Американцы в ГУЛаге

Книга Тима Цулиадиса (Tim Tzouliadis) 'Брошенные: американская трагедия в сталинской России' (The Forsaken: An American Tragedy in Stalin's Russia)

Паранойя и самолюбование - две эти определяющие характеристики советской системы создают отвратительное сочетание. Стремление Советского Союза позлорадствовать над погрузившейся в Великую депрессию Америкой заставило его дать возможность сотням отчаянно нуждавшимся в работе и новом жизненном шансе американцам переселиться в эту страну в начале 30-х годов. Сколько точно их было, не знает никто; почти все они закончили свою жизнь в братских могилах. Поначалу их приветствовали как беглецов от невзгод капитализма (и как полезных специалистов, которые могли помочь в создании работающих кусочков такого капитализма в миниатюрном масштабе - например, заводы и фабрики). Но после 1935 года они стали превращаться во врагов народа, внедрившихся в СССР шпионов и предателей. Лишь к незначительной части этих людей, к певцу Полю Робсону, например, относились терпимо, используя их как трофеи в пропагандистских целях. Остальные же сгинули в преисподней пыток, насилия, рабского труда, голода, холода и смерти - как и миллионы других людей.

Об ужасах ГУЛага нужно знать точно так же, как и об ужасах Освенцима. Но о них известно меньше. О многих таких ужасах рассказал Тим Цулиадис в своем объемном повествовании. Его статистика порой неточна, и он, похоже, вряд ли понимал, что для большинства населения Советского Союза страна эта была адской бездной уже тогда, когда американские рабочие весело играли в бейсбол в Парке Горького.

Настоящая ценность его книги заключается в том, что она стала подлинной хроникой исключительной бездеятельности и безразличия американских чиновников и политиков к судьбе своих соотечественников. Еще до арестов большинство американцев было, по сути дела, заключенными. Поскольку их паспорта были конфискованы, они поневоле стали советскими гражданами. Но те люди, которые могли им помочь, не считали нужным это делать. Дипломаты из недавно открывшегося американского посольства в Москве смотрели на переселенцев как на сторонников коммунистов, которые вверили свои судьбы этой системе. Кто-то из них действительно симпатизировал коммунизму, а кто-то нет. Однако дипломаты создавали всевозможные препятствия и проволочки отчаявшимся людям, которым грозил мгновенный арест даже за обращение в посольство. Например, они требовали, чтобы эти люди за выдачу нового паспорта взамен отобранного платили в долларах. И это в момент, когда наличие у человека твердой валюты являлось уголовно наказуемым преступлением.

Не менее поразительным являлось и то, что не было ни единого крика протеста.

Американский посол Джозеф Дэвис (Joseph Davies) был доверчивым бездельником, почитателем Сталина и коллекционером предметов искусства. Когда один из его подчиненных нерешительно поднял вопрос о пропавшем американце, посол немедленно обратился к русским с извинениями. Никто не жаловался даже тогда, когда арестовывали американцев, работавших в посольстве в качестве местных наемных сотрудников. Дипломат Джордж Кеннан (George Kennan) со временем понял, что происходит, и написал красноречивую служебную записку. Но никто на нее не отреагировал.

Дипломаты вели себя недостойно. Но точно так же поступали и работавшие в Москве иностранные журналисты. Они замалчивали эту проблему, опасаясь лишиться своей аккредитации. Должно быть, вечерние кутежи в гостинице 'Метрополь' за счет тайной полиции НКВД заставили их думать о собственных удобствах в жизни и забыть о жизнях других.

Начало войны могло дать шанс добиться у Сталина содействия. Давление союзников заставило его вызволить остатки армии голодающих поляков из глубин Сибири. Но об американцах не думал никто. Президент Франклин Рузвельт и его советники очень плохо проявили себя в этом вопросе. Очевидно, они решительно не хотели беспокоить Сталина по таким пустякам.

У этой истории есть еще одна отвратительная и темная страница. Речь идет о судьбе второй волны американских пленников: о военнопленных в Германии, которых на беду для них освободили советские войска, а затем отправили в лагеря ГУЛага. Свидетельств много, в основном это рассказы перебежчиков и бывших узников ГУЛага, которые попали на Запад. Но архивы по-прежнему засекречены. Судьба этих американских солдат, а также тех, кто был захвачен в плен во времена войны в Корее, не привлекла к себе внимания. Американский Красный Крест ответил отказом на просьбу вмешаться. Его представители заявили, что запросы об американцах, 'размещенных' (вряд ли это правильное слово) в лагерях НКВД, могут вызвать 'раздражение и неудобства'.

Кучке выживших, которым удалось вернуться на родину и рассказать о своей судьбе, верили с трудом. Цулиадис раскопал в американских архивах скандальные материалы. Он прав, утешительно заявляя о том, что 'правда, в которую вначале верится с трудом, всегда со временем выйдет на поверхность'. Но он неправ в другом. Даже если российские архивы представят на всеобщее обозрение все материалы об американцах, чьи имена упоминаются в его книге, останутся без ответа еще многие вопросы. Когда мертвы свидетели, палачи и жертвы, настоящая история преступлений тоже умирает.