Ожидает ли нас Карибский кризис?

После того как президент Дмитрий Медведев официально объявил о признании независимости Абхазии и Южной Осетии, внешнеполитическое давление на РФ достигло своей высшей точки. Глобальный Запад пытается разговаривать с нами в таком тоне, в каком никогда не позволял говорить с Советским Союзом в разгар «холодной войны».

Тем, кто не верит, рекомендуем сходить в библиотеку и полистать подшивки ведущих британских, французских и немецких газет, к примеру, за 1980 год. Даже тогда, когда западный мир достиг консенсуса в вопросе о вводе советских войск в Афганистан и бойкоте Московской Олимпиады, он старался не переходить грани интонационных приличий.

Сегодня ситуация, казалось бы, принципиально иная: Россия не занимается «экспортом коммунизма», не ведет военно-стратегических игр, а всего лишь пытается реализовать свое право на самооборону. Западному экспертному сообществу (в отличие от обывателей, узнавших о существовании Грузии, Абхазии и Южной Осетии две недели назад) прекрасно известны мотивы действий российской стороны.

Не будем напоминать о моральном аспекте проблеме, о необходимости защитить от уничтожения население, по сути, демилитаризованного города. Глобальный Запад не настолько сентиментален, чтобы даже обсуждать эту тему. Если в 1994 году США, Великобритания, Франция и Германия спокойно смотрели на то, как за несколько недель в Руанде было вырезано 800 тысяч человек, если в 1979-м они отказались осудить геноцид в Камбодже, унесший жизни 3 миллионов, то странно было ожидать от них каких-то эмоций после уничтожения полутора тысяч осетин.

Но, может быть, для наших партнеров актуальны какие-то иные аргументы? На протяжении последних лет мы полагали, что Глобальный Запад, по крайней мере, заинтересован в стабильной России, способной быть противовесом Китаю, обеспечивать бесперебойную поставку энергоносителей и быть донором американской финансовой системы. События минувшего месяца показали, что этот расчет оказался ошибочным.

Сегодня трудно найти добросовестного эксперта, который верил бы в то, что Саакашвили по собственной инициативе, не согласовав свои действия с американскими союзниками, отдал приказ о наступлении на Цхинвал.

Но только вот зачем это было сделано? О том, что конфликт на Кавказе перед президентскими выборами в США был явно на руку Джону Маккейну и группировке неоконсерваторов, сказано уже много (RPMonitor выдвинул эту версию сразу же, непосредственно в день грузинского вторжения.

Вместе с тем, последующий анализ событий заставляет скорректировать первоначальный прогноз.

Необходимо отдать себе отчет, что успех российской военной операции в Южной Осетии вовсе не был предопределен. Задача, поставленная перед грузинскими войсками – вызвать панику среди населения Южной Осетии и принудить его к бегству в Россию, была вполне реализуемой. План заключался в том, чтобы за несколько часов сравнять с землей Цхинвал и крупные осетинские села, посеять ужас среди оставшихся жителей, а затем открыть «гуманитарный коридор» и выдавить их на территорию РФ. После этого военное вмешательство Москвы потеряло бы смысл, России просто некого стало бы защищать. Речь могла идти только об акциях возмездия, не более того. Для того чтобы реализовать этот сценарий, грузинской стороне не хватило двух-трех часов.

А что было бы потом? Поток беженцев, хлынувший в Северную Осетию, стал бы детонатором нового осетино-ингушского конфликта, вновь обострилась бы ситуация в Дагестане и Чечне. Началась бы цепная реакция, после которой российский Северный Кавказ быстро вернулся бы в то состояние, в котором его застал Владимир Путин в 1999 году. Авторитет высшего политического руководства страны был бы резко подорван, и восстановить его было бы уже невозможно.

Все, что было достигнуто Россией за последние годы, оказалось бы перечеркнуто унизительным поражением. Психологический эффект был бы столь велик, что рейтинги Путина и Медведева стремительно пошли бы вниз, и в стране начался бы политический кризис. На фоне политической слабости Кремля любые ответные шаги (например, попытка взять реванш в Абхазии) могли бы лишь усугубить ситуацию, усиливая центробежные тенденции внутри самой РФ.

Таким образом, нужно начинать работать с гипотезой о том, что силы, санкционировавшие поход на Цхинвал, имели в виду не только предстоящие выборы в США. Они стремились вернуть Россию в состояние хаоса и полураспада, отбросить ее назад в 1990-е годы.

Имеем ли мы дело лишь с «играми разума» отдельно взятой группы политических авантюристов? Или этот сценарий является частью стратегии всего Глобального Запада?

Те действия, который мы наблюдаем сейчас (в Черном море сейчас сосредоточена группировка ВМФ США и их союзников, превосходящая Черноморский флот РФ) и тот тон, которым говорят с Россией после признания независимости Южной Осетии и Абхазии, заставляет пока принять последнюю точку зрения.

Ожидает ли нас новый Карибский кризис? Не исключено, что вслед за провокаций в Южной Осетии последует новая – на этот раз уже в Севастополе.

Александр Рублев