Сегодня на телевидении отчаянно пиарят президента России

В трудное время, когда страна короткими перебежками мчалась от социализма к капитализму, уточняя маршрут по рекомендациям МВФ, я подрабатывал сочинительством рекламных слоганов. Начало моей креативной карьеры сложилось неожиданно: однажды пошел искать своего приятеля, который любил поиграть в шахматы в рекламной компании, расположившейся этажом ниже. Когда я зашел туда, то все сотрудники компании тщательно изображали на лицах мыслительный процесс: надо было срочно сдавать рекламный ролик, а последняя ударная фраза все не появлялась.

Я поинтересовался, а о чем, собственно, речь? Мне нетерпеливо объяснили, что речь о цыплятах. Сюжет ролика был таков - куриный запах выманил лису из леса и заставил пробраться в дом, открыть холодильник и схватить рекламируемую упаковку. 'А что за проблемы? - изумился я. - Тут и думать не надо. Ни пуха, ни пера!' Сначала раздался дружный визг, а потом мне тут же выдали налом вопиющий гонорар - 300 долларов, что по тем временам было потрясающей суммой.

Ободренный успехом, я начал сочинять слоганы, которые заметно подняли мой уровень жизни. Но однажды у меня случился срыв. Я сочинял слоган для фирмы, продающей известные марки шуб и выдал, как мне показалось, гениальное: 'Под нашей шубой даже селедка чувствует себя осетриной'. Но директор фирмы заявил, что этим слоганом я оскорбляю клиентов магазина. Я попытался возразить, что сельдь - это элитный продукт и является великим изобретением человечества. Но потом понял, что люди, приходящие покупать норковые шубы, никогда после стаканчика водки не ловят пальцем из банки тихоокеанскую сельдь.

Так закончилась моя карьера в рекламном бизнесе, но с той поры я очень точно могу определить - на какую целевую аудиторию направлена та или иная пиар-кампания. Сегодня на телевидении отчаянно пиарят президента Медведева. Если еще вчера он не был похож на человека, отдавшего приказ открыть огонь и двинувшего танки на Цхинвали и Гори, то сегодня этот милейший человек удачно создает впечатление решительного мачо, которого совершенно не пугает ни горячая, ни холодная война. Понятно, на кого рассчитан этот карнавал?

Правда, наблюдательные журналисты сразу заметили, что Дмитрий Медведев стал очень тщательно походить на Владимира Путина уже не только ростом, но и походкой, поочередным поднятием бровей и жесткими формулировками. Мантия величия оказалась ему почти впору. Все-таки в слогане 'Под нашей шубой даже селедка чувствует себя осетриной' есть особый смысл.

Восточная поговорка 'Если на осла надеть тигровую шкуру, то храбрее он не станет' не совсем точна. Поскольку известно, как меняется ход мыслей человека, если на его голову надеть корону, а другую часть организма укрепить на троне. Посмотрите, еще 120 дней назад слова Медведева 'Свобода лучше, чем несвобода' показались нам чрезвычайно смелыми и (уж в который раз!) посеяли в России надежду на преобразования. А сегодня наш президент на вопрос иностранных журналистов: 'Как вы будете отвечать на эти озабоченности своих ближайших соседей?' выталкивает из сжатых губ: 'Мы не будем отвечать ни на чьи озабоченности'. Ничего не объяснять - это не юридический формат, а скорее формат права силы.

Что касается морали, то, на мой взгляд, все достаточно корректно объяснил писатель Борис Стругацкий: 'О каких 'моральных правах' может идти речь, если помнить, что Саакашвили не совершил в Южной Осетии ничего такого, чего не совершили мы 15 лет назад в Чечне? И там, и там - сплошное 'восстановление конституционного порядка и непримиримая борьба с сепаратизмом'. Тут уж одно из двух: или мы правильно (законно, легально, высоконравственно) разобрались с Чечней, но тогда в чем мы можем винить Саакашвили?'.

...Сегодня говорят о том, что мы вернулись на 30 лет назад, когда после ввода войск в Афганистан (декабрь 1979 года) вместо политики разрядки Запад и Восток вновь ощетинились штыками. Вашингтон ввел экономические санкции, была бойкотирована Олимпиада-80 в Москве, в СССР началось очередное закручивание гаек. Но это не совсем так. И анекдоты весьма точно определяют нынешнюю политическую ситуацию в стране. Армянское радио спросили: 'Чем ситуация тех лет отличается от нынешней?' Армянское радио ответило: 'В 1980 году вместо ранее объявленного коммунизма состоялись Олимпийские игры. А ныне вместо ранее объявленных Олимпийских игр состоится коммунизм'...

Запах коммунизма становится все отчетливей.

Первый урок политической культуры преподал мне великий журналист Ярослав Голованов. Перекрывая зрачками пространство белка, он однажды грозно спросил меня: 'Что такое свобода?' Я стал лихорадочно подыскивать формулировки из учебника по диалектическому материализму. Тогда он, махнув рукой на мое растерянное лицо, сам же ответил: 'Это, когда тебя посылают на ...., а ты поворачиваешься и идешь, ну, куда тебе хочется'...

Исходя из данного постулата, вполне можно сказать, что на дорогах Свердловской области значительно повысился уровень свободы. Там на одном из перекрестков почти неделю, извините, стоял дорожный знак 'Уступи дорогу' с искусно исполненным добавлением, посылающим всех водителей на три великие буквы.

Водители, привыкшие к произволу ГИБДД, восприняли это как ненавязчивую рекомендацию вести себя на данном участке дороги предельно культурно. А жители близлежащих домов отреагировали на этот 'внедорожный знак' по-разному - одни радостно похохатывали, а другие отчего-то возмутились и сообщили об этом всем вышестоящим инстанциям.

В местной инспекции ГИБДД, в ответ на гневный сигнал трудящихся, проявили поразительную толерантность, сообщив, что 'данный знак соответствует ГОСТу'! (Какой-то каменный ГОСТ!). Более того, по мнению этой государственной службы, он даже фактически соответствует нормативам. 'Если знак не вводит водителей в заблуждение относительно правильности направления дороги, то он является стандартным. Другой вопрос, что табличку, появившуюся невесть откуда, конечно, надо снять', - меланхолично отметил инспектор ГИБДД по дорожному надзору Илья Худяков.

А пока различные службы выясняли, кто должен снять этот непечатный знак, водители законопослушно выполняли его требования и ехали в указанном направлении. Поскольку двигаться больше некуда.

Иного нет у нас пути?

Акрам Муртазаев