярен, то ради достижения преимуществ при голосовании в интернете организованы группы поддержки тех или иных исторических личностей. Они же часто применяют технические методы голосования, которые могут приводить к обрушению сайта или, как вы выразились, к накруткам. Если атаки происходят с вашего IP-адреса, о чем вы можете даже не знать, система блокирует входящий голос. Вы делаете из этого слишком далеко идущие политические выводы.

Проект еще не состоялся, он в процесссе, пока все идет, как мы планировали, даже с перебором активности. Невероятный интерес к сайту, который является крошечной частью проекта, показывает, что мы точно определили новую зону интереса аудитории — история России.

На сайте «Имя Россия» (кстати, что это означает, почему именительный падеж?) выложены социологические данные о пристрастиях россиян. Все имена ранжированы по всем возрастным группам. Зачем же интернет-голосование? И что будет означать несовпадение рейтингов? В реальном голосовании несовпадение результатов с социологическими прогнозами принято толковать как подтасовку результатов голосования.

— Проект предусматривает, что имя Россия будет выбрано в результате голосования. Но проведенные соцопросы были необходимы нам для понимания, насколько голосование в проекте отличается от общественного мнения. Оказалось, что незначительно, чему мы, собственно, очень рады.

Во-первых, хотел бы сослаться на наш сайт, где я давал более подробное интервью по этому вопросу. «Россия» — название нашего канала. Россия — название нашей страны. «Имя Россия» — это бренд, некоторое изменение склонения придает ему агрессивность как бренду.

15 августа с. г. на сайте телеканала «Вести» появился сюжет о выступлении на ТВ двенадцатилетней беженки Аманды Кокоевой. Позднее в текстовом сопровождении сюжета появились ссылки на обсуждение этого сюжета в блогах.

Однако профессиональный подход к журналистике предусматривает освещение разных точек зрения. Поэтому прошу вас от имени ТК «Вести» ответить на вопросы других блогеров, которые, случайно или намеренно, не попали в поле зрения канала.

1. Куда из сюжета «Вестей» подевалась первая часть интервью с Амандой Кокоевой, показанная Fox News?

2. Кто при переводе сюжета на русский так ужасно кашляет за кадром? В оригинальной записи кашля нет.

3. Почему переводчики так резко изменили тон вопросов с сочувственного на презрительный?

4. Считаете ли вы, что так называемая информационная война оправдывает сознательное искажение информации, подаваемой гражданам своей страны?

— Я, как и автор вопроса, видел сюжет только в эфире, я не занимаюсь редакцией новостей.

Считаю, что (если бы я занимался новостями) в условиях войны надо более жестко и более пропагандистски использовать свои СМИ. Вообще свобода слова все меньше и меньше становится общественной ценностью, обилие СМИ и возможности получать разностороннюю информацию, которых никто никого не лишает, и есть то пространство свободы, в котором существуют СМИ. Традиционное понимание свободы слова, на мой взгляд, уже ушло в прошлое. Оно заменено технологиями свободы слова.

В эфире телеканала «Вести», который, кажется, входит в состав вашей компании, было показано интервью с недавно родившей ребенка, плачущей вдовой летчика, погибшего в авиакатастрофе в Перми.

Как вы думаете:

1. какую информацию хотели получить репортеры от несчастной женщины? Ее версию причин катастрофы? Ее оценку ситуации в отрасли? Ее планы на будущее?

2. что хотели донести до зрителей редакторы программы, выпуская интервью в эфир?

Как вы, являясь топ-менеджером на телевидении, относитесь к вмешательству телевидения в личную жизнь и в личное горе человека?

— Проблема новостей в том, что, с одной стороны, журналист не имеет права и не должен скрывать от аудитории правду жизни, а с другой — правда бывает настолько чудовищной, что надо проявлять сдержанность. Оптимального решения нет, в каждом конкретном случае решение принимают конкретные люди, иногда они ошибаются.

Скажите, почему на протяжении долгого времени не было никакой возможности проголосовать за Владимира Ленина и Иосифа Сталина? Весь наш профсоюз обсуждал ваш проект и выступил с поддержкой Иосифа Виссарионовича.

— Проблема с голосованием возникает на тех IP-адресах, с которых происходят технические атаки наших ресурсов. Как только мы выявляем атаки, сервер блокирует прием голосов с этого адреса. Никакими техническими способами мы не занимаемся накруткой, недокрутой или перекруткой. Более того, осталось пять дней до окончания голосования по двенадцати именам, и уже очевидно, что Сталин и Ленин войдут в эту дюжину.

Я хотел бы выяснить по вашему проекту «Имя Россия». Зайдя на ваш портал и отдав голос за вождя всех времен, заодно просмотрев результаты (и приблизительно запомнив их) других претендентов, я думал, проект у вас честный. Но когда спустя два-три дня я вдруг, зайдя на ваш портал второй раз, узнал, что Сталина уже обогнал Николай II, который до этого чуть ли не в 100 раз отставал от Сталина, я удивился. Лично мне все равно, кто победит на вашем проекте, хотя, ИМХО, там, кроме Сталина и Петра I, и голосовать-то не за кого. Но разъясните, пожалуйста, зачем так нагло-то фальсифицировать результаты? Можно же было как-то деликатнее, что ли. Просьба прокомментировать.

— Когда изобретатели робота stalin.exe атаковали наши ресурсы, мы контратаковали призывом к интернет-сообществу голосовать за Николая II, поскольку это совпало с 90−летием трагического расстрела царской семьи. Результат не заставил себя долго ждать. Но мы принимали любые флешмобы.

Как и почему возникла идея проекта «Имя Россия»? Не испугал ли вас неудачный опыт украинских коллег? Каковы основные отличия российской версии проекта от зарубежных аналогов? Что нового вы привнесли в проект, чего еще не было у зарубежных создателей подобных проектов?

Через несколько дней определятся финалисты проекта «Имя Россия», топ-12, и начнется новый этап проекта — теледебаты. Подходя к этому этапу, что вы можете сказать об интернет-версии проекта: оправдал ли проект ваши ожидания, все ли было сделано так, как вы планировали, что вызывает у вас наибольшее чувство восторга и разочарования? Как вы относитесь к чрезмерной критике проекта в СМИ и интернет-сообществе и почему был больше сделан акцент на негативный, чем позитивный PR проекта?

На данном этапе можете ли вы сказать, что «Имя Россия» пополнит список ваших успешных телепроектов? Не возникает ли у вас мысль о том, чтобы по окончании этого проекта сделать еще один подобный проект, где учесть все плюсы и минусы первого и сделать его еще лучше? Насколько сложно создавать подобный масштабный проект в рамках госканала, не ощущаете ли вы в связи с этим определенную ограниченность в процессе его создания?

Чем для вас как идейного вдохновителя и продюсера является проект «Имя Россия» и что нового для себя вы открыли при его создании?

— Сама экстравагантная идея сравнения несравнимого очень интересна. Именно это позволяет обсуждать историю с десятками миллионов людей и может дать проекту «Имя Россия» позицию на главном канале самой большой медийной корпорации страны. Цель — посредством этого проекта привлечь внимание аудитории к отечественной истории. Трудно комментировать самоуверенный тон вопросов в части неудачи или удачи канала «Интер» на Украине, но то, как движется наш проект, нам очень нравится. К критике проекта относимся с радостью, поскольку это проявление интереса. Проект еще не в эфире, но мы создали сайт, на который за четыре месяца пришло 40 миллионов или даже более посетителей.

Про будущее не думаю, думаю про то, удастся ли удержать исторические теледебаты в условиях очень жесткой конкуренции с развлекательными программами в прайм-тайме телеканала «Россия»

Мне бы хотелось узнать ваше мнение по поводу российских каналов. Почему все больше открываются ТВ-каналы развлекательного характера и почему во всех передачах одни и те же лица (ведущие/гости)? И второй вопрос: пиаром отдает от многих передач. Журналистика умирает?

— Процитирую недавнее интервью Стругацкого: homo sapiens превращается в homo ludens, человека играющего. Без развлекательности в наше время даже нельзя презентовать бизнес-проект или политическую программу, При этом корпорация ВГТРК придерживается наиболее консервативного взгляда на эту тенденцию. В нашей группе самое большое количество контента, имеющего информационную или образовательную направленность. Это почти 20 процентов вещания в структуре канала «Россия», новостей в два раза больше, чем у любого другого канала, — это канал «Вести-24», канал «Спорт», канал «Культура», канал «Бибигон».

Не кажется ли вам, что одной из проблем российских СМИ вообще и журналистов в частности является все-таки оторванность от «реального сектора» и, соответственно, проблематика лишь «постмодернистская» — перепевы, пересказы, цифирь без комментария, акции вверх-вниз или свежие сплетни без цифири? А жизнь «производительных сил», хотя бы профессиональная предпринимательская деятельность, попросту «не раскручена» — хотя она и есть самое интересное? Есть ли возможность активнее осветить эту тематику на ТВ?

— Согласен. Во всем мире телевидение является довольно легкомысленной «медией». Сложная профессиональная деятельность тяжело поддается освоению телевидением. В России еще сложнее, поскольку за пятнадцать лет страна прошла с невероятной скоростью огромный процесс политических и экономических реформ. Журналистам тяжело осваивать этот невероятный поток информации.

Смотреть спокойно новости на ОРТ становится все сложнее. Вместо представления достоверной информации, фактов и различных мнений экспертов видно насильственное формирование мнения и оценки происходящего, причем в довольно категоричных тонах.

Возможно ли вообще в современном мире с учетом методов работы других каналов предоставлять информацию для размышления, а не навязывать свое мнение?

Отдельно хотел поблагодарить за проект «Имя Россия». Все действия, которые вызывают интерес к родине и обращают внимание на историю, заслуживают поддержки и благодарности.

— Суммирую в этом ответе многие вопросы: «Взгляд» был необъективной антикоммунистической программой в условиях коммунистического телевидения. Теперь в стране есть десятки тысяч СМИ, можно выбрать любое. Сделать одно «объективное» СМИ невозможно для людей разных вкусов и политических пристрастий.

В советское время вы были правоверным членом КПСС (без этого вас бы к ТВ и близко не подпустили), а сейчас вы заявляете, что вы дремучий антикоммунист! Почему такое резкое (а может, своевременное) перерождение?

— В КПСС я хотел, но меня не взяли, может быть, в этом причина.

Меня интересует вопрос о «проигрыше» России в информационной войне после 8 августа, никак не могу понять, почему мы ее «проиграли»?

— С моей точки зрения, в системе ценностей современного общества свобода слова все более и более уходит на второй план из-за обилия СМИ и возможности любого гражданина получить доступ к любой точке зрения. А жизнь и безопасность людей приобретают все большую ценность по мере того, как рушится существовавший в прошлом веке миропорядок — ООН, международные договоренности, уважение к партнеру и так далее. Атака на Цхинвал — прямой путь к войне на Юге России, допустить этого было нельзя. И никакой альтернативы здесь нет. Если бы я редактировал «Вести», я бы делал по законам военного времени и не стеснялся этого. Попытки рассуждать об объективности, либерализме и разномыслии, к моему большому сожалению, сегодня представляют собой психологический уход от реальности.

Отличие инофрмационной войны от обычной в том, что каждый ведет ее на своем поле, по сути, не задевая противника. В четверг и пятницу, 7−8 августа, мы сразу выиграли Латинскую Америку и Азию. Газеты там вышли с очень взвешенными комментариями. Потерпевшие в этой войне — две корпорации: CNN и BBC, особенно CNN. Потерять лояльность аудитории в условиях финансового кризиса для компании, акции которой котируются на бирже, — очень опасная ситуация. На мой взгляд, специфика сегодняшней ситуации в том, что, наблюдая безответственную внешнюю политику США, мировое сообщество не хочет по этому поводу высказываться, чтобы не быть очередной целью агрессии. Но у России не было выхода.

Нынешняя ТЭФИ без крупнейших игроков рынка — скандал. Есть ли будущее у этой премии? И как вы думаете, действительно ли нужны подобные конкурсы, стимулируют ли они творческий процесс?

— ТЭФИ нужен. ТЭФИ будет. Проблема в том, что руководство академии не может создать адекватную систему оценки телевизионных талантов.

Финансовый кризис уже отразился на рекламном рынке?

Готовит ли телеканал «Россия» программу сокращения издержек? Сворачивает ли новые проекты?

— Находимся в напряженном ожидании. Вчерашние новости из Лондона и из Москвы порадовали: лондонский индекс пошел вверх, в Москве — беспрецедентый мобилизационный план спасения. Ждем следующего удара, видимо, после новогодней отчетности всех мировых компаний. Что касается рекламы, надеемся, что в сегменте ритейла из двух плохих выходов остановка продаж все-таки хуже финансового банкротства. А значит, реклама умрет последней.