Польше не сказали, что \"противоракетный щит\" не работает

С подписания соглашения между США и Польшей о размещении противоракетного щита на северо-востоке польской территории, которое состоялось позавчера, началось создание непригодной оборонительной системы против несуществующего агрессора. Если верить государственным мужам, то эта противоракетная система является чисто оборонительной мерой для защиты населения США, а также Европы.

С помощью радара в Чехии - договор о его размещении уже подписан - 'противоракеты' буду сбивать боеголовки, начиненные оружием массового уничтожения, непосредственно в момент старта ракетоносителей с ними еще на территории 'государств-изгоев'. Американские стратеги считаю, что уже само существование 'щита' будет иметь устрашающее воздействие на 'государства-изгои'. Более того: 'ракетный зонтик' в будущем сделает ненужной стратегию устрашения, возникшую еще во время 'холодной войны', и тем самым позволит отказаться от ее извращенной логики.

Между тем миллиарды долларов в американском оборонном бюджете, которые ежегодно будут выделяться на развертывание 'щита', не идут ни в какое сравнение с суммами, которые потребуются для его возможного использования. Американские физики, среди которых два ведущих специалиста по ракетам, высказывают сомнения в том, что в обозримом будущем проект вообще можно будет реализовать в техническом плане. Они указывают на основные недостатки, допущенные во время испытаний, на многочисленные срывы, зафиксированные в ходе испытаний, объясняют сложности с ориентированием боеголовок в космическом пространстве и показывают, насколько легко можно отклониться от курса 'противоракеты'. Такая 'незрелая' система не может иметь устрашающего воздействия на намерения потенциального агрессора.

Но настоящее слабое место для обоснования 'противоракетного щита' - это политическая природа. Собственно говоря, кто такие - эти 'государства-изгои', и в чем заключается их подлый характер? Один за другим из поля зрения США исчезают 'негодяи': после Северной Кореи теперь остается еще только Иран. Что должно было побудить тамошний теократический режим обложить американцев со всех сторон оружием массового уничтожения? Для этого нет никакой мотивации. Более того, нет абсолютно никаких гарантий того, что США в случае нападения не будут реагировать автономно, даже если 'противоракетный щит' будет функционировать. Рациональный расчет 'выгоды/издержки' также не чужд и для деспотов. Поборники теории существования 'государств-изгоев' должны были бы привести обоснования того, что от деспотического характера радикальных исламских режимов вытекает иррациональная линия поведения во внешней политике. Однако подобное предположение они не могут правдоподобно обосновать.

Можно предположить, что польскому правительству знакомы технические и политические возражения против размещения 'противоракетного щита'. Но ясно также и то, что эти возражения никогда не играли никакой роли в принятии решения в пользу 'щита'. Не считая отдельных официальных деклараций, об Иране никогда не упоминали как о потенциальном агрессоре. Но в чем тогда заключаются мотивы польского правительства? Давайте послушаем польского премьера накануне подписания договора: впервые в истории независимой от врагов Польши, начиная с 1989 года, наша национальная мечта обретает практическое измерение.

Под национальной мечтой имеется в виду, что, наконец-то, удалось уйти от судьбы-злодейки, по велению которой Польша 'как в корсет была зашнурована' между двумя агрессивными державами - Германией и Россией.

Немецкая угроза, по мнению нынешнего польского правительства во главе с Дональдом Туском (Donald Tusk), уже утратила свое значение. Остается угроза со стороны России. Очевидно, польская политическая элита считает эту угрозу настолько веской, что Польше, как члену НАТО, недостаточно взаимных обязательств государств-членов по Североатлантическому договору. В размещении 'противоракетного щита' Польша видит инструмент для еще большего военного объединения Польши с Соединенными Штатами. Этому также будет служить постоянное размещение на ее территории американских ракет Patriot, которые будут отражать нападение ракет средней и меньшей дальности с Востока. Аналогичное политическое соображение вытекает и из обещанной американцами помощи в модернизации польских ВВС.

Польский сценарий угрозы уже успел превратиться в закостенелую внешнеполитическую доктрину. Ядром этой доктрины является тезис о неизменно империалистическом характере нынешней российской правительственной системы, которая стремится к восстановлению территориального пространства существовавшего до 1989 года Советского Союза. Догматичным этот тезис является не потому, что он ложно предписывает авторитарной России имперские намерения, а потому что он не задает вопросов по поводу существующих интересов и конфликтов в соответствующих регионах и игнорирует глобальное соперничество между США и Россией за зоны влияния.

Недавняя война в Грузии как раз и проиллюстрировала эту доктрину. Не задумываясь о проблематике национальных меньшинств в лице жителей Южной Осетии и Абхазии, не учитывая противоречивые экономические интересы, польская политика концентрируется лишь на осуждении российского вторжения в Грузию. Президент Польши выступает в Тбилиси с воинственной речью, в которой он призывает к борьбе. Между тем польская дипломатия вменяет в вину целому ряду европейских государств то, что они из-за их отказа предоставить Грузии членство в НАТО сделали возможным нападение России на Грузию. В польской публицистике только и речь, что о попустительстве агрессору. Благодаря этому без стеснения проводятся исторические аналогии о несостоятельности западных держав в отношении политики Гитлера в 30-е гг.

Идею о том, что из-за империалистической политики Путина над Польшей нависла угроза лишиться своей независимости, нельзя подкрепить никакими фактами. Тем временем российской политике приписывают явное намерение совершить аннексию Украины. Но как это соотносится с опасениями России по отношению 'противоракетного щита' в Польше и Чехии? Правда, эти опасения раздуты пропагандой, но, если смотреть на среднесрочную перспективу, они не совсем безосновательны. Поскольку нет ни малейших гарантий того, что радар в Чехии не будет оснащен так, чтобы его нельзя было бы применять для шпионских целей против России, и нет также договоренности о том, что размещение большего числа противоракет не сделает систему способной нанести удар по России.

Если в действительности речь идет о 'государствах-изгоях', то было бы возможным на условиях равноправия вовлечь Россию в процесс размещения ПРО. Но именно это и было отвергнуто польским правительством. Должна ли политика в отношении России пойти по конфронтационному курсу, или ее нужно ориентировать на различные формы вовлеченности? Мы сейчас находимся в самом центре полемики по этому вопросу.