Станислав Говорухин защищает детей от современной \"культуры\"

На модерации Отложенный

Он – один из самых знаменитых российских кинорежиссеров, создатель нестареющего советского сериала «Место встречи изменить нельзя» и перестроечного «Так жить нельзя» – фильмов, после которых люди бросали в костер свои партбилеты. Впрочем, сегодня имя Станислава ГОВОРУХИНА для многих больше ассоциируется с политикой, чем с кино. И тем не менее напомнить о том, что он мастер все же творческой профессии, а не политических интриг, Станислав Сергеевич сможет уже на днях в Выборге, где в эту пятницу открывается фестиваль «Окно в Европу». Здесь он лично представит свою новую картину «Пассажирка». Накануне премьеры фильма корреспондент «НИ» встретился с режиссером Говорухиным.

– В кино вам уютнее, чем в политике?

– Сейчас уже никакой политики не существует. Я занимался политикой еще до Госдумы. Снимал картины, которые во многом изменили политический климат в стране. А Дума? Что придет из Кремля, из правительства, то она и принимает. Исчезли дискуссии, споры... В последнем созыве я был просто лишним человеком.
Остается искусство. Человек счастлив, когда ему не хочется уходить с работы домой, а из дома не хочется идти на работу. Вот у меня примерно такая ситуация. Когда Феллини спросили, за что ему нравится кино, он ответил: «За образ жизни». Так что это еще и образ жизни тоже.

– «Пассажирку», кажется, безумно трудно было делать?

– Сюжет – пустяковый, а вот производство – да, было очень сложным. И финансирование соответственно тоже. Одного мазута надо было 1200 тонн. А это такие сумасшедшие деньги!.. Потом еще аренда двух кораблей, потому что группа тоже должна была жить где-то. А на широкий экран картина выйдет вряд ли.

– Как так?

– А смысл мне выпускать свои фильмы на широкий экран?.. Там же дебилы сидят. Вот «Артистка» – моя предыдущая работа – кто ее видел?.. Прокатная фирма вышла в ноль, ничего не заработали. А студия – так та вообще потеряла деньги. О чем же можно говорить? Сегодня у зрителя пользуется успехом «Самый лучший фильм» – чемпион проката. А он снят дебилом-режиссером по сценарию дебила-сценариста и для дебилов-зрителей. Сейчас на экранах – «Особо опасен». Я не смотрел, но убежден, что этот фильм также лишен всякой логики. Просто сегодняшнему зрителю нужно, чтобы на экране что-то непрерывно двигалось, взрывалось, стреляло. А почему? А потому что он посылает в это время SMS, разговаривает по телефону, за пивом выходит. Меня всегда ругают: «Зачем вы, дескать, нас называете дебилами?» Да я не всех так называю. Сегодня 20–30% молодежи и умнее, и образованнее, и воспитаннее нас, и лучше разбирается в искусстве, чем наше поколение в их возрасте. Но нельзя же при этом не обращать внимания и на то, что по России уже ходят стада людей, даже и не подозревающих о том, что есть духовная радость. По зрителю это очень хорошо видно. Поэтому сегодня более или менее художественное кино не имеет никаких шансов заработать какие-либо деньги в прокате.

– Да грех вам жаловаться – «Артистка» получала Гран-при на многих отечественных фестивалях. Вот и в Гатчине, на фестивале «Литература и кино», главный приз достался вашему фильму.

– Мне показалось, кстати, что не очень справедливый приз. Все-таки оценивается кино, снятое по литературному произведению. В данном случае это было пьеса. А вот фестиваль хороший. «Не хлебом единым» по Дудинцеву там тоже получил приз. А вот «Ворошиловский стрелок» – нет. Потому что нашей элите понадобилось время, чтобы разобраться в этой картине. А народ сразу оценил. «Пассажирка» в Гатчину поедет обязательно. Понимаете, эффект от повести превзойти нельзя. Единственное, чего я добился, это то, что одно издательство уже выпустило двухтомник морских рассказов Станюковича – мой фильм по его повести снят. Этого писателя сейчас не найдешь ни в одном книжном магазине. Кто его нынче знает? А каким он был когда-то популярным!

– Словом, с культурой у нас опять плохо?

– Я недавно выступал в большом зале мэрии Москвы и сказал, что наши фильмы в подавляющем большинстве калечат и развращают молодежь. Вы бы записали, говорю, в статью бюджета, что столько-то денег пойдет на растление молодежи. После этого подходит ко мне Кобзон и говорит: «Вот так-то ты защищаешь культуру». А я защищаю детей от нашей культуры. Почему у нас было великое кино, начиная с 1955 года и до 1970-х годов? «Баллада о солдате», «Дом, в котором я живу», «Весна на Заречной улице»? Потому что нравственная цензура была. И эти фильмы живут долго. Самый верный судья – время. Искусством можно назвать только то, что не портится. То, что с годами не стареет, не дурнеет, не становится менее интересным. Вот, например, Андрей Звягинцев, его «Возвращение»... Какая помпа была. А я говорил: пройдет три-четыре года, и никто не только не вспомнит, о чем этот фильм, но даже его название забудет. И вот самый простенький фильм – «Я шагаю по Москве». Посмотрите его сегодня. Как будто вчера снят. 50 лет прошло, а от него веет свежестью и новизной. И он стал еще интереснее. А уж шедевры-то, как «Летят журавли»!..

– Новый министр культуры господин Авдеев недавно призвал помочь кинематографу, выделить для этого средства. Выйдет что-то из этого?

– У наших министров есть негласное правило – они сами не могут требовать денег у правительства. Если у Авдеева хватит мужества добиться лучшего финансирования кино, будет очень хорошо. Кстати, есть такая организация – «Объединенная Европа». Она потребовала от правительств всех стран-участниц увеличить вдвое финансирование культуры. Но при этом необходимо и ужесточение цензуры. Не существует же ни одной страны, кроме России, где не было бы нравственной цензуры, нравственных ограничений, а это – суть свободы в обществе. Потому что безудержные свободы – это и есть безнравственность, это то, от чего гражданин не может защититься.

– Может быть, все дело в конформизме?

– Бросьте. Всегда можно и нужно оставаться самим собой. Иногда даже наступая на горло собственной песне. Я лично ценю в художнике в первую очередь его гражданскую позицию и сам к себе так отношусь. Да, иногда хочется, быть может, чего-нибудь снять эдакое. Например, эротический фильм типа «Эммануэль». Но не думаю, что в сегодняшней ситуации это стоит делать. Мне вот хочется снять детектив, но когда я смотрю на сегодняшние детективы, горько становится – в них ни логики, ни смысла. Сейчас надо заниматься нравственным кино.

– А вообще, подлинный талант и конформизм – вещи несовместные?

– Знаете, любой человек ищет согласия прежде всего с совестью, с окружающим миром. Без этого нет гармонии. Вот я не был диссидентом при советской власти. Меня, правда, не выпускали за границу – как человека, отказавшегося от правительственной награды. В свое время мне решили медаль вручить, а я ее не ходил два года получать. Нет, я не фрондировал. Не ходил не потому, что не хотел, а просто все времени не было. А им – наверху – я уже стал неугоден. У меня так и в личном деле было написано – отказ от правительственной награды. Но с властью я не воевал. Потому что не умел говорить эзоповым языком. Я просто снимал кино, снимал ДРУГИЕ картины – такие, где не надо было врать. Ни в «Вертикали», ни в «Робинзоне Крузо» я не врал. В «Месте встречи...» можно было соврать, но мы все же как-то сумели обойтись без этого.

– В ваших картинах вам довелось работать с выдающимися мастерами – Ульяновым, Высоцким, Евстигнеевым. Сегодня есть такие?

– Есть. Например, я увидел Машкова на «Кинотавре» и сказал: «Володь, ты мне понравился во многих местах в «Ликвидации» даже больше, чем Высоцкий». Герои-то одинаковые, но где-то меня Машков просто поразил. Машков сказал, что это для него самый высокий комплимент.

– Сегодня на смену эпохе актерского кино, кажется, пришло время режиссерского диктата – не только в кино, но и в театре...

– Сейчас уже эпоха продюсерского кино. Две молодые девицы взяли миллион у государства, объявили себя независимыми продюсерами и стали снимать детский фильм. Режиссером взяли Леню Нечаева – известного русского и именно детского режиссера, который снял «Буратино», «Красную шапочку». Так вот он им не понравился, и его выбросили из картины. Как вам, а? А вот так – кто урвал у государства кусок, тот и хозяин. Тот и главный.

СПРАВКА

Кинорежиссер Станислав ГОВОРУХИН родился 29 марта 1936 года в городе Березники Пермской области. В 1958 году окончил геологический факультет Казанского государственного университета. Работал геологом, был альпинистом. В 1959–1961 годах трудился на Казанской студии телевидения. В 1966 году с отличием окончил режиссерский факультет Всесоюзного государственного института киноискусства. С 1966-го по 1986 год – режиссер Одесской студии художественных фильмов. В 1987 году перешел на «Мосфильм». Наиболее известными его фильмами стали «Вертикаль» (1967), «Место встречи изменить нельзя» (1979), «В поисках капитана Гранта» (1985), «Десять негритят» (1988), «Ворошиловский стрелок» (1999), «Благословите женщину» (2003), «Не хлебом единым» (2005). Автор сценария фильмов «Пираты ХХ века» (1978), «Вторжение» (1978), «Русский бунт» (1999). Сыграл роли в фильмах «Асса» (1988), «Анкор, еще анкор!» (1992), «Сукины дети» (1990), «9 рота» (2005). Автор публицистических, художественно-документальных картин «Александр Солженицын» (1992), «Так жить нельзя» (приз Союза кинематографистов «Ника» за лучший фильм 1990 года), «Россия, которую мы потеряли» (1992), «Великая криминальная революция» (1993). Автор ряда театральных постановок. С 1993-го по 2003 год был депутатом Госдумы, где одно время возглавлял фракцию Демократической партии, руководил комиссией по расследованию причин и обстоятельств возникновения кризиса в Чечне. В 2005 году вновь избран в Госдуму от партии «Единая Россия». В марте 2000 года баллотировался на пост президента России. Народный артист России (2006).